Военная хитрость - Владимир Лобов

10 марта Гинденбург издал боевой приказ о проведении операции «Мишель». Это была последняя отчаянная авантюра для одержания победы на западе.

«Мишель» являлся изобретательным и смелым планом, предусматривающим нанесение удара встык французской и английской армий и разрушение союзной коалиции. Он был расписан по минутам и до малейшей детали. С наступлением марта подготовка Германии приобрела настойчивый и скрытный характер.

47 дивизий и 6 тыс. орудий со всем материально-техническим обеспечением, требуемым для таких сил, были размещены позади фронтовой линии, вдоль которой уже находилось 28 дивизий. Это также было необходимо для создания инфраструктуры по поддержке наступления.

И хотя англичане и французы ожидали наступления, у них не было возможности вычислить его точную форму, размер и время. В отличие от приготовлений англичан перед наступлением на Сомме, которые могли так пристально наблюдать немцы, приготовления к «Мишелю» были задуманы как секретные и должны были достигнуть максимальной степени внезапности, реальной при ограниченных обстоятельствах Западного фронта. Штурмовые дивизии двигались к фронту только ночью, днем же они скрывались в лесах и деревнях. Они находились в тылу до самого дня «Д». Им не разрешалось находиться на железнодорожных станциях в ожидании транспорта: наоборот, они моментально рассеивались. Все это, несомненно, требовало тщательной штабной работы...

...Операция представляла собой шедевр координации и планирования. Даже британская официальная история признавала: «Концентрация этих огромных сил и их вспомогательных служб на поле сражения представляла гигантскую проблему, которая была разрешена с полным успехом».

По всему фронту устанавливались полевые склады боеприпасов для обеспечения 800 тыс. солдат, принимавших участие в наступлении, но еще важнее то, что они были с умом замаскированы и спрятаны. Все это окупилось. И хотя английская разведка предсказывала немецкое наступление в течение нескольких месяцев, немецкий камуфляж, меры безопасности и тот факт, что не было очевидных длительных подготовительных работ, означали, что у англичан было весьма ограниченное время для предупреждения. Хейг предполагал наступление в стыке французской и английской армий. Он ожидал, что оно будет проходить по фронту длиной 30–40 миль, так как, рассуждал он, не существует достаточных данных, чтобы предположить, что немцы собрали значительное количество артиллерии для более претенциозного наступления. Сомнительно, много или нет (если вообще что-то) внес план хитрости (согласно которому основное наступление должно было начаться в Шампани) в ту степень внезапности, которая была достигнута операцией «Мишель» в британском секторе. Тем не менее он заставил Петена предполагать его развитие дальше на юге.

Неопределенность вынудила французскую армию воздерживаться в течение недели от передачи своих западных стратегических резервов для поддержки англичан. Наступление в Шампани в конечном счете действительно имело место под кодовым названием «Роланд и Гектор», но оно началось в середине июля.

Итак, в полдень 20 марта Людендорф отдал приказ о наступлении. Густой туман, окутавший землю, был как нельзя кстати. В 4.40 наступление Людендорфа было начато 6473 орудиями и 3532 минометами, одновременно открывшими огонь на протяжении 43-мильного фронта.

В 9.40 наступающие силы двинулись через густой туман. К исходу первого дня немцы захватили такую же территорию, как англичане и французы во время наступления на Сомме в 1916 г., но на это у французов и англичан ушло почти пять месяцев. Немцы взяли в плен 21 тыс. английских солдат и захватили свыше 500 английских орудий. Несмотря на то, что они захватили почти 100 кв. миль, максимальное проникновение вглубь составило лишь 4,5 мили. Армии Людендорфа это обошлось в 11 тыс. убитых и 28 тыс. раненых лишь в первый день. Тем не менее на Западном фронте в 1918 г. это было огромным достижением...

... Хотя немцы и продолжали предпринимать другие попытки наступления вплоть до июля 1918 г., наступление операции «Мишель» закончилось 5 апреля. Потери англичан за шестнадцать дней составили 177 739 человек, из которых 72 тысячи попали в плен. Французские потери составили 72 тыс., в то время как немецкие — почти ¼ миллиона человек, т.е. ту четверть миллиона людей, которые Германия с трудом могла позволить себе потерять Около 1200 кв. миль территории союзников было захвачено, а Западный фронт удлинился на 26 миль, но между союзниками не был вбит клин, а англичане не повернули свои силы к морю. Последняя отчаянная авантюра не окупилась. Мощь Германии была истощена.

Наступление в операции «Мишель» достигло внезапности и на стратегическом, и на тактическом уровне. В то время как убедительные меры хитрости заставили французскую армию воздержаться от передачи своих стратегических резервов в самое удобное время недели, комбинация локальных мер, таких, как очень короткое время подготовки, эмбарго на радиообмен в семимильной зоне фронта и маскировка полевых складов боеприпасов, обеспечила тактическую внезапность.

Хотя на протяжении всей истории войн удачливые командующие всегда признавали потенциал хитрости в войне, Первая мировая война предоставила те возможности, которые не существовали до этого в таком изобилии. Аэростаты и самолеты увеличили возможность наблюдения, фотографии позволили получать изображения (точные или не совсем точные). Беспроволочный телеграф позволил армиям подслушивать дела противника. Каналы для хитрости внезапно увеличились. Как немцы, так и англичане использовали эти возможности, но и те и другие по-своему.

Международный обман в вопросах вооружения (пример тоннажа ВМС)

Конструкторы военно-морских флотов, с одной стороны, стремятся строить корабли и флоты, которые бы были мощнее кораблей противника, а с другой — признают, что, поступая так, они вынуждают противника следовать им или, что еще хуже, строить корабли еще больших мощностей. Даже мощные государства часто страдают от экономических расходов на гонку вооружений, поэтому цель большинства договоров по ограничению военно-морских сил ограничить это взаимное дорогостоящее соревнование. Одним из возможных решений этой дилеммы является хитрость: т.е. проектирование и строительство боевых кораблей необходимых классов, но в тайне от противника.

Даже в те времена это было очень трудным делом, если не вообще невыполнимым. Трудность представляло собой и сокрытие размеров главных вооружений. Но было сравнительно легко держать в тайне водоизмещение. Тоннаж судна легко определяется по его размерам — длина, траверз, осадка, по типу (который легко определяется) и вооружению (что определить трудно). Длину и траверз легко определить по аэрофотоснимкам, так что необычные изменения дадут пищу для подозрений. Однако осадка и вооружение выявляются или осмотром (аквалангистом или получением фотоснимка судна на плаву), или в результате доступа к чертежам (шпионаж). Поэтому в большинстве случаев хитрость в отношении тоннажа касалась осадки судов или вооружения.

В военно-морском строительстве обычным явлением считаются определенные незначительные отклонения в весе, отличные от первоначальной конструкции, причем без всякого намерения ввести кого-либо в заблуждение. Эти отклонения в тоннаже могут составлять от 3 до 4%. Однако 9% отклонение является серьезным показателем намеренного обмана и причиной для тревоги, так как это придает кораблю значительное, если не решающее, преимущество перед кораблями противника того же класса.

Все основные морские державы скрывали тоннаж своих боевых кораблей между двумя мировыми войнами. Германия, связанная ограничениями Версальского договора, возглавляла этот список. Когда ей разрешили заменять выслужившие срок корабли согласно установленному списку службы и тоннажу кораблей, Германия начала хитрить и приступила к этому в начале 20-х годов с легкого крейсера «Эмден», который превысил разрешенный предел в 6 тыс. тонн. Также поступили и с последующими легкими крейсерами. На деле все немецкие боевые корабли, построенные в тот период, превышали допустимые пределы водоизмещения.

Следующей в игру вступила Япония с ее тяжелыми крейсерами класса «Атаго», которые превосходили объявленное водоизмещение на 45%. Четыре из этих кораблей были заложены в 1927 г., в самом начале попыток Японии по модернизации своего флота, в то же время делался вид, что он находится в рамках Вашингтонского соглашения 1922 г.

Германия поступила также, когда в 1929 г. первые три корабля класса «Дойчланд» были заложены в Киле. Спроектированный в 1927 г. и одобренный в 1928 г., этот класс кораблей официально соблюдал 10-тысячетонный лимит Версальского договора и был прекрасным компромиссом, так как был быстроходнее других кораблей, но, однако, больше оснащен артиллерией, чем крейсера. Официально его называли «Панцершиффе» (бронированная материя), с тем чтобы он соответствовал тексту Версальского договора, но в народе его называли «карманный корабль». Тоннаж его составлял 11 700 тонн, что на 17% превышало его установленное и объявленное водоизмещение.