Призраки подземелий - Денис Юрин

Промахнувшись, чудовище тут же решило достать ускользнувшую в самый последний момент добычу мощным и быстрым ударом когтистой лапы, но едва успело поднять вверх мускулистую конечность и развернуть в сторону Дарка на две третьих состоявшую из зловонной пасти морду, как в его тушу почти одновременно вонзились шесть арбалетных болтов. Несмотря на то что ни один из них не попал в жизненно важные органы, страшный зверь мгновенно обмяк и грузно повалился на землю.

«Надо же, не один я, выходит, догадался отравой пользоваться! – подумал моррон, выпрямляясь в полный рост и с любопытством осматривая испускавшего последний дух зверя. – Только интересно, какой?! Что-то я по дороге срезанных цветов более не видел…»

– Мало того, что мешкать, так аще и ротозейничать изволим, милостивый государь! Ужо притомились, вас ожидаючи, аж на семь осьмых бочонка притомились… – нарочито важно, с упреком произнес один из троих подошедших гномов, не глядя на Дарка, но зато внимательно осматривая только что прекратившую дышать тварь. – Слышь, Ерука, кажись, энто манкрикор… только чой-то большой, да и хвостяры нет…

– Чо городишь, головешка ушастая?! – возмущенно ответил второй махаканец, подойдя к трупу вплотную и цинично встав сапогом прямо на вывалившийся из пасти язык. – Манкрикоров, что ль, не видел?! Они покрупней будут, да чешуей по хребтине покрыты. Это ж севорбалн – переросток, причем старый… в немощь вошедший ужо, а иначе б дурень увернуться не успел!

– Коль дурнем парня аще назовешь, бочонок в пасть запихну! – пригрозил третий подошедший, наградив товарища ощутимым тычком в бок. – Я с ним под Стеной Кодвусийской бился, да и Альто он давний дружок! Хошь огрести, так продолжай тявкать!

Парочка махаканцев мгновенно схватилась за грудки, а третий воин схватил за шивороты обоих, пытаясь приподнять, встряхнуть и урезонить. По опыту зная, что в ссору подвыпивших гномов человеку лучше не встревать, поскольку можно легко оказаться крайним и получить тумаков сразу от всех участников назревающей потасовки, моррон вложил в ножны меч и поспешил отойти в сторону. Трое остальных гномов показались Дарку более трезвыми, а следовательно, и разумными. Это подтверждал хотя бы тот факт, что вместо того, чтобы попусту спорить, какого хищника они пристрелили, иль лезть друг с другом в бессмысленную драку, махаканцы под шумок приканчивали бочонок вина.

– Болты в «МУ» вымочены? – кратко спросил моррон, обращаясь к смотревшему на него воину.

– В нём, – так же кратко ответил махаканец, допив остатки вина и подвесив на пояс кружку. – А ты отколь про цветок-убийцу знаешь?

– Румбиро, – не моргнув глазом, соврал Аламез, уже не помня, как звали гнома, открывшего ему секрет яда подземного растения.

– Коль мы с заставы отлучиться могли б, да цветочков понарубать, так бы фиг с маслом эти гады прорвались! – с тяжким грудным звуком горечи и печали просопел гном, вытирая мокрые и липкие от вина ладони о бороду. – А так чо… чуток поднабрали ядку, конешно, да на отряд весь не хватит… С пары цветов много отравы не навыжимаешь…

– Шеварийцы на марше, – Аламез повернул разговор в нужное русло. – Думаю, их авангард через четверть часа иль даже раньше уже здесь будет. Надо выдвигаться. До отряда далеко? Переправу навести успели?

– Эй, хватит мутузиться, выходим! – громко прокричал махаканец дерущимся и закинул разряженный арбалет на плечо, а затем скупо ответил хоть и союзнику, но все же чужаку: – Недалече, коль ноги не волочить…

Глава 12

Переправа

Примерно получасовой переход вместе с небольшим отрядом изрядно подвыпивших и ничуть не стыдившихся этого гномов был намного приятней одиночной прогулки, которую Дарку пришлось только что проделать. Они шли быстро, но в то же время чересчур не спешили, так что моррону все-таки выпал шанс полюбоваться диковинной красотой махаканского подземелья; хоть немного, но насладиться чарующей палитрой насыщенных цветом красок и вкусить многообразие непривычных, нежных ароматов, которыми наполняли не растущие на поверхности цветы влажный подземный воздух.

Перед тем как тронуться в путь, Сыны Великого Горна перезарядили оружие, а затем ни на миг не выпускали арбалетов из рук, несмотря на то что шли довольно спокойно, не озираясь по сторонам и не прислушиваясь к странным звукам, нет-нет да и доносившимся из глубин щелей в скалах, трещин и небольших пещер. Их спокойствие было легко объяснимо как незыблемой верой в силу своего оружия, так и знанием повадок местных тварей. Если хищники поблизости и водились, то не осмелились бы выползти из нор и напасть на отряд даже крупной стаей. Семеро вооруженных до зубов воинов, шесть из которых закованы в стальную броню, были слишком большой добычей, да и к тому же дикое зверье чувствовало опасную близость целого войска, точнее, сразу двух войск.

Минусом же в общем-то не такой уж и спешной прогулки стал странный бойкот, объявленный спутниками Аламезу. Нет, на редкие вопросы Дарка они отвечали и в сторону презрительно не воротили бород, но изъяснялись очень скупо, сжато и кратко, в то время как между собой весьма охотно и почти непрерывно болтали по-махакански, прекрасно зная, что попутчик не понимает их языка. Возможно, воины злились, что им пришлось слишком долго прождать задержавшегося на стоянке моррона, но и не исключено, что они просто презирали Дарка, где-то, по их мнению, трусливо отсидевшегося во время сражения и не бившегося с ними плечом к плечу на баррикаде. Аламез их не осуждал, но в то же время и не собирался ничего объяснять, так что довольствовался в дороге тишиной и монотонным жужжанием незнакомой речи, почему-то ассоциирующейся у него с грохотом пивных кружек о дубовый стол.

Кстати, о грохоте! О приближении их небольшой боевой группы к новой стоянке махаканского воинства Аламез понял именно благодаря ему, когда услышал многократно повторяемый эхом и разносимый под сводами пещер бойкий перестук дюжины, а может, и более, молотков и стольких же тяжелых двуручных молотов. И лишь потом, когда через несколько минут вместе с отрядом гномов завернул за очередной поворот извилистого караванного пути, звуки идущих полным ходом строительных работ подтвердились соответствующими зрительными образами.

Глазам изумленного, уже привыкшего к узости подземного тоннеля Дарка предстала необычайно большая пещера, раза в три, если не в четыре, превышавшая площадь оставленной далеко позади караванной стоянки, а также поражавшая своей небывалой вышиной и одновременно глубиной. На краткий миг опешившему Аламезу даже показалось, что он, сам того не заметив, вступил в магический телепорт и перенесся из-под земли на высокий горный хребет. Для полноты ощущения не хватало только облаков, гордо парящих над ними орлов, стылого ветра, сбивающего с ног, да слепящих солнечных лучей.