Адмирал Колчак и суд истории - Сергей Дроков

В военной организации до настоящего времени нет более неопределенного и неясного вопроса, как положение Генерального штаба. До последнего времени под Генеральным штабом подразумевали собрание чинов высших войсковых штабов, имеющих назначением быть помощниками строевых начальников при разработке операций и руководстве их выполнением, совокупность лиц, занимающих высшее военное образование и несущих службу в войсковых штабах, причем служба Генерального штаба понималась как прохождение службы офицеров этого корпуса и т. д. До наших дней организация Генеральных штабов различных государств имеет свои особенности, что уже одно само по себе указывает на неустановившийся взгляд на это учреждение.

Основным определением Генерального штаба, принятым большинством военных академий, является характеристика Клаузевица: «Генеральный штаб назначается для того, чтобы превращать в приказания идеи командующего генерала, не только сообщая последние войскам, но скорее обрабатывая все детали и освобождая самого генерала от этого бесплодного труда». Такое определение, в сущности говоря, касается части назначения Генерального штаба и подходит к каждому штабу отряда, да и то относится только до некоторых его функций. Уже указывалось, что такие функции явились совершенно определенными, задолго до появления самого термина – Генеральный штаб. Генерал от инфантерии Бронзарт фон Шеллендорф, профессор Берлинской военной академии, ученик фельдмаршала Мольтке, в своем важнейшем из существующих трудов по службе Генерального штаба говорит: «Довольно трудно дать точное определение, какую часть назвать Генеральным штабом. В некоторых армиях под этим именем подразумевают все штабы. Но везде пришли к необходимости привлечь к разработке, так называемых, операций, часть Генерального штаба, специально для того призванную». Эту часть штаба высшего командования называют в германской армии «Генеральным штабом».

Если мы обратимся к «Энциклопедии военных и морских наук», изданной под редакцией нашего самого выдающегося военного ученого генерала Леера, то мы найдем там тоже определение Клаузевица: назначение Генерального штаба – разрабатывать и излагать идеи высших строевых начальников в форме приказаний со всеми необходимыми для исполнения деталями; кроме того, Генеральный штаб заботится о боевой готовности и материальных нуждах войск, для чего, не вмешиваясь в деятельность специальных органов (интендантских, санитарных и проч.), он должен сообщать им необходимые указания, вытекающие из общего хода военных действий; с другой стороны, Генеральный штаб получает от этих органов сведения о степени обеспечения войск соответствующими предметами довольствия и содержит означенные сведения в полноте и подробности, необходимых для общих военных соображений.

Это определение, в сущности, также мало отвечает разбираемому вопросу, поясняя назначение любого штаба командования, но совершенно не говорит о Генеральном штабе, как самостоятельном органе. Можно ограничиться этими определениями, излишне приводить мнения хотя бы других наших военных авторитетов по этому вопросу, которые надо признать совершенно неудовлетворительными. Достаточно упомянуть, что начальник бывшей Николаевской Академии Генерального штаба в1905 году признал, что у нас нет даже определенно установившегося взгляда вообще на специальную службу Генерального штаба и на то, чем должен быть Генеральный штаб. Если мы обратимся опять к генералу Бронзарт фон Шеллендорф, то на стр. 26-й его труда «Служба Генерального штаба» мы увидим замечание о расчленении прусского Генерального штаба, после войны 1813–1815 гг. и Парижского мира, на «большой Генеральный штаб», с определенным начальником во главе, оставшийся в Берлине, и «Генеральный штаб армии», под наименованием которого образовался корпус офицеров, получивших назначение при командующих корпусами и дивизиями.

В этой двойственности понятия Генерального штаба, как «большого» или центрального учреждения, и корпуса офицеров, несущих известные функции в войсковых штабах, и заключается вся неясность и кажущаяся ошибочность вышеприведенных определений Клаузевица, Леера и даже Шеллендорфа, признающего изречение Клаузевица: «посейчас, вполне исчерпывающим сущность вопроса, если принять во внимание обязанность Генерального штаба со своей стороны непрестанно, по всем направлениям не терять из виду сохранение боевой готовности и здоровья войск». «Правда, в каждом более крупном штабе, – говорит генерал Шеллендорф, – все жизненные отрасли армии представлены особыми лицами и учреждениями и на их обязанности, естественно, лежит, прежде всего, забота о сбережении сил. Но часто эти управления бывают не в состоянии, вследствие недостаточного знания общего положения дел на театре военных действий или вследствие неправильной оценки данного положения, выполнить желаемое. Поэтому на обязанности Генерального штаба лежит и здесь действовать возбуждающим и выясняющим образом, посредством сохранения постоянной связи с соответствующими лицами, причем начальник Генерального штаба должен тоже стоять связующим элементом во главе всего штаба».

Этой цитаты совершенно достаточно, чтобы понять, что Клаузевиц, а за ним Леер и Шеллендорф говорят о Генеральном штабе как корпусе офицеров, несущих службу в войсковых штабах. Прежде чем перейти к рассмотрению вопроса о Генеральном штабе как центральном учреждении, отвечающем германскому «большому Генеральному штабу», мы вспомним в общих чертах историю его развития. Не будем вдаваться в детальный разбор возникновения и развития Генерального штаба, так как высокоавторитетный труд генерала Шеллендорфа совершенно достаточно уясняет этот вопрос.

Эволюция сухопутного Генерального штаба

В самые отдаленные времена военной истории мы встречаемся с лицами, исполнявшими обязанности Генерального штаба. В средние века в армиях ландскнехтов явилась должность генерал-квартирмейстера – помощника высшего командования (маршала или фельдмаршала) по вопросам передвижения войск, осмотра местности, расположения войск на квартирах и биваках. В непосредственном подчинении ему состояли полковые и даже ротные квартирмейстеры, в совокупности образовавшие квартирмейстерский корпус офицеров. Эпоха 30-летней войны, явившаяся основной военной школой Западной Европы 1618–1648 гг., в которой профессорами были такие имена, как Валленштейн[634], Тилли[635], Мансфельд[636], Густав-Адольф[637], Тюренн[638] и другие, послужила наряду с развитием военного искусства и упрочению службы Генерального штаба в войсках как постоянной организации. Шведская армия, по-видимому, первая установила у себя постоянную организацию квартирмейстерской части, откуда она перешла в 1655 году в Бранденбургскую армию великого Курфюрста.

Прусский Генеральный штаб

При Фридрихе II-м генерал-квартирмейстерский штаб, как это ни странно, по словам Шеллендорфа, едва существовал даже по названию. Это обстоятельство совершенно определяется личностью Фридриха II-го как «великого полководца». Шеллендорф говорит, что «король был не только сам начальником Генерального штаба, но часто совместно с другими исполнял служебные обязанности офицеров Генерального штаба низших ступеней. Все планы военных действий, все приказы и указания низшим начальникам он вырабатывал сам». Не лишены, однако, интереса слова Фридриха Великого в истории 7-летней войны: «Армия перенесла много походов, но часто недоставало в главной квартире хорошего штаба генерал-квартирмейстера». Положение Генерального штаба при Фридрихе II-м в высшей степени характерно и совершенно аналогично значению этого учреждения при двух величайших военных деятелях, стоящих в конце XVIII и начале XIX столетий – Наполеоне и Суворове. Наполеон, Суворов, как и Фридрих II-й, были сами начальниками своих Генеральных штабов, они лично выполняли большую часть работы Генерального штаба по обстановке, оперативной деятельности, не говоря уже о специальной работе полководцев в творческой области военного замысла, и их штабы носили преимущественно распорядительный или исполнительный характер.

После войны 1813–1815 гг., окончившейся Парижским миром, прусский Генеральный штаб, как уже было сказано, подразделялся на «большой Генеральный штаб» – центральное учреждение в Берлине и на «Генеральный штаб армии», под наименованием которого явился корпус офицеров, несущих известные обязанности в войсковых штабах (корпусных и дивизионных). В 1821 г. прусский Генеральный штаб, с назначением начальника генерала фон Миффлинга[639], был освобожден от подчинения военному министерству и получил непосредственное подчинение королю, как верховному вождю прусской армии. Это положение прусский большой Генеральный штаб сохранил и до настоящего времени. Отметим эту дату, как имеющую огромное значение, разработать которое постараемся в дальнейшем, пока же обратимся к краткому очерку развития Генерального штаба в нашем отечестве.