Северное сияние моего сердца - Вуди Добковиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оглушительная игра живого оркестра, возле небольшой площадки, толпа людей, что не протолкнуться, и огромное нечто накрытое белой простынею. Мероприятие обещает быть интересным. А почувствовав приятный запах, доносившийся из палаток недалеко от места открытия, русская на миг задумалась — может лучше пойти испробовать национальные блюда Польши, чем стоять и мерзнуть, глядя на непонятную штуковину? Ее братья были того же мнения, поэтому тихо сбежав под шум толпы и музыки, они купили себе и сестрам польских “пирогов” с мясом и пляцки*.
— Рос. Держи! — протянул азербайджанец россиянке лакомство. — Ешь пока горячее.
Эта картина была столь нелепа и смешна. Четыре взрослые страны с красными от мороза носами и щеками, слушая торжественную речь поляка, жуют “пироги”, изредка глупо посмеиваясь. Словно вернулись в детство. Однако счастье было недолгим. Закончив свою болтовню, Польша с ножницами, под аплодисменты своего народа и коллег, заторопился к красной ленте, желая поскорее ее разрезать. Как же знакома была эта ситуация. Заметив США рядом с поляком, Россия вспомнила выставку экспоната в Национальном музее естественной истории. Он также гордо стоял на площадке, толкая свою речь, а после, перерезав ленту, спустился к репортерам. Как же она его ненавидела. Считала двуличным человеком, без совести и чести. Конечно, их отношения изменились, но после случая в Вене, мнение русской мгновенно приняло иной оборот.
Вновь заиграла музыка. Польша спустился к прессе, чтобы дать интервью, сделать пару снимков, а после пойти к своим гостям. Но россиянке захотелось исчезнуть. У нее не было желания видеться с Штатами. Даже просто услышав его голос, она попыталась затеряться в толпе.
— Мисс Россия! Можно вас?! — заспешили к ней женщина с блокнотом и мужчина с фотоаппаратом.
Пресса. И не отвертишься. Прилипнут как банный лист. А если откажешься, то напишут какую-нибудь отвратную статейку.
— Вы что-то хотели? — притворно улыбнулась им Россия, чувствуя себя загнанной мышью.
— Можно задать вам пару вопросов касательно мероприятия?
— Я внимательно слушаю.
Минуты длились вечно. Парочка вопросов оказались скучнейшим интервью, длиною в жизнь. Можно уже было писать автобиографию русской по ее ответам.
— Спасибо вам. — Демонстрируя свои белоснежные зубы, улыбнулась женщина. — А вы не подскажите, где сейчас США? Мы бы хотели также спросить и его.
Огромное облегчение накрыло россиянку с головой. Она спасена. Наконец-то! И американец всего-то в пару метрах от нее. Лучше и быть не может!
— Да, конечно! Вон он! Рядом с Черногорией.
— Благодарю. Разрешите поинтересоваться, а почему вы не с вашим женихом?
Вот тут-то Россия и почувствовала, как пот медленно стекает у нее по спине. Ее вновь зажали в угол.
— Я…. Отошла, чтобы поговорить с Кирибом. — Оправдывалась перед прессой та, медленно пятясь назад.
— Ой! А можно мы вас вместе сфотографируем? Для статьи.
Вот и настал тот момент, когда русская спустя несколько недель должна встретиться с США. Как же все горело внутри нее. Ну почему судьба так несправедлива к россиянке! Она не хочет его видеть. Про общение с ним даже речи быть не может. Но делать нечего. Терпи и радуйся, если не хочешь громкого заголовка на первой странице газеты.
— США. — Натянуто улыбнулась ему девушка, ведя за собой фотографа.
Какие же были обескураженные глаза у Штатов. Россия сама подошла и заговорила с ним. Что за резкая смена настроения? Но заметив рядом с ней прессу, хищно поглядывая то на русскую, то на него, его последняя надежда рухнула мгновенно. А чего он еще хотел… Они ведь все еще играют пару.
— США. Тут у нас спрашивают, можно ли сделать снимок. Ты не против?
— Нет, конечно. Только попрошу вас быстрее фотографировать. Дела, сами понимаете… — продолжил ее игру американец.
Чувствуя огромную неловкость, парочка продолжала улыбаться на камеру, мечтая чтобы их мучения поскорее закончились. Поблагодарив россиянку и США, мужчина и женщина словно коршуны бросились к другим странам, пытаясь разузнать как можно больше сплетен.
Тишина. Парочка не знала, что и сказать друг другу. Хотя им не хочется даже слова произносить. Обида России и отчаяние Штатов сделали свое дело. Они даже не смотрели друг на друга, отвернув головы.
— Вьетнам! — крикнула внезапно русская, заприметив старого знакомого среди толпы. — Как я давно тебя не видела.
Вот и повод убраться от американца как можно дальше. Быстро зашагав в сторону вьетнамца, россиянка оставила США совершенно одного. А он и не был против. После всего, что произошло, после его знакомства со Стейси, Штаты решил больше не испытывать удачу. Он давно перестал верить в чудо.
— Что-то ты нос совсем повесил, США. — Послышался рядом спокойный голос Китая.
Не ожидал американец увидеть этого старикана возле себя. Даже вздрогнул от неожиданности.
— Простите?
— Говорю, печальный у тебя вид. Что произошло?
Чертов Конфуций слишком наблюдательный. И почему это он вдруг заинтересовался его душевным состоянием?
— Я просто задумался.
— Врешь.
Это уже раздражало Штаты. Какого хрена он сует свой нос куда не следует.
— С чего вдруг такой интерес?
— Я же вижу, что между тобой и Россией что-то произошло. Но вы оба отказываетесь это рассказывать. Я понимаю, это лично ваше дело. Но СССР волнуется за свою дочь.
— Все так плохо?
— Можно и так сказать. США, ты взрослый мужчина. Мозги у тебя на месте. Так сделай первый шаг. Россия упрямая до ужаса. Когда ты извинишься, она сразу растает.
— Знаете, мистер Китай. Я уже пытался. И с меня достаточно. — Резко перебил его американец, поправляя солнцезащитные очки. — Тем более у нее появился тот самый, кто поможет, как вы сказали, растаять. Мне пора. До свидания.
Поставив жирную точку в их разговоре, США быстро зашагал в сторону своих друзей. Но от китайца не ускользнули его мимолетные взгляды на русскую, которая оживленно беседовала с кем-то по телефону. Значит, говоришь, достаточно? Ну-ну.
Вечером, когда мероприятие было окончено, и все страны разбрелись по своим отелям, Китай позвонил коммунисту, помня о его просьбе.
— Ну, что? — нетерпеливо задал вопрос СССР.
— Все нормально, друг мой. Дай им время. Они скоро помирятся.
Комментарий к Глава 5. Часть 2. Все или ничего.
联盟，我们可以进来了吗？* — Союз, мы зайдем?
엿이나 먹어!* — Черт с вами!
你可以依靠我* — Можешь на меня положиться.
пляцки* — готовятся из сырого, тертого или вареного и размятого в пюре картофеля, обжариваются в сливочном масле и подаются со сметаной или яблочным соусом.
Спасибо, что прочитали!
Настал последний этап нашего марафона.
Халявы больше не будет. Следующий марафон наступит если оценки нравятся достигнут
