Властелины дорог - Александр Важин

Шура снова застыл на месте. Тряхнул головой, отгоняя видение.

Этого просто не могло быть. Он стоял и смотрел на это знакомое лицо. Давний шрам на подбородке едва скрывала небольшая бородка. Левая рука держала шлем и на ней не хватало двух пальцев.

Вайс!

Вот кого он не ожидал увидеть. Да и не сразу узнал он своего Учителя. Тот выглядел гораздо моложавее и подтянутей, в выцветших глазах мелькала задорная искорка, когда он включился в разговор Тутоса и Догера. Тот, кого Шура знал стариком, словно преобразился, сбросил груз десятка лет. Даже седые волосы придавали мужественности серьезному лицу.

Чувства сменялись на лице молодого найта со скоростью "Харлея", мчащегося по хорошей дороге. Он с трудом подавил желание подбежать к Учителю. Вместо этого Шура неторопливо подошел поближе и молча стал в сторонке, не решаясь нарушить разговор найтов.

Ни у одного из тройки воинов не было на шее неизменной цепочки с ключами. С Тутосом все ясно, королевский служака не был свободным охотником и не сражался на Дороге сам за себя. А вот Вайс и Догер? Почему у них отсутствуют доказательства их побед?

Неужели они вышли за пределы Кодекса и настолько уверены в своей силе, в известности своего тотема, что не нуждаются в лишнем подтверждении своего мастерства? Неужто их не интересуют обычные схватки, где цена нехитра - жизнь или ключ?

Вайс - понятно, но Догер?

Переминаясь с ноги на ногу, Шура думал над этим вопросом, когда его заметил Тутос.

– Тебе чего? - недовольно спросил предводитель королевских найтов.

– Мне… ничего. Учитель…

Проницательные глаза повернулись к нему. Сделав пару твердых шагов, Вайс оказался рядом с молодым найтом. Он стал перед ним и выжидающе смотрел на Шуру, будто пытаясь что-то вспомнить.

– Учитель, это я, - просто сказал Шура.

И несмело протянул руку. Но Вайс в ответ не пожал его ладонь, а радостно обнял и похлопал по плечам.

Руки у него были такими же сильными.

Тутос и Догер недоуменно смотрели, как Вайс обнимает какого-то молодого найта.

– Шура. Как же, помню. Я слышал, ты еще жив? - улыбнулся Учитель и Шура мимоходом отметил, что на его лице стало меньше морщин.

– Я же у тебя учился.

– А ведь хорошо научился, раз до сих пор жив.

Вайс с ухмылкой смотрел на Шуру, потом перевел взгляд на Догера.

– Или плохо, - добавил он, снова посмотрев на молодого найта.

Шура бросил косой взгляд на Красного Волка.

– Я знаю, что сейчас Большое Перемирие. После время рассудит - хорошо или плохо, - хмуро произнес он, глядя в глаза убийце матери.

У Догера взгляд был сильный, уверенный. В серых глазах еще больше льда, чем у Шуры.

– Братья, - обернулся Вайс к Тутосу и Догеру, - я отлучусь. Если буду нужен - я у себя.

Тутос кивнул.

Четвертый из мужчин, что оставался в шлеме и не принимал участия в разговоре, сел в седло "МТ".

– Это - Панкратион. Мой рулевой. Наставник бримонской школы, - представил Вайс, садясь позади рулевого.

– Круто, - кивнул Шура.

– А то, - ухмыльнулся Вайс. - Как и положено предводителю армии найтов. Ведь такого еще не было во всей истории. Сказания об этих событиях затмят рассказы о Мотограде и о подвигах славного Фамироса.

"МТ" медленно тронулся.

Шура бегом кинулся за ним.

– Погоди! Вайс, ты сказал, что ты - предводитель? Не Тутос?

– Тутос скверно играет в шахматы, - улыбнулся Вайс.

Наставник бримонской школы рулевых медленно катил между шатрами, а Шура, сбиваясь на бег, шагал рядом с Вайсом.

– Учитель, ты предпочитаешь "МТ"?

– Панкратион предпочитает. Машина хорошая во всех отношениях.

– А знаешь, какой у меня мотоцикл?

– А знаешь, я вовсе не удивлюсь, если ты скажешь, что Синяя Молния - это твои проделки.

– Откуда ты знаешь? - изумился Шура.

– Видать, здорово припекло Служителям, если они так расщедрились, что вручили "Харлей" простому найту. Ну, может и не совсем простому, ведь этот найт учился у одного великого воина, - снова ухмыльнулся Вайс. - Не каждый и за семь лет соберет сколько ключей, сколько у тебя, даже если не считать цепочки, где большинство ключей от "Чизетт". - Шура отметил, что Учитель часто улыбается, чего не было ранее. - И нас жрецы с бензином да с запасными частями не обижают. У нас в лагере целая бригада технарей, ремонтом прямо здесь занимаются.

– Я всегда думал, что они сами смогут защитить себя.

– Все так думали. На деле оказалось, что Хранители знают и умеют больше простых смертных. Единственное, чего они не умеют - сражаться. Привыкли они с помощью наших копий все решать, - Вайс говорил крамольные речи. - Когда же борнийцы пошли напролом, нарушив все традиции и запреты, жрецы оказались бессильными. Пока жрецы выйдут из ступора и смогут подготовить отпор, император Бистий заставит их работать на себя. Или изведет под корень, чтобы не были помехой. Так что без нашего вмешательства Орден обречен. Служители предков-байкеров могут лишь созидать сложные вещи, но не могут делать вещи простые. Убивать - это наш удел.

– Вайс, где мне располагаться и что делать?

– Возьмешь себе отряд быстроходных мотоциклов под руку?

– Ты же помнишь, я так и не научился играть в шахматы. Я сам за себя.

– Э, брат, вот это моя главная головная боль. Мы все привыкли сам за себя. Теперь же мне предстоит создать из одиночек армию. Мы уже учимся атаковать звеньями и взаимодействовать друг с другом. Скоро мы будем встречать основные силы борнийцев. Куда же пристроить тебя? Оставить при себе? - Вайс задумался. Потом сам себе покачал головой. - Легендарный "Харлей" должен быть среди найтов. Ладно, пока направляйся в отряд, возглавляемый Шершнем. Там видно будет.

– Хорошо.

– А где твой рыжий разбойник? У мотоцикла? - спросил Вайс.

– Нет больше Рыжего. Погиб он.

– Ну, это не страшно. Погибнуть лучше, чем умереть от старости.

"МТ" подкатил к простому шатру бурого цвета, над которым вилось два знамени - одно фиолетовое, с бычьей головой, и второе - черное, с белой совой.

– Можно, я к тебе еще зайду? - спросил Шура.

– Конечно. Увидимся, - легко спрыгнув с мотоцикла, кивнул предводитель.

Уходя, Шура обернулся. Из командирского шатра выбежала женщина, ласково поцеловала Вайса в щеку.

"А говорил, что уже не может", подумал Шура. Да, Вайс точно родился воином. И вернувшись к жизни, в которой рокочет неутомимый двигатель, скрипит истрепанное седло и рассекает воздух острое копье, он действительно помолодел.

2

В их тройке, кроме "Харлея", оказались еще красный "Днепр" и зеленый "Урал".