Свобода Маски - Роберт МакКаммон

— Порезал Черноглазое Семейство, убив их всех и украв «Белый Бархат». Да, я была там сегодня в полдень, — ее глаза обратились к Рори. — Точнее, мне стоило уточнить: убив всех, кроме одного. Где же ты был, дорогуша?

— Он был со мной, — ответил Мэтью.

— О! И кто-то из вас имеет отношение к смерти Фроста и Уиллоу рядом с таверной «Три Сестры»?

Мэтью вновь промолчал, а Рори опустил глаза в пол.

— Ну, конечно, вы оба имеете! Или… к примеру… вы оказались втянуты в эту историю, так ведь? Потому что Фрост и Уиллоу были заколоты мечом. Этот кинжал, который был у тебя в плаще, разумеется, хорош, но такую работу он бы с моими людьми не проделал, верно?

У Мэтью во рту пересохло. Вся жидкость из его тела, казалось, испаряется вместе с потом. Он прекрасно понимал, к чему вела Матушка Диар. Плащ.

— Джулиан, — обратилась она. — Принеси мне эти вещицы, будь так добр.

Светловолосый молодой человек, ожидавший прямо за дверью, вошел, в одной руке неся листок бумаги, на которой был записан вызов, брошенный Профессору Фэллу, а во второй — маску Альбиона.

Матушка Диар взяла оба предмета. Она обмахнулась листком, словно веером, выражение ее лица не изменилось ни на йоту с того момента, как она появилась в этом помещении.

— Этот стишок… смехотворно драматичен, — сказала она. — И никакого значения ни для кого не имеет.

— Дантон, возможно, думает иначе, — ответил Мэтью.

Она перестала обмахиваться на секунду. Затем снова начала.

— О, простите, джентльмены, — обратился Мэтью к четверым мужчинам в комнате. — Теперь вы знаете, что настоящее имя Профессора — Дантон Идрис Фэлл. А еще знаете, что он мулат, и Матушке Диар придется убить вас за то, что вы теперь в курсе этой информации.

— Мне выйти? — спроси Нодди с заметным беспокойством. Небольшие капельки пота заблестели у него на лбу.

— Разумеется, нет, — ответила Матушка Диар, продолжая обмахиваться. — Мы сейчас оставили такие секреты позади, потому что, как я сказала, они не имеют никакого значения, — она улыбнулась своей лягушачьей улыбкой нервничающему дантисту. — Но не стоит трепать языком попусту, Теодор. Он не желает стать всеобщим достоянием.

— Вы можете рассчитывать на меня, как и всегда.

Внезапно Рори выпалил:

— Что вы собираетесь с нами сделать?

Мэтью поморщился. Он явно не хотел получать ответ на этот вопрос в ближайшее время.

Матушка Диар проигнорировала его.

— Судя по метке на твоей руке, — она кивнула на руку Мэтью. — Ты стал членом Семейства. Какая прелесть! Молодой джентльмен из Нью-Йорка прибыл в Лондон, чтобы превратиться в уличный мусор! Просто чудесная история!

— Вы считали Семейство уличным мусором, когда от имени Профессора Фэлла позволили им продавать «Белый Бархат»?

— Я думаю, мне все же лучше выйти, — сказал Нодди.

— Оставайтесь на месте! — резко прикрикнула она. А затем продолжила притворно нежным голосом. — Мэтью, это все бизнес. Каждый делает свое дело. В бизнесе нет ни хороших, ни плохих. Есть просто прибыль или убытки. Ты это понимаешь?

— Я понимаю, что в «Бархате» есть какое-то наркотическое вещество, которое вызывает чудовищное привыкание и превращает людей в безумных зверей.

Нодди сказал:

— В самом деле, мне стоит…

— Тш-ш-ш! — шикнула она на него. — Вы слышали вещи и похуже, но просто затыкали их пломбами, — некоторое время она молча смотрела на Мэтью, словно выказывая уважение, затем повторила. — Бизнес. На улицах огромное количество марок джина, Мэтью. Множество других. Почему не создать один, который… скажем… будет содержать особый ингредиент, чтобы этот продукт нашел свое незыблемое место на рынке? И ведь люди любят его, Мэтью! Они не могут им насытиться! Они сбивают руки в кровь и стирают ноги до костей, готовы взяться за любую грязную работу, только бы получить маленький глоточек. Страдание и отчаяние этих людей — ужасны. И мы позволяем нашим бедным маленьким покупателям совершить побег. От реальности. Причем за совсем небольшие деньги, в самом деле. Что же в этом плохого?

Мэтью кивнул.

— Все. «Бархат» приносит куда больше страдания и отчаяния, чем забирает, а вся плата уходит в активы Профессора Фэлла.

— Я слушаю, но не слышу ничего, что бы делало наше предприятие таким плохим. Мы создали продукт и создали на него спрос. Мы контролируем рынок этим зельем и, следовательно, мы…

— Вскоре не сможете вы ничего контролировать. Этот игрок, который напал на Черноглазое Семейство, взял себе образец вашего наркотика и вскоре сможет скопировать его, вывести точную формулу.

— Меры будут приняты, я тебя уверяю.

— Уверяйте не меня, а Профессора Фэлла. Этот склад на самом деле был под вашей ответственностью, не так ли? И когда выяснится, что он был разграблен — если это еще не выяснилось — он может пригласить вас на обед, и главным блюдом станет ваша голова… запеченная с яблоками.

Один из присутствующих мужчин совершил ошибку, издав короткий смешок. Он быстро подавил его, сделав вид, что прочищает горло, но глаза Матушки Диар ожгли его так, что человек невольно опустил голову и отступил на несколько шагов.

Когда она вновь сосредоточила внимание на Мэтью, то продемонстрировала приторно-ликерную сладость во всем ее грязном свете. Она подняла маску Альбиона и поводила ею перед лицом молодого решателя проблем.

— Кто он?

Мэтью знал, что рано или поздно они к этому придут. Господи, какие же тугие ремни! Тот, что обвивается вокруг груди… от него почти невозможно дышать.

— Альбион. Кто он? И где он? Ты видишь эту запекшуюся кровь? — она повернула маску в своих толстых пальцах, чтобы показать ему. — Это его кровь, или кого-то из моих людей?

Мэтью понял, что когда люди Матушки Диар нашли тела Фроста и Уиллоу, оба их пистолета уже были украдены, поэтому она не могла знать наверняка, что Альбион был ранен.

— Рори, тебе есть, что сказать?

К удивлению Мэтью, Рори мужественно молчал, продолжая смотреть на инструменты дантиста блестящими от страха глазами на бледном, вспотевшем лице.

Матушка Диар вздохнула.

— Мэтью, послушай меня. Я собираюсь задать тебе эти вопросы еще раз, а после этого доктор Нодди приступит к работе. Когда он начнет, его уже нельзя будет остановить. Он наслаждается своей работой. Так что: кто такой Альбион?

Мэтью с трудом сглотнул. Он услышал, как Рори сделал то же самое.

— И где он? — она подождала несколько секунд, прожигая в нем дыры взглядом, а затем испустила тяжелый вздох. — Хорошо. Нодди, поработайте сначала над Мэтью.

После этого изречения двое мужчин подались вперед. Один сжал ноздри Мэтью хваткой железной руки, а второй надавил ему на горло. У него не было никакой возможности держать рот закрытым. Перед тем, как Мэтью сумел сжать зубы, Нодди успел поместить в его рот какую-то конструкцию, напоминающую металлические распорки. Мэтью попытался рвануться, но путы держали крепко. Казалось, уголки его губ вот-вот разорвутся. Острые зубцы металла уперлись в мягкие ткани, твердый каркас предотвращал саму возможность закрытия рта. Мужчины взяли за кончики кожаные ремни, свисавшие с приборов дантиста, с обоих концов и потянули их к шляпкам гвоздей, вбитых в спинку стула. Когда кожаные ремешки закрепились на шляпках, голова Мэтью оказалась полностью обездвижена.

Как только все было готово, рот Мэтью остался широко раскрытым и, казалось, даже растянутым, молодой человек понял, что у него нет никакого шанса оказать сопротивление. Конструкция, которую в него поместили, даже имела специальный прибор, прижимавший книзу его язык.

Двое мужчин отступили, освобождая доктору Нодди пространство для деятельности.

— Что ж, давайте-ка посмотрим, — произнес дантист с улыбкой. — Джулиан, ты не принесешь мне сюда фонарь, пожалуйста?

Просьба была выполнена. Нодди использовал инструмент с прикрепленным к нему небольшим зеркалом.

— Это небольшое изобретение позволит мне тщательно осмотреть твои зубы и оценить масштаб работы. Оно было придумано доктором Норткаттом несколько лет назад, чтобы предупредить последствия столбняка, — сказал он. — А еще им пользовались, ухаживая за умалишенными пациентами в лечебницах. — Мэтью почувствовал, как уголок небольшого зеркальца постукивает по его зубу. — Люди, — фыркнул доктор Нодди. — Никогда не уделяют должного внимания зубам, а стоило бы. Жаль, в самом деле. У дантистов огромное будущее, я в это свято верю. О! Похоже, у нас здесь небольшой кариес у самой десны, внизу, слева. Похоже, только начинается. В остальном… хороший наборчик, — он убрал зеркало и посмотрел в расширенные от страха глаза Мэтью.

Улыбка Нодди приняла зловещий вид.