Мартлет и Змей - Олег Яковлев

Здесь была грубая деревянная лестница со скособоченными ступенями. Темно так, что можно различить лишь очертания окружающих предметов, – кованые петли для подсвечников на облезлых стенах были пусты. Жертвы эльфа нигде не было видно, все выходящие на лестницу двери – на запорах. Где-то наверху послышался скрип доски. Вперед!.. Пролет – та же картина: никого. Еще выше… Здесь чердак. Дверь приоткрыта…

Келльне прикрылся щитом и толкнул ногой дверь. Глазам эльфа предстал большой чердак под самой крышей. Через прохудившуюся в нескольких местах кровлю лились потоки солнечного света, открывавшие взору пыльную завесу, висящую в воздухе. Старые подточенные жуками столбы поддерживали поперечные балки. Под ногами валялись обломки черепицы и старые дырявые мешки, кто-то даже удосужился затащить сюда большое колесо от телеги. Пахло голубиным пометом и гнилой соломой. Со стропил и балок над головой раздавалось птичье курлыканье.

Человек в вишневом плаще стоял у большого окна с покосившимися ставнями. Он равнодушно глядел на своего преследователя.

– Куда дальше? – усмехнулся Келльне. – На крышу?

– Нет, дорогой мой милый эльф, – не изменил своей привычке общения прихвостень Танкреда. – Это конец, уж не соизвольте серчать на вашего покорного слугу.

Страж Черного Лебедя сделал лишь шаг, и тут же послышался с десяток хлопков арбалетных тетив. Из темных углов да из-за столбов вылетели каленые болты. Под несколько из них ловкий эльф подставил свой щит, пару отбил мечом, но от всех, конечно же, не смог защититься. Один болт вошел в бедро, другой прошил доспех и вонзился в бок, еще два – в грудь, и последний – в лицо, под скулу.

Келльне Ивлис Вайе упал на грязный дощатый пол, а человек в вишневом плаще обернулся к окну и поглядел на улицу, простиравшуюся внизу.

– Избавьтесь, друзья мои, от нашего печального друга. А головушку его смазливую оставьте – отправим ее нашему всеми уважаемому драгоценному Птичнику: он ведь так любит слать подарки в ларцах – пора бы ответить ему добром на добро…

– Господин капитан, что прикажете делать дальше? – спросил один из солдат тайной стражи Бремеров.

– Займете, милые мои, свои чердачки и проследите во все ваши ясные глазоньки, чтобы осада проходила, как было запланировано. Каждого, кто посмеет что-нибудь выкинуть, – убить, будь то даже господин бургомистр или славный мастер кремов и шоколада Браун из кондитерской «Война Тортов». Не приведи Хранн: кто же тогда будет готовить лучшие во всей округе пирожные?

– Место сбора?

– Здесь. Закат. Томас Однорукий, друг наш любезный. Кто-то видел его?

– Нет, капитан.

– Где же он ошивается, негодник? Мальчик рискует не получить к ужину сладкое. Его сведения не терпят отлагательства…

Стена была взята, и ворота открыты. Рыцари сэра Гарвея пришпорили коней и устремились в город. Томас выглядывал из-за колосьев пшеницы, пытаясь разглядеть графа и его мага, где-то там должен был быть и кобольд. Сколько же можно неизвестно где ошиваться, подери его Бансрот?!

Вдруг за спиной наемника послышался треск. Он резко оглянулся, выхватив из ножен меч, но тут же опустил его, увидев того, кто так незаметно к нему подкрался.

Это был Ведриг, он тянул за повод коня, закованного в латы. Поперек седла был переброшен его хозяин, некто из числа рыцарей графа.

– Что ты делаешь, Бансрот тебя подери? – сквозь зубы прорычал Томас. – Зачем ты его сюда приволок?

– Ты же просил найти способ пробраться в город…

– И это твой способ? Что с этим рыцарем?

– Я оглушил его, и скоро он уже должен прийти в себя, так что поторапливайся. – Кобольд начал бесцеремонно стаскивать с благородного воина доспехи.

Томас вздохнул, сетуя на изворотливый разум карлика, и при помощи Ведрига принялся облачаться в латы. Вскоре он предстал в виде снаряженного для боя рыцаря.

– И дальше что?

– Ты садишься вот на этого коня. – Кобольд указал на бывшего скакуна одного из вассалов графа Реггерского. – И скачешь к воротам, двоих наших коней ты ведешь в поводу, чтобы их не украли в поле, этим злобным крестьянам, чтоб они провалились в шахты, нельзя доверить даже бесхозную ненужную вещь, не то что такое сокровище, как лошадь, тем более – две. – Карлик подземелий рассуждал так, словно это не он всегда старался стащить все, что плохо лежит и слишком ярко сверкает.

– Хорошо, – согласился Том, – залазь в мешок.

– Что?! – возмутился кобольд, выпучивая глаза и рыча от ярости. По рыжей бороде переливом прошел огненный отблеск. – Кажется, разговору о мешке не было!

– Да? А как же ты поедешь со мной в город? Я не хочу, чтобы тебя кто-нибудь видел.

– Дурья твоя башка, человек! – огрызнулся Ведриг и с третьей попытки вскарабкался на коня. Лишь сел в седло, взял в руки повод, как тут же исчез с глаз вместе с конем. Через миг испарился и второй конь с сундуком.

– Ты и так умеешь? – удивился Том. – Не знал.

– Тебя не буду ни за что делать невидимым, даже не проси, – раздался хриплый голос.

Томас поставил ногу в стремя, сел в седло и, усмехнувшись про себя, направил коня из поля к воротам. Рыцари как раз въезжали в город, наемник опустил забрало шлема и смешался с их пестрой компанией.

В Бренхолле был переполох. Слуги мельтешили, солдаты бегали по коридорам. И все же общее волнение никак не желало передаваться хозяину замка, барону Бремеру.

Он находился у себя в рабочем кабинете и наслаждался далекими звуками боя за окном. Подле его кресла молчаливо застыл сгорбленный слуга Харнет.

В дверь постучали.

– Мой дорогой Сегренальд! Как ты себя чувствуешь? Как твои дела?! – весело и как ни в чем не бывало поинтересовался Огненный Змей у родственника, который осторожно вошел в кабинет.

Маркиз хмурился, его глаза глядели куда угодно, но не в сторону барона, он кутался от жуткого озноба в плащ. В общем, вел себя как всякий не заслуживающий прощения предатель. И все же к этому человеку Танкред испытывал, как это ни странно, некую симпатию и привязанность. Он многое ему прощал и любого другого давно бы уже наказал за многочисленные провинности. Но только не Сегренальда. Должно быть, Огненный Змей так его любил, потому что видел в нем свою полную противоположность. Странная логика была у барона Бремера.

– Вы звали меня, чтобы спросить о самочувствии? – проворчал маркиз.

– А почему бы и нет? – Создавалось ощущение, что у теальского сеньора сегодня самый счастливый праздник в году. Настроение у барона было на высоте, он прямо лучился счастьем и радостью…