Драматургия Югославии - Мирослав Крлежа

Т в р т к о. Бог с тобой, отец!

И с а й я (взглянув на Елицу). Милица еще не старая женщина, Твртко. Да и ты вдовеешь… Что ты об этом думаешь? Предоставь нам это дело… Она еще ничего не знает, но она согласится! Придется…

Т в р т к о. А может быть, княгиня Милица думает обо мне то же, что ты — о моем воеводе? И обвиняет меня за Косово? Ноги моей не будет на том берегу Дрины! О, и чего еще только вы от меня не потребуете!

И с а й я. Твоя рука нам сейчас нужна, Твртко! Если ты колеблешься, православие придаст тебе силы! Отрекись от Рима, последний Неманич!

Т в р т к о. Для меня Рим так же далек, как и Царьград, Исайя! И ни один, ни другой мне не нужны. В этих горах мы родились, здесь нам и умереть! На мой стечак ставьте сколько хотите и крестов… и… крыжей.

И с а й я. Один лишь крест истинный, Твртко! Только один! Богохульствуешь, Твртко, Стефан Мирча, свое имя забываешь! И оскверняешь корону, которой венчал тебя православный митрополит на могиле нашего святителя Савы. Мощи из нашего монастыря Милешевы не почитаешь.

Т в р т к о. Вот бы тебе, монах, встретиться с посланцем моего епископа! Я бы вас охотно послушал. Отца Николу хочешь видеть?

И с а й я. А, с католиком? С католиком не о чем говорить! Не о чем.

Т в р т к о. Вы оба боснийцы, Исайя! Он, мне кажется, из Добоя. А ты из Хума. Братья вы.

И с а й я. Братья?! Сукин сын! В чаше воды бы они нас утопили!

Т в р т к о. А знаешь, ведь и епископ Доминик советует, чтобы я поехал в гости к Милице.

И с а й я. И он?

Т в р т к о. С его благословением! Советует мне по белу свету за турками гоняться, а мадьяры тем временем пусть Боснию позорят! А венецианцев опять зовет на побережье угнездиться. В клещи нас зажали, Исайя! Я ведь знаю, что по вашим монастырям шептали, когда я пришел взять корону своих предков… А что теперь говорить станут? «Стервятник прилетел…» Разве бы я отказался прийти? Да я бы с дорогой душой, будь мы все православные! Или католики! Или богомилы! Или дьяволы!

И с а й я. «Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя твое…».

Т в р т к о. Владое! Пиши!

В л а д о е. Обращение я уже написал, господин мой… «Я, Стефан Твртко Мирча, король Рашки, Боснии, Далмации, Приморья и западных сторон…».

Т в р т к о (медленно). Пиши: «Благодарю вас за приветствия и дар. Но я недостоин восхвалений, господа. Слишком рано мы вам гонца послали. Бой на Косовом поле мы не можем до небес возносить. Косово наши звезды черной мглой затуманило…»

Пока Твртко говорит, Исайя предлагает Елице поцеловать крест. Она отказывается. Монах крестится.

Т в р т к о. «Но вы, благородные господа флорентийцы, вы не боитесь турок, как и они вас не боятся. Мы стоим между вами и стоять будем. А там — что даст бог и боевое счастье». Давай, я подпишу. (Подписывает послание.) Хорошенько угостите посла и отправьте его поскорее назад, чтоб о нашем позоре не шла молва по свету. Монах Исайя может быть гостем в Королевской Сутеске, как и всякий, кто спасается от турок.

И с а й я. Спасибо, спасибо, милостивый король. Благослови тебя господь! И береги себя, Стефан!

Т в р т к о. Владое! Чем мы можем отдариться?

В л а д о е. Не знаю, господин мой.

Т в р т к о. Там у меня наверху есть щит в серебряной оправе работы крешевских кузнецов.

В л а д о е. Знаю, государь мой.

Т в р т к о. Мы пошлем господам флорентийцам щит… А теперь идите.

И с а й я. Бог смилостивится над нами.

В л а д о е  и  И с а й я  кланяются и уходят.

Т в р т к о. Все кончено, Елица. Ничто нам не поможет…

Е л и ц а (подходит к Твртко, обнимает его). Нет, Твртко! Нет!.. Только вот и в своем дворце негде тебе душу согреть, Твртко! Холодно тебе! Ожесточился ты…

Т в р т к о. Один я… Я и два креста!

З а н а в е с.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Там же. Т р и п е  и  В л а д о е  сидят на скамейках-треножниках. Трипе раздувает огонь в очаге.

Т р и п е. К чему бы это они все так рано заявились нынешний год? Как ты думаешь, Владое? Не к добру это… И Хрвое, и Дабиша, и Вукович, и отец Никола… И первые послы нынче ни свет ни заря уже у ворот Сутески… А ведь только-только снег сошел…

В л а д о е. Не к добру это, не к добру… Прежде они раньше Юрьева дня сюда и носа не казали… Трудно нашему королю… А откуда послы?

Т р и п е. Из Дубровника. За Дмитриев день дань принесли… И музыкантов привели, хотят вину искупить. И ряженых, чтоб им провалиться!

В л а д о е. Ты сказал королю?

Т р и п е. Пусть немного обождут… Король их четыре месяца ожидал. А денег у них — горы!

В л а д о е. Вы, которане, и правда никак с дубровчанами не поладите. Ты не забывай, что боснийскому королю служишь.

Т р и п е. Это они с нами поладить не могут! Не знаешь ты еще этих господ, Владое. Считают, что море — их собственность. Как же! Не говори мне, что они сейчас деньги по доброй воле принесли! Как бы не так! Они тоже что-то пронюхали… (Тише.) Дабиши боятся.

В л а д о е. Дабиши? Все боятся Дабиши… Не видать Боснии добра, нет, не видать! Не нравится мне это томительное спокойствие, что после Косова вот уже второй год нависло над Боснией. Никто и пальцем шевельнуть не хочет! Король в своей башне заперся. Каждое утро спрашивает, нет ли турок, а о них ни слуху ни духу… Нет их, да с каждым днем они все ближе и ближе… Венеция не соглашается на договор о вечной дружбе. Вижу я, пора книгу с пером бросать да за меч браться. Дабише мы с тобой не понадобимся. Мы для него чужаки. После Твртко все опять к старому вернется. Прах и пепел…

Т р и п е (тихо). Русаг всю зиму в Яйце совет держал. Да так, чтобы Твртко ничего не знал! У Хрвое собрались, он их пригласил. Видать, что-то важное надумали! Вчера сюда явились, и все суетятся, суетятся! Совет в десять назначен. (Смотрит на часы.) Сегодня узнаем, в чем дело. И знаешь, добрый мой Владое, мне тоже кажется, что нам с тобой пора в путь-дорогу собираться. Ты куда надумал?

В л а д о е. В родные края, на тот берег Дрины. Откуда пришел, туда и вернусь. Куда же еще? Без Твртко это уже не моя земля…

Т р и п е. И не моя, нет.

В л а д о е. А ты в свой Котор?

Т р и п е. Нет, я в Дубровник! Вот это город так город!

В л а д о е. В Дубровник? Почему? Ведь ты же из Котора? А примут тебя в Дубровнике?

Т р и п е. Я уже позаботился об этом, мой Владое! Они любого