Парикмахерия - В Бирюк

"Это пройдёт" - было написано на перстне Соломона. И это - правда.

Так-то оно так, но тот же царь написал слова:

"Трёх вещей я не понимаю, и смысл четвёртой скрыт от меня:

путь корабля в море,

путь птицы в небе,

путь змеи по камням.

И путь мужчины к сердцу женщины".

И это говорит человек, у которого было 700 жён и 300 наложниц! Который взял в жёны дочь фараона и тем прекратил полутысячелетнюю вражду с Египтом, длившуюся со времён Исхода. Который принимал у себя царицу Савскую и сделал это так хорошо, что результат "встречи на высшем уровне" - последний правивший эфиопский император Хайле Селассие - официально признавался потомком царя Соломона и царицы Савской в 225 колене.

И вот прошло три тысячи лет. Мы, человечество во всех своих миллиардах, как-то разобрались с первыми тремя вещами. И насчёт теплового зрения у змей, и насчёт магнитного компаса у птиц, и кораблики у нас по спутникам ходят. Но... "смысл четвёртой - скрыт от меня".

"Только нецелованных не трогай,

Только негоревших не мани".

Эх, Серёжа... Да кто бы против... Что я, мусульманин какой? Для которого рай - толпа озабоченных девственниц. Это ж какой труд! Да ещё они все наверняка - малолетки. Мелкие, чёрненькие, сопливые и хихикают. Над каждым словом или шагом. Такой... рай для дырокола. Или - отбойного молотка. Пока его от компрессора не отключили.

Но что делать, если просто факт наличия себя - уже преступление? И деяние есть зло, и не-деяние. И бытиё, и не-бытиё. И просто попытка уйти из бытия. Как же изощрённо господь построил этот мир: человек виновен. Всегда.

"Ты виноват уж тем,

Что хочется так думать".

И вот это - "хочется так думать" - не волку про ягнёнка, как у дедушки Крылова в басне, а самому "барану" про себя, круторогого.

"Человек? Виновен. Статью мы подберём, верёвку принесёшь сам".

Я тихонько позвал Сухана. Хорошо - он меня и шёпотом отовсюду слышит. Завернули заснувшего наплакавшегося ребёнка в попону, отнесли на поварню. Сначала Домна никак открывать не хотела. Пришлось голос подать. Потом Светана откуда-то со двора нарисовалась. Спешила бедненькая: на ходу платье от сена отряхивает. И сходу меня успокаивать:

-- Не волнуйся, господин. По первости это бывает. Сейчас мы её подмоем, травками отпоим, ванночек понаделаем. К завтрашнему вечеру, ежели будет хотение...

-- Уймись. Не тронул я её. Устала она просто. Вот и заснула.

-- А чего так? Не влезло? Или не встаёт?

В здешнем мире все твёрдо уверены, что стоит хоть на минуточку оставить одних мужчину и женщину не слишком старого возраста, и они немедленно начнут штамповать детишек.

"Ночь. Лежу на чужой жене.

Одеяло прилипло к попе.

Штампую я кадры Советской Стране

Назло буржуазной Европе".

За исключением оттенка пролетарской культуры и марксистской идеологии - здешнее всеобщее мнение.

Сентенция: "А поговорить?" представляется запредельной вершиной философской мысли и допускается к существованию только в среде русских алкоголиков. Как наиболее философски погружённой общности хомосапиенсов.

Последний вопрос Светаны - характерен. Единственная уважительная причина. Которая - неуважительная. Напрочь выбивает уважение общества. Вместе с моими претензиями на лидерство. В общественном мнении альтернативой "фаллосу брызгающему" является только "меч карающий". И "брызги во все стороны". Или - спермы, или - кровищи. Надо с этой дурой что-то делать. И с дурёхой - тоже.

Последующие дни прошли у меня в непрерывном стуке топоров. Я торопился поставить крыши, мы с Суханом занялись делами плотницкими и очень хорошо, что я всех обрил - щепок и опилок в щи меньше сыплется.

Для начала меня просто поразил Чимахай. И вправду - "железный дровосек". Рубит и рубит. Причём, если стоячее дерево он бьёт синхронными махами двух топоров, подрубая ствол с обеих сторон, то, разделывая лежачее - противофазными ударами. Так, что один топор откалывает древесину, а второй следом - просекает древесину поперёк ствола. Пенёк, и правда, получается плоский - сидеть можно.

Чимахай хвастался, крутил свою "мельницу" то в одном варианте, то в другом. Презрительно поглядывая на Ноготка со Звягой. Типа: "учитесь детишки, пока я живой. И не вякайте в присутствии старших". И такие же понты начал кидать и в мою сторону. То ему - не так, это ему - не эдак. Запомни, дядя, право на исключительность в этом дурдоме есть только у меня. Даже до торканутого принца это дошло. А уж тебя, деревенщина-посельщина... Королей из дровосеков пускай девочка Элли делает. У неё - Тотошка, а у меня - Сухан. Разницу между говорящим пёсиком и помалкивающим зомби понимаете?

Когда Сухан, наглядевшийся за время сеанса показательного труда и демонстрационного лесоповала на манеру Чимахая, по моей команде, абсолютно точно воспроизвёл все его захмычки, типа: перекинуть топоры из руки в руку перед началом, стукнуть обухом о ствол перед первым ударом... народ заржал. Чимахай, естественно, надулся. Не было у них в лесу пародистов. Дикие люди - не знают, что это должно быть смешно. Но когда Сухан в той же частоте, откалывая такие же, примерно в сантиметр толщиной, куски ствола, начал крушить дерево, все заткнулись. Общее впечатление выразил Звяга:

-- Тоже мне... Чимахай-искусник. "Я один такой, я один...". "Одна - у попа жёнка". А таких-то... Сучкоруб.

Пришлось успокаивать, разводить и примирять. Назвать дровосека "сучкорубом"... Зря это он.

Лес валить приходилось? Я имею в виду - в промышленных масштабах, а не в фольклорных:

"Я пойду, пойду погуляю,

Белую берёзу заломаю".

Если лесоповал ведётся не тракторами из третьего тысячелетия с мощными гидравлическими захватами, которые позволяют дерево удержать вертикально, то срубленное или спиленное надо положить. Ну, валится-то оно всё равно - куда само захочет. Но хоть знать - куда хотеть его завалить. Так вот, дерево кладут кроной не в лес, а в сторону пустого пространства. Если в лес - оно повисает на соседних, стоящих ещё, деревьях, цепляясь ветвями. Ещё пару-тройку стволов и имеем полноценный лесной висячий завал. К которому и подойти страшно - он внутри себя сам трещит, просаживается и в любой момент может рухнуть. И куда полетят высвобожденные при рывке стволы и, главное, их комли - одному богу известно. Выбирается в бригаде один самый... храбрый, глупый, искусный, бестолковый... Главный характеризующий признак - по выбору коллектива. Избранный персонаж лезет в вершину завала. И там, на верхотуре, сидя на суке, который он сам же и рубит, начинает обрубать сцепившиеся ветки, на них же приплясывая, чтобы стволы упали, наконец, на землю.

Вся остальная команда не работает, а подаёт советы. Но - издалека. Я уже сказал: ствол из висячего завала идёт, в общем-то, вниз. А вот его комель... как на душу ляжет. Вы представляете состояние души только что срубленной сосны? Так что - "весь персонал - за две длины ствола".