Спонтанная эволюция: Позитивное будущее и как туда добраться - Брюс Липтон

Функция вторая — единица учета. Каждая молекула АТФ содержит строго определенное количество пригодной для потребления энергии. Следовательно, АТФ служит единицей учета, поскольку представляет собой естественную стандартную единицу измерения, которая может быть использована для рыночной оценки товаров и услуг, а также для других трансакций. Введение единиц учета облегчает процесс обмена: «Смена масла — 15 АТФ. Наладка двигателя — 35 АТФ. Сегодняшний бонус — скидка 10 % на обе услуги». Итого — всего 45 АТФ. Это проще, чем пытаться представить в числовом выражении половинку форели.

Функция третья — средство сбережения. АТФ также позволяет делать сбережения, — иными словами, эта молекула представляет собой продукт, который можно эффективно копить, хранить, а затем востребовать, и при этом после востребования она сохраняет свою полезность. Энергетическая ценность молекулы АТФ, которая хранилась где-нибудь в течение миллиона лет, в точности идентична энергетической ценности только что созданной молекулы. В противоположность этому цена доллара, франка, евро и иены изменяется едва ли не ежеминутно.

АТФ представляет собой товарные деньги, то есть валюту, стоимость которой определяется ценностью материала, из которого она производится. В противоположность этому валюты человеческой цивилизации задумывались как репрезентативные деньги (и таковыми одно время являлись), то есть они были связаны прямыми и фиксированными взаимоотношениями с обеспечивающими их материальными ценностями, однако не содержали эти ценности в себе. Репрезентативными деньгами некогда служили американские доллары, известные также как «серебряные сертификаты», поскольку они обеспечивались соответствующим количеством серебра, хотя сами банкноты были сделаны из бумаги.

Сегодня доллары США представляют собой декретные деньги. Это такая разновидность бумажной валюты, ценность которой определяется правительственными указами, или декретами. Функциональность подобных денег обусловлена не их естественной ценностью и не гарантиями, что их можно обменять на золото, серебро или другой драгоценный металл, а постановлением правительства, согласно которому граждане страны обязаны принимать эти бумажки в качестве платежей.

В большинстве стран давно уже ходят декретные деньги, не обеспеченные золотом или серебром, — средство обмена, не обладающее никакой самостоятельной ценностью. Если вы сомневаетесь, попробуйте питаться деньгами. Возможно, банкноты вашей страны и богаты клетчаткой, но питательных веществ в них очень мало. Но самое удивительное то, что банкнота в сто долларов обладает не большей питательной ценностью, чем долларовая бумажка!

Томас Джефферсон выразил свое беспокойство по поводу ценности репрезентативных денег так: «Бумага — это бедность… это лишь призрак денег, но не сами деньги». Джефферсон понимал, насколько незавидной будет судьба народа, использующего репрезентативные деньги, поскольку ценность и доступность этих денег определяется теми, и только теми людьми, которые их печатают.

Тут важно вспомнить, что колониальные чеки, о которых мы уже говорили в главе 9 «Дисфункция на перекрестке», тоже были бумажными деньгами, и все же эта декретная валюта (сама по себе ничего не стоящая) послужила ключевым фактором процветания колоний. Как так получилось? Хотя эти деньги не были обеспечены золотом или серебром, за ними стояло нечто более важное, чем драгоценные металлы, — подлинная ценность натуральных товаров и полезных услуг, которые хотели и могли производить жители американских колоний. Чтобы понять различие между этим естественным процветанием и той экономической ситуацией, в которой мы оказались ныне, нужно разобраться, откуда вообще берутся деньги.

Итак, откуда берутся деньги — будь то доллары, фунты, франки или евро? Ну как же — из Федерального резервного банка, Банка Англии, Швейцарского национально банка и Европейского Центробанка соответственно. Названия этих печатных предприятий звучат очень внушительно — возникает ощущение, что они представляют собой государственные институции, миссия которых состоит в обеспечении благополучия общества. Вовсе нет. Все они представляют собой частные корпорации, первейшая задача которых состоит в том, чтобы обеспечивать прибылью тех, кому подфартило стать их акционерами!

Чтобы понять, каким образом банк создает деньги, задумайтесь о том, что происходит, когда вы приходите в банк за займом. Возможно, вы полагаете, что берете взаймы сбережения другого человека, которые тот отнес в банк ради того, чтобы получить процент. Отнюдь. Банки, обладающие правом выпускать в обращение деньги, работают по системе частичного резервирования. Это означает, что они имеют право напечатать в десять раз больше денег, чем у них есть на клиентских депозитах. Другими словами, они в буквальном смысле создают 90 % своих денежных ресурсов из ничего!

А каким образом находящиеся в частных руках банки осуществляют свою корпоративную миссию получения прибыли? Они ссужают деньги под процент. Представьте, что вы берете у банка 1000 долларов в долг и за это удовольствие должны вернуть ему 1100 долларов. Откуда вы возьмете дополнительную сотню? Продадите другим людям свои товары и услуги. Верно, но откуда они возьмут деньги, чтобы вам заплатить? Ну как же, они могут занять в том же банке, где и вы, — под процент, конечно.

Предположим, население некоей страны составляет миллион человек и каждый гражданин берет у банка по 1000 долларов — деньги, необходимые стране для обеспечения функционирования экономики, основанной на денежном обмене. В результате банк ссужает жителям один миллиард долларов в банкнотах. При этом народ обязуется вернуть банку один миллиард долларов основной суммы кредита плюс сто миллионов долларов процентов. И откуда народ берет недостающие сто миллионов, чтобы вернуть банку? А ниоткуда. Негде брать. Ведь народ может только брать деньги взаймы и возвращать их, но не создавать — поскольку по закону создавать деньги могут только банки.

Ситуация, когда национальную валюту выпускают частные банки, приводит к возникновению экономики, основанной на долгах. При такой экономике в обращении никогда не бывает достаточно денег, чтобы выплатить основную сумму кредита плюс проценты. Лишь благодаря непрестанному экономическому росту и, соответственно, спросу на новые кредиты можно создавать достаточно денег, чтобы погашать прежние долги. Иными словами, долги порождают лишь новые долги.

Наращивание долгов неизбежно приводит к ситуации, когда несостоятельность заемщиков вынуждает банки лишать их права на выкуп заложенного имущества. Это имущество подлежит конфискации и распределению между акционерами банка. И поскольку ценность бумажек, которыми являются деньги, выданные людям взаймы, не сравнима с ценностью заложенного имущества, акционеры приветствуют лишение должников права на выкуп.

Этот безотказный механизм денежной игры был известен еще в Древнем Вавилоне. За много веков до того, как Иисус изгнал менял из храма, вавилонские жрецы Ваала прокручивали свои собственные денежные аферы. Каждую весну они выдавали крестьянам кредит на проведение посевных работ, ожидая выплат в период сбора урожая. И те же самые жрецы регулировали денежную эмиссию, внимательно следя за тем, чтобы в обороте никогда не было достаточно денег для оплаты всех выданных ими кредитов. В результате крестьянам приходилось просить их продлить кредит, и вследствие этого росли проценты. Эта схема повторялась из года в год. Как следствие, крестьяне неизбежно попадали в кабальную зависимость от жрецов, которые сами ничего не производили. Цивилизация Вавилона в конце концов рухнула — когда все производительные силы общества были низведены почти что до рабского статуса.

Экономист Ричард Котларц отмечает, что та же самая эксплуататорская схема, которая состоит в том, чтобы «ввести деньги в оборот путем выдачи кредитов, а затем требовать с должников больше денег, чем их есть в принципе, делая обслуживание долга невозможным», воспроизводилась в Персии, Греции и Риме — с одним и тем же результатом. Затем такая практика была возобновлена в эпоху колониализма и империализма. В наше время мы опять наблюдаем ее в монетарной политике Всемирного банка, Международного валютного фонда и других между-народных финансовых институций. Экономические киллеры эпохи глобализации безжалостно «мочат» развивающиеся страны, обещая им путь к свободе через кредиты на развитие, но на практике обращая в долговое рабство. Чем заканчивается такая политика? Тем, что господа банкиры рано или поздно убивают пресловутую золотую курицу, которая приносила им немереную прибыль.