Воин Забвения. Гранитный чертог - Счастная Елена

***

Советники на сбор не торопились.

Хальвдан сидел за длинным дубовым столом и от безделья медленно скользил взглядом по чертогу, в котором последние дни приходилось появляться слишком уж часто. Знать, не к добру.

Желтоватый свет косыми лучами пронизывал наполненный мелкой, светящейся точно искры, пылью воздух. День уже повернул на закат – как-никак скоро хлябистая осень сменится настоящей зимой. Пока Хальвдан отупело смотрел на танец пылинок, солнечное пятно отодвинулось от его руки ближе к краю стола. Так, пожалуй, можно и просидеть до самой ночи, ожидая, что хоть кто-то соизволит явиться.

Пустив по чертогу вихрь сквозняка, дверь открылась, и послышались негромкие шаги. Вошёл Квохар — казначей князя. Мерзкий тип. Хальвдан недолюбливал его, да и просто не доверял, хоть по долгу службы сталкиваться с ариванцем ему приходилось нечасто, а потому раздоров между ними не случалось. Уж больно далеко друг от друга лежали их интересы. Было в нём что-то от ящерицы, изворотливой и юркой. Схватишь – а она хвост в пальцах оставит, и след простыл. В общем, как ни крути – торгаш торгашом, и не важно, где он дурит людей – на торгу или в детинце.

Квохар неспешно сел за стол чуть поодаль, приветственно кивнул и уставился на свои руки, сложив их перед собой. Никогда ещё не доводилось видеть казначея таким озадаченным. И казалось, что мысли его сейчас блуждают далеко от насущных дел княжества.

Почти вслед за Квохаром появился Виген — начальник стражи Кирията. Как всегда бодрый и стремительный, словно выпущенный из пращи камень. Его скрытники были выучены донельзя строго: незаметные, бесшумные, когда надо, но всегда охраняющие свои посты. Иногда они напоминали тени: возникали из ниоткуда и знали обо всём, что происходит вокруг, пусть и за закрытыми дверьми. Хотя куда им до женщин детинца — вот кого надо нанимать Вигену в соглядатаи. И Хальвдан не удивился бы, узнав, что многие из этих баб, порождающих слухи и сплетни со скоростью летящего самострельного болта, находятся у того на службе. Благодаря Вигену князь узнавал о многом из того, чего знать не должен был.

Начальник стражи сел на противоположной стороне стола и вперил в Хальвдана взгляд холодных, словно бельма, светло-серых глаз.

— Как ты, воевода? Давно я тебя не видел, — его негромкий, хрипловатый голос нарушил тишину.

— То, что ты меня не видел, не значит, что ты не знаешь, как я поживаю, — Хальвдан натянуто улыбнулся. — Ведь так? Избавь меня от лишних разговоров — тебе обо всём доложит… ну вот хотя бы этот парень, — он указал на гридня, стоящего у двери чертога. Тот только скосил на него глаза.

Виген рассмеялся.

— Ты всегда мне нравился, верег. С тобой не соскучишься.

Хальвдан ответил на его веселье кислой ухмылкой.

— С тобой тоже: не успеешь спровадить из покоев девицу, как князь уже кулаком грозит.

Начальник стражи ещё некоторое время смотрел изучающе, но его внимание привлёк Лерх, который слишком шумно ввалился в зал, тихо поругиваясь на ариванском. Но тут же  увидел, что на совет не опоздал, и сбавил шаг, пытаясь вернуть своему облику обычную степенность. Затем он уселся рядом с Хальвданом, склонился к нему и спросил:

— Не знаешь, зачем князь сегодня вызвал меня на совет? С чего я вдруг понадобился?

— Знаю, но не скажу, — не поворачивая головы, буркнул Хальвдан.

Лерх негодующе воззрился на него, внимательно оглядел лицо и облёгчённо выдохнул:

— Шуточки твои…

— Какие уж шуточки. Я здесь не для того сижу, чтобы каждому отдельно всё объяснять.

Лекарь скривился, но ввязываться в словесную перепалку не стал.

Молчаливое ожидание длилось, пока в зале не появились, наконец, Бажан с Кириллом. Одновременно с ними в другую дверь, похлопывая по бедру коротким хлыстом, вошёл городской тысяцкий Асташ. Видимо, только приехал. Обычно его трудно было найти в замке. Жил тысяцкий даже не в городе – за пределами посада в своей большой избе, которую отстроил заново после того, как поступил на княжескую службу. Подготовкой сотен занимался там же, на нарочно подготовленном для этого тренировочном поле. Хальвдану доводилось на нём бывать. Гонял Асташ мужиков нещадно, за что те его тихо ненавидели. Но перечить никто не решался. Вид тысяцкого, коренастого, кривоногого, с неизменным хмурым выражением на лице, украшенном когда-то сломанным носом, кого угодно заставлял много раз обдумать резкие слова, прежде чем их произнести.

Коротко глянув на Кирилла, Асташ спешно подошёл к столу и встал рядом с поднявшимся на ноги Лерхом. Князь оглядел советников, опустился в кресло и жестом пригласил всех садиться. Сквозь усталость на его лице проступало и беспокойство, которое возникло ещё утром, когда Хальвдан вместе с Ленне доложили ему обо всём, что случилось при нынешнем сборе дани на юго-востоке. Прибавь к тому нерадостные вести о вельдах из уст пленника и допрошенной позже Млады – получится, что поводов опечалиться за последние пару седмиц выдалось более чем достаточно.

— Я рад, что вы все смогли так скоро собраться, – негромко начал Кирилл. –  Положение дел в княжестве значительно осложнилось. Но начну по порядку. Думаю, вы уже знаете,  что один из разведчиков во время похода, где от рук вельдов пали трое кметей, нашёл их лагерь. И привёл языка. От вельдского мальчика и самого дружинника удалось узнать многое – и мало что из этого не вызывает тревоги.