Мой адрес — Советский Союз! Дилогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

Вскоре нас кормили ужином. Хорошим, даже я наелся, после чего решил вздремнуть. Мы уже преодолели примерно половину, под нами простирался Атлантический океан, а мне снился Лас‑Вегас – город Греха, город миллионов огней, фантастических взлётов и сломанных судеб.

[1] Майор Звягин – главный герой книги Михаила Веллера «Приключения майора Звягина».

[2]«До свиданья, друг мой, до свиданья...» – последнее стихотворение Сергея Есенина, которое он написал кровью на клочке бумаги незадолго до самоубийства в декабре 1925 года. Листок со стихами он передал Вольфу Эрлиху, и тот впервые прочитал написанное лишь после того, как Есенин погиб.

Глава 2

Международный аэропорт Мак‑Карран был расположен в 8 километрах от центра Лас‑Вегаса. Штат Невада нас встречал лёгким, сухим ветерком и улыбающимся каким‑то там секретарём из советского посольства, представившемся Андреем Андреевичем Бегловым. Беглов сказал, что будет сопровождать нашу сборную на протяжении всего американского турне, и я сразу понял, что под гражданской одеждой скрываются погоны какого‑нибудь капитана или майора Госбезопасности. И американцы, уверен, об этом знают, и наши знают, что они знают… Да и шпионов ЦРУ уж точно не один сидит в американском посольстве в Москве. Все понимают и принимают правила игры.

Сборную поселили в отеле и одновременно развлекательном комплексе «Caesars Palace», располагавшемся на Фламинго‑роад. В переводе на русский название отеля звучало как «Дворец Цезарей». Отель состоял из шести башен: «Август», «Центурион», «Форум», «Дворец, «Римлянин» и «Октавиан». На первом этаже был отдельный вход в казино со всеми его развлечениями. Наверное, и стриптиз в отдельных залах имеется.

Селили нас за счёт принимающей стороны, то есть совершенно безвозмездно. Я так понимаю, организаторы планировали сделать выручку на билетах, окупить два дня нашего проживания в этом шикарном отеле... Хотя где в Лас‑Вегасе даже сейчас есть не шикарные отели?

Матч пройдёт завтра здесь же, на арене отеля «Caesars Palace», вмещающей более 5 тысяч зрителей. На ней же, насколько я помнил, в 1980 году состоится бой Мохаммеда Али с Ларри Холмсом. Ну, до этого ещё 9 лет, пока же будем биться мы, русские и американцы. Вернее, советские, учитывая, что состав нашей сборной многонационален.

Нас поселили в «Форуме». На первом этаже стояли в ряд игровые автоматы, у которых торчало несколько бездельников‑туристов. Знаменитый «Однорукий бандит» – легенда тщательно выстроенной системы по оболваниванию доверчивых граждан. Хотя кому‑то иногда везёт. Вот и сейчас, пока оформляли наши документы для заселения, один из игроков сорвал куш, и под его радостный крик из нутра автомата монеты звонким потоком посыпались в специальный ставень.

– Повезло кому‑то, – вздохнул стоявший рядом со мной Казарян.

– Главное, чтобы нам на ринге повезло, – глубокомысленно заметил Саша Мельников.

Нашей команде выделил половину 12‑го этажа. Номера оказались двухместными. Тренеры‑братья заселились вместе, представитель Госкомспорта и посольский также разделили номер на двоих. Моим соседом оказался Олег Коротаев. И спарринговали с ним, и живём снова вместе, как в Кисловодске.

Для него это тоже была первая зарубежная поездка, и ему было трудно скрыть удивление и даже какой‑то восторг от гостиничного сервиса. Это вам не кисловодский Дом отдыха, где мы жили на сборах. Я там даже тараканов видел. Здесь ни о каких тараканах и речи не шло. Лепнина на потолке, фрукты в вазе на столике, раздельный санузел, полотенца с монограммой «CP»… В каждом номере стоял небольшой холодильник с напитками, почти как в египетских отелях при «all inclusive», вот только спиртное, включая пиво, лично Бегловым из холодильников было изъято, остались только баночки колы и литровые пакеты сока. Я не удержался, сразу налил в пузатый бокал, видимо, предназначенный под изъятый виски, холодного сока. Настоящий апельсиновый сок, если верить написанному на коробке, без консервантов, может храниться только неделю, и то благодаря специальной упаковке.

– Вкусный, – спросил Олег.

– Вкусный. Возьми, попробуй. Не тушуйся, Беглов же сказал, всё бесплатно.

Перед завтрашними поединками нас знакомят с соперниками. Мне боксировать с Роном Лайлом. Имя ничего мне не говорит, как, впрочем, и остальным нашим боксёрам имена их противников. Вот если бы в графе напротив моей фамилия значился Кассиус Клей (он же Мохаммед Али) – тогда да, было бы о чём говорить. Впрочем, тот факт, что этот Рон Лайл не оставил сколь‑нибудь заметного следа в истории, вовсе не означает, что к поединку следует отнестись спустя рукава. Нам сюрпризов не нужно, мы сюда не за этим прилетели.

В наше распоряжение был предоставлен спортивный зал, оборудованный по последнему слову техники. Здесь имелся и боксёрский уголок, разве что ринга не хватало. Впрочем, он и не был особенно нужен, мы не собирались устраивать спарринги накануне официальных поединков.

Провели в зале вечернюю тренировку, поужинали в одном из залов местного ресторана, специально отведённого для нашей команды. Кто‑то из наших пошутил, что на самом деле это завтрак, учитывая разницу во времени между Москвой и Лас‑Вегасом. Самое хреновое, что утром все встали невыспавшимися – акклиматизация проходила с трудом и, боюсь, к концу нашего турне мы ещё не успеем акклиматизироваться.

– Днём всем спать, – заявил Степанов, который Анатолий Григорьевич. – Иначе на ринге будете сонными тетерями.

Поспать после обеда нам удалось. Лично мне точно, хоть и не так хорошо, как хотелось бы. Подъём в 5 вечера по местному времени, лёгкая разминка в спортзале, откуда в половине седьмого мы плавно перекочевали на арену «Caesars Palace». Вернее, в две выделенные нам гримуборные, переоборудованные в своего рода раздевалки.

Перед встречей Петухов на пару с Бегловым нас «накачали», мол, ни в коем случае нельзя проигрывать общий зачёт. Мы должны показать, что советский бокс лучше американского, побить соперника в его логове.

– Даже если это негры? – спросил наивный Казарян.

– Даже если это негры, – подтвердил Беглов. – Они сейчас являются орудием в руках империалистов, и их победа над вами даст вашингтонским политиканам очередной повод поглумиться над советским спортом и вообще над СССР. Тем более что против нас выставляют далеко не лучших американских бойцов, а вы являетесь практически все сильнейшими боксёрами Советского Союза. Против тебя, Покровский, будет боксировать недавний уголовник, отбывавший срок за убийство. Его освободили досрочно по просьбе спортивного магната, пристроившего Лайла на один из своих заводов сварщиком.

Потому проиграть будет вдвойне стыдно. И по слухам, за победу над тобой ему обещали перевод в профессионалы. Так что мотивация у соперника серьёзная, и это не даёт тебе права подходить к поединку спустя рукава.

– Я и не собирался…

– В общем, не подведите, ребята, – сказал своё веское слово Петухов.

– Не подведём! – встал и заявил комсорг сборной Саня Мельников.

– Вот и отлично. А теперь готовьтесь, в том числе и психологически, набирайтесь, так сказать, спортивной злости.

И народ начал готовиться. А я не удержался, из бокового прохода выглянул в зал. Да‑а, впечатляет… Народу практически битком, а до начал ещё где‑то с полчаса. А к выходу на ринг уже готовятся представители веса «пера» – Толя Семёнов и Альберт Дейвил. Публика, естественно, поддерживает своего, слышу прорвавшийся над общим гулом крик: «Надери ему задницу, брат!» Естественно, кричат на английском, Толя вряд ли что понял, а вот Беглов морщится, выискивая глазами крикуна. Похоже, вон тот черномазый орёт. Чёрных в зале не очень много, редкие пятна в общей белой массе, всё‑таки до BLM и прочих толерантностей со вставаниями на колени перед неграми ещё далеко. Сегодня их вполне можно пожалеть, они всё ещё вынуждены уступать места в автобусах белым, даже если это не женщина с ребёнком, а здоровый мордоворот. Для цветных существовали отдельные туалеты, кассы в кинотеатрах, там же специально отведённые (худшие) места. И здесь это считается в общем‑то нормой, разве что Мартин Лютер Кинг пытался организовать чёрных на борьбу, и то его пристрелили почти три года назад.