Военная хитрость - Владимир Лобов

Германия поступила также, когда в 1929 г. первые три корабля класса «Дойчланд» были заложены в Киле. Спроектированный в 1927 г. и одобренный в 1928 г., этот класс кораблей официально соблюдал 10-тысячетонный лимит Версальского договора и был прекрасным компромиссом, так как был быстроходнее других кораблей, но, однако, больше оснащен артиллерией, чем крейсера. Официально его называли «Панцершиффе» (бронированная материя), с тем чтобы он соответствовал тексту Версальского договора, но в народе его называли «карманный корабль». Тоннаж его составлял 11 700 тонн, что на 17% превышало его установленное и объявленное водоизмещение.

Адмиралтейство Великобритании приняло немецкие заверения в том, что эти «карманные корабли» не превышают договорный лимит в 10 тыс. тонн. Но так как в действительности они были намного тяжелее, то это вело соответственно к недооценке адмиралтейством их мощи, основанной на (правильном) косвенном предположении, что невозможно разместить и массивные 11-дюймовые пушки, и огромное количество боеприпасов, и мощные двигатели, и крепкую броню в корпусе, весящем легче, чем тяжелый крейсер. Когда кораблю класса «Дойчланд» «Адмирал граф Шпее» удалось свести вничью бой с группой английских кораблей, состоящих из одного тяжелого и двух легких крейсеров (общее водоизмещение 22 400 тонн) во время сражения на Ривер-плейт в декабре 1939 г., адмиралтейство поразилось мощи корабля «Адмирал графа Шпее», но так и не смогло выяснить его тоннаж.

Германия вновь вступила в игру в июне 1934 г., когда Гитлер одобрил строительство двух кораблей класса «Шарнхорст». В то время они задумывались как корабли водоизмещением от 25 до 26 тыс. тонн, однако Гитлер лично приказал командующему ВМС адмиралу Редеру, чтобы их расценивали как «модернизированные 10-тысячетонные корабли», с тем чтобы скрыть тот факт, что они на 16 тыс. тонн превышают установленные Версальским договором лимиты. На следующий год, когда было подписано англо-германское соглашение по военно-морским силам, устанавливающее водоизмещение в 26 тыс. тонн, у Гитлера были развязаны руки, чтобы признать «настоящий» тоннаж в 26 тыс. тонн. В действительности же «Шарнхорст» в то время имел водоизмещение 31 850 тонн — на 23% больше объявленного.

В 1935 г. был заложен первый из четырех тяжелых крейсеров «Адмирал Гиппер». Объявленный как имеющий водоизмещение 10 тыс. тонн, в действительности он имел 14 475 тонн, то есть на 45% больше. Степень обмана была сравнима с уже упоминавшимся японским крейсером «Атаго» и превышалась только громадным японским боевым кораблем класса «Ямато», который имел водоизмещение 68 200 тонн, на 95% больше объявленного — 35 тыс. тонн.

В 1936 г. Вашингтонское соглашение по ограничению военно-морских сил истекло и немедленно было заменено Лондонским договором, ратифицированным в марте 1936 г. Великобританией, США и Францией. Германия и СССР присоединились позже. Новый договор сохранял «вашингтонское водоизмещение» в пределах 35 тыс. тонн для боевых кораблей, но определял дополнительный разрыв в тоннаже таким образом, что ни один корабль не мог быть построен с водоизмещением от 8 тыс. до 17 500 тонн. Это положение было явно рассчитано на то, чтобы блокировать дальнейшее строительство Германией уникальных 10-тысячетонных «карманных кораблей» класса «Дойчланд». В действительности же немцы уже переключились на строительство более крупных кораблей класса «Шарнхорст» и планировали развернуть полномасштабное строительство кораблей класса «Бисмарк». А технически это все было узаконено. Не узаконена была попытка Германии раскрыть тот факт, что ее четыре тяжелых крейсера класса «Гиппер», заложенные в 1934 г., были рассчитаны на то, чтобы на 45% превысить их намечаемый тоннаж в 10 тыс. тонн.

1 июля 1936 г. на верфях «Блохм» и «Восс» в Гамбурге был заложен большой боевой корабль «Бисмарк». При спуске на воду через четыре года и один месяц он имел водоизмещение 41 700 тонн, лучшее в мире вооружение и являлся вторым самым крупным в мире кораблем. Великобритания не имела подобного корабля еще четыре месяца до того момента, когда на воду был спущен 38-тысячетонный «Король Георг V». Обе страны лгали об их водоизмещении — немцы на 19, а англичане на 9%, но англичане придумали это позже и намного меньше. Все это дало «Бисмарку» решающий запас прочности, когда в мае 1941 г. он вышел победителем из боя со старым и плохо оснащенным линкором «Худ» и кораблем того же класса, что и «Король Георг V», «Принц Уэльский», общее водоизмещение которых составляло 85 500 тонн.

Весь военный флот Германии составлял лишь 35% общего тоннажа королевского флота. Английские участники переговоров во время подписания англо-германского договора по военно-морским силам полагали, что 35%-й лимит обеспечит королевскому флоту превосходство над военным флотом Германии. Однако Германия, строя большие корабли, эффектно уничтожила предполагаемые выгоды договора. Они провели англичан. Неужели?

В день закладки «Бисмарка» немецкое посольство в Лондоне доверительно проинформировало английское министерство иностранных дел, что этот корабль будет длиной 792 фута, шириной 118 футов и вооружен 15-дюймовыми орудиями. Эти данные были довольно правдивыми, но размеры казались намного больше, чем можно было ожидать, исходя из заявленного тоннажа в 35 тыс. тонн. Однако имелись подтверждения на основании других статистических данных: осадка 26 футов, 9 дюймов для самого тяжелого вооружения, 80 тыс. лошадиных сил и скорость 27 узлов. Все эти последние цифры были намеренным преуменьшением, но начальник управления военно-морского строительства просто прокомментировал, что мелкая осадка компенсируется большим широким траверзом судна. Отдел планирования адмиралтейства добавил к этому суждению следующее: «Настоящий проект немецких основных кораблей показывает, что Германия больше стремится к Балтийскому морю с ее мелководными подходами, чем это было раньше». Таким образом, отдел ошибочно определил целью «Бисмарка» советский флот, а не английский.

Тем временем пост военно-морского атташе в Берлине в 1936 г. занял Томас Траубридж. Он взвесил выводы своего предшественника о том, что командующий немецким флотом адмирал Редер — лжец, а вскоре у него появились свои сомнения в отношении «серьезности и очевидной искренности» Редера. В своем ежегодном докладе Траубридж сделал вывод:

«Англо-германское соглашение по военно-морским силам является одним из мастерских ударов политики, характеризующее отношение Германии с ее бывшими врагами после войны. Как показывает история, когда приходит время, она идет тем же самым путем, что и другие соглашения: но время еще не наступило».

Этот «ясновидящий» доклад был направлен послу, который вычеркнул тревожное предложение из своего ежегодного доклада в министерство иностранных дел Чемберлена. Однако копии полного доклада Траубриджа были направлены начальнику военно-морской разведки, который распространил его для комментариев.

Доклад Траубриджа был тщательно обсужден в начале следующего года. Немецкий отдел военно-морской разведки, который также придерживался правильного, но непопулярного мнения, что нацисты могут обманывать, сделал запрос по статистическим данным «Бисмарка». Однако начальник отдела планирования заглушил имеющиеся сомнения обескураживающим заключением: «Нашей принципиальной гарантией против таких нарушений договорных обязательств является твердое доверие к сторонам, подписавшим договор».

Том Филлипс, директор отдела планирования, принимал непосредственное участие в переговорах по различным ограничениям военно-морских сил. Он лично принимал участие в переговорах по заключению англо-германского морского договора. Дональд Макленан, полуофициальный историк британской морской разведки, приходит к выводу, что Филлипс стал жертвой несчастья, присущего многим участникам переговоров, а именно, искренне ведя переговоры о самых лучших условиях, он выработал для себя недозволенную веру в окончательное соглашение. Макленан пишет: «Кто должен винить Филлипса за это отношение, когда линия Уайтхолла, выработанная политиками и тем (как они считали), что должно быть настроениями избирателей, была — надеяться на лучшее и дать диктаторам немного больше веревок, для того чтобы они повесили себя?» Работа отдела планирования заключалась не в выступлениях против договоров, а в выработке самых лучших планов, в пределах его возможностей. Однажды принятые заблуждения Филлипса возобладали, поэтому, когда он стал членом адмиралтейства, он все еще «был склонен недооценивать размеры «Бисмарка»... и возможности кораблей класса «Дойчланд», так как вел переговоры по ограничениям тоннажа, который был нарушен».

В любом случае Филлипс приобрел готовую поддержку против осторожного скептицизма Траубриджа и немецкого отдела военно-морской разведки со стороны как технического отдела военно-морской разведки, так и управляющего военно-морским строительством. Управляющий военно-морским строительством остался благодушным, как и прежде, допустив лишь следующее: «Приведенных цифр недостаточно для того, чтобы прийти к заключению о том, что стандартное водоизмещение в 35 тыс. тонн было намерено преувеличено... Проектировщиков («Бисмарка») нельзя винить, если водоизмещение по окончании строительства составило 36 тыс. тонн, такая цифра больше соответствует объявленным длине и траверзу, чем 35 тыс. тонн».