Полночный вальс - Дженнифер Блейк

Амалия не пряталась в каюте, но и не пыталась присоединиться к какой-нибудь группе веселившейся молодежи, поскольку не знала, как ее примут, а главное, по причине продолжавшегося траура. В основном она читала вслух Мами, играла с ней в пикет или прогуливалась по палубе в сопровождении Роберта. Последнее могло бы стать куда приятнее, если бы она решилась объясниться, ибо их все еще разделяли недопонимание, обиды и взаимные подозрения.

— Наверное, надо взглянуть, как там Мами, — сказала она тихо.

— Да, — согласился Роберт, направляясь следом.

На какой-то миг Амалия попыталась уловить тайный смысл сказанного: то ли он согласился с ней, то ли осудил долгое невнимание к Мами, но потом решила, что глупо придавать особое значение каждому его слову и взгляду.

Но на душе было неспокойно. Их последний разговор, закончившийся размолвкой, снова и снова всплывал в памяти. Амалия, как бы она того ни хотела, не могла избавиться от сомнений и обид.

Для Мами Роберт стал незаменимым помощником, и это надо было признать. Он всегда оказывался рядом во время ее коротких прогулок по палубе, мог развлечь ее незатейливой беседой, обласкать комплиментами. И лишь по отношению к Амалии он сохранял сдержанность.

Пароход наконец остановился, ткнувшись носом в прибрежный песок. Матросы закрепили швартовы на причале, скинули на берег трап и пригласили пассажиров к выходу. Небольшая толпа встречавших приветствовала их появление. Послышались восклицания, радостные крики, восторженные объятия и дружеские похлопывания по спине.

Поскольку на острове не знали об их приезде, Амалия, шагая рядом с Мами, не смотрела по сторонам, выискивая знакомых, однако те объявились сами.

— Маман, да это же семейство Деклуе! И мсье Фар… Амалия подняла глаза и увидела Луизу Калло, которая стояла с открытым от удивления ртом. Она осеклась на полуслове, потому что мадам Калло дернула ее за рукав, давая девушке понять, что не следует так громко проявлять свои чувства. Жена владельца хлопковой фабрики окинула Амалию ледяным взглядом, слегка кивнула Мами и, не удостоив вниманием Роберта, потянула дочь за собой подальше от пристани, продемонстрировав на прощание вздувшиеся на ветру неряшливого вида темно-коричневые юбки.

Большинство людей не заметили этой сцены, но были и такие, которые с удовольствием пронаблюдали ее до конца, перешептываясь, прикрыв ладошкой рот и жадно следя за дальнейшим развитием событий. Походка Мами стала вдруг менее уверенной; Роберт, тихо выругавшись, стал взглядом искать какой-нибудь экипаж. Наконец, заметив единственную пустую повозку, стоявшую в отдалении, он начал проталкиваться к ней, раздвигая толпу широкими плечами; за ним двинулись гуськом все остальные. Роберт посадил тетю, пронаблюдал, чтобы вошла Амалия с Полиной, и объяснил кучеру, куда ехать. Сам он влез в повозку последним.

— Как же Айза, другие слуги, наш багаж? — забеспокоилась Амалия.

— Хороший повод, чтобы повозка вернулась за ними. Больше она не произнесла ни слова, хотя предполагала, что на вилле их ждет много работы: скорее всего, их встретит пустой дом с запахом плесени, огромное количество пыли и отсутствие на первых порах каких-либо удобств. Амалии хотелось побыстрее уехать с пристани, где столько пялящихся глаз и осуждающих взглядов. Почему-то ей казалось, что на острове все будет по-другому.

Вилла, как и все здания на острове, стояла на высоких сваях. Это был большой одноэтажный дом, который из-за своего месторасположения не бросался в глаза. Вилла состояла из шести комнат, расположенных по три с каждой стороны огромной залы, делившей дом пополам и соединявшей две галереи с фасадной и тыльной сторон дома; зала эта служила также удобной гостиной, продуваемой легкими бризами. К вилле примыкал вместительный сарай с сеновалом, где спали слуги и куда можно было попасть по внешней лестнице, построенной в стиле каджун, которая шла от галереи с тыльной стороны здания, и небольшой сад с выложенными кирпичом дорожками, который окружали различные хозяйственные постройки.

Роберт начал отпирать двери, затем снял засовы с тяжелых ставней с жалюзи, которые защищали дом во время зимних штормов. Он привычно распахивал их, закрепляя задвижками. Потом Роберт выдвинул на галерею кресла-качалки, разыскал и наполнил маслом несколько ламп, чтобы разогнать надвигавшуюся темноту, проверил бак для воды и систему наклонных желобов, закрытую кипарисовой крышкой на петлях. Он прекрасно ориентировался в доме, поскольку не раз приезжал сюда отдыхать вместе с Мами и Жюльеном.

Амалия устроила свекровь в одном из кресел на галерее и занялась приготовлением комнат. Для начала она раскрыла окна, чтобы проветрить помещение от застойного затхлого воздуха. Справа от залы находился холл для приема посетителей, в котором был единственный во всем доме камин. Из холла можно было попасть в библиотеку, которую чаще использовали как комнату для игры в карты, а затем в столовую, к которой примыкала небольшая кладовка. С левой стороны от залы находились три спальни, соединенные между собой для лучшей вентиляции дверными проемами. Такое расположение показалось Амалии не очень удобным. Молодая женщина не представляла, как она сможет уснуть, зная, что в соседней комнате находится Роберт, который встает очень рано и может в любой момент зайти к ней в спальню. Однако Мами разрешила проблему просто, заявив о своем желании спать посередине. Она распорядилась, чтобы вещи Амалии разместили в одной из крайних спален, выходившей на залив со стороны фасада. Старая леди сказала, что ее беспокоит шум прибоя и она не выносит соленой водяной пыли, которая залетает в открытое окно по ночам.

Повозка вернулась с Мартой, Лали, Тиге и Айзой, которые сразу же включились в работу. Чихая и кашляя, они выбивали многочисленные накидки от пыли, мыли и протирали помещения и вещи, двигали мебель. Марта приготовила на скорую руку ужин, который исчез молниеносно — так разыгрался на воздухе аппетит. Амалия с устроившимся у ее ног Айзой просидела какое-то время на галерее, слушая ворчливое бормотанье волн, омывавших песок и щемящий душу звук скрипки, доносившийся со стороны отеля, где продолжались веселье и танцы. Появившаяся из-за облака луна прочертила яркую дорожку света на воде, которая плескалась и пенилась, радуясь возможности показать себя во всем блеске.

Один за другим погасли огни на соседних виллах, а Амалия продолжала сидеть одна. Наконец она встала, глубоко вдохнула свежий морской воздух, потянулась до хруста в суставах и, потрепав верного пажа по черным упругим колечкам волос, отправилась спать.

Предполагалось, что Роберт только проводит их на остров, а потом вернется домой. Двум женщинам, живущим уединенно на своей вилле, ничто не угрожало в этом курортном месте, где все знали друг друга по многу лет. С ними оставался Тиге, который будет исполнять обязанности дворецкого, заботясь о том, чтобы дамы ни в чем не нуждались, а на столе всегда были свежие овощи, фрукты, мясо и рыба, если Амалии не захочется самой ездить за продуктами на рынок.