Минни шопоголик - Кинселла Софи

– Разумеется, – подает голос Тарки. – Ничего страшного не произошло. Словно я просто… – Он в смущении оглядывает потеки томатного соуса, и я помогаю ему снять пальто.

– Хорошая реакция, Тарки, – добавляю я с восхищением. – Ты был быстрее молнии.

– Пустяки. – У него немного сконфуженный вид. – Любой порядочный парень поступил бы так же.

Все это показывает, насколько Таркин предан Сьюзи. Он рванул вперед без малейших колебаний. Романтично, ничего не скажешь.

Я гадаю, а принял бы Люк удар на себя, если бы кетчупом стреляли в его жену. Спрошу об этом потом. Так, между прочим.

– Люк, – говорит Таркин уже иным тоном, когда они пожимают друг другу руки, – можно мне спросить у тебя совета?

– Конечно. – Люк слегка удивлен. – Пройдем в гостиную?

– Так, я разберусь с пальто… – Это мама, снова появившаяся в холле.

– А Бекс должна показать мне все, что купила на распродажах! – В голосе Сьюзи неподдельное волнение. – То есть… я хочу сказать… э… мы должны поговорить о детях, – поправляется она, поймав мой свирепый взгляд.

Мы устраиваемся на кровати в спальне, и я начинаю развертывать вещи, купленные в День коробочек[7]. Совсем как в старые добрые времена, когда мы со Сьюзи вместе снимали квартиру в Фулхэме.

– Это я надену на крестины. – Я вытряхиваю из пакета совершенно новое платье в русском стиле.

– Фантастика! – Сьюзи примеряет кожаный жакет. – Даже лучше, чем на фотке.

Я послала Сьюзи несколько снимков с распродаж, и она высказала мне свое мнение. А она в свою очередь отправляет мне фото, где они с Тарки охотятся на куропаток или на голубей… или что еще они там делают? Сьюзи такая милая, такая верная, совсем как королева, она никогда не жалуется. Но если честно, где бы вы предпочли оказаться? На каком-нибудь промерзшем болоте или в «Селфриджз» в дни семидесятипроцентной скидки?

– И… та-да-а-а!

Достаю мою самую главную покупку. Ограниченного выпуска кардиган от Элли Смит со знаменитой пуговицей.

– О боже мой! – вскрикивает Сьюзи, – Где ты его нарыла? Неужели на распродаже?

– Скидка шестьдесят процентов. Всего сто десять фунтов.

– Посмотри на пуговицу. – Сьюзи сладострастно гладит ее.

– Разве не здорово? – Я лучусь счастьем. – Я собираюсь носить его очень часто, он легко окупит себя…

Дверь открывается, и входит Люк.

– О, привет. – Инстинктивно, не успев осознать, что делаю, запихиваю один из пакетов под кровать.

Не то чтобы Люк не одобрял покупок. Деньги-то мои, я их заработала и могу тратить как пожелаю. Когда мы с мамой в семь часов утра готовы были атаковать распродажи, Люк просто посмотрел на нас в недоумении, затем взглянул на подарки, все еще покоящиеся под елкой, и съехидничал:

– Вы еще не все купили?

И это доказывает, как мало он понимает. Рождественские подарки и распродажи – две большие разницы. Это как… разные группы продуктов.

– Бекс так много сэкономила на распродажах, – поддерживает меня Сьюзи. – Тебе нравится ее кардиган?

Люк смотрит на кардиган. Затем поворачивается и какое-то время изучает меня, потом снова переводит взгляд на кардиган. И хмурится, будто его что-то озадачивает.

– Сколько он стоит?

– Сто десять, – ощетиниваюсь я. – Шестидесятипроцентная скидка. Он дизайнерский, маленькая серия.

– Значит… ты потратила сто десять фунтов на точно такой же кардиган, какой на тебе сейчас?

– Что? – Я, потрясенная, оглядываю себя. – Нет, конечно. Ничего похожего.

– Одно и то же!

– Неправда! Как ты можешь так говорить?

Короткая пауза. Мы таращимся друг на друга, будто хотим спросить: «Моя вторая половина спятила?»

– Они оба кремового цвета. – Люк загибает пальцы. – У них по одной большой пуговице. Оба кардиганы. Двойняшки.

Он ослеп?

– Но пуговицы ведь в разных местах, – пытаюсь разъяснить я. – И потом, покрой совершенно другой. И у этого рукава с раструбом. Между ними нет ничего общего, верно, Сьюзи?

– Абсолютно ничего, – охотно подтверждает Сьюзи.

Судя по выражению лица Люка, он остается при своем мнении. Иногда я дивлюсь тому, как кто-то столь ненаблюдательный смог добиться успеха в жизни.

– И здесь пуговица красная, – спешит на помощь Сьюзи.

– Верно! – Я показываю на огромную пуговицу с фирменными кристаллами Элли Смит. – Она тут – самое главное, эта потрясающая пуговица. Она словно… подпись.

– И ты истратила сто фунтов на пуговицу?

Боже, иногда он просто невыносим.

– Это вложение капитала, – холодно поясняю я. – Я только что сказала Сьюзи, что буду носить его постоянно и он полностью окупится.

– Сколько раз ты его наденешь? Два?

Я негодую:

– Разумеется, не два. Наверное… – Я раздумываю, стараясь быть предельно реалистичной, – наверное, раз сто. Так что по фунту десять пенсов за раз. Думаю, я могу позволить себе классику дизайна за такую цену.

Люк вроде как фыркает.

– Бекки, когда это ты надевала что-то сотню раз? Хорошо, если вообще о нем не забудешь.

Ох-ох-ох.

– Держу пари, сто раз – не предел. – Решительно скидываю с себя кардиган и натягиваю новый. – Видишь? Я уже в нем.

Я ему покажу. Надену кардиган тысячу раз.

– Ладно, меня ждет Таркин. – Люк бросает на Сьюзи удивленный взгляд. – Ну и дело вы унаследовали.

– Да, знаю, – соглашается Сьюзи. – У бедного Тарки чуть крыша не поехала, и я сказала: спроси у Люка, он разберется.

– Я рад, что тебе пришла в голову такая идея. – Люк ищет в своем шкафу какие-то бумаги. Затем направляется к двери: – Увидимся.

– Это он о чем? – недоумеваю я. – Какое такое дело?

– Шетлендское песочное печенье, – тараторит Сьюзи. – Это выдающийся бизнес, и теперь он принадлежит нам.

Минуточку. Перемотаем пленку назад.

– Вы унаследовали шетлендское песочное печенье? – Я в полном изумлении. – В таких красных жестянках, что можно купить в супермаркетах «Уэйтроуз»?

– Ну да! – ликует Сьюзи. – Оно на самом деле замечательное. Его делают на одной ферме.

Я не нахожу слов. Чем еще теперь владеет Сьюзи? Шоколадным овсяным печеньем «Хобноб»? «Кит-Катом»?

О-о, да это же прикольно! Интересно, сколько печенья она сможет получить бесплатно? Может… ящик в год?

Нет, это смешно. По меньшей мере десять ящиков ежегодно, правильно я говорю?

Показав Сьюзи всю новую одежду, я сбегаю вниз по лестнице, готовлю кофе и проверяю, как дела у детей. Возвращаюсь и вижу, что Сьюзи ходит по тесной комнате и, как всегда, изучает мои вещи. В руках у нее пачка старых фотографий, которые я хотела рассовать по альбомам.

– Бекс, поверить не могу, что вы наконец переедете. Кажется, вы обретались здесь целую вечность.

– Ну да. Целых два года.

– А что сказали мама с папой?

– Они еще не знают. – Оглядываюсь на дверь и понижаю голос: – Я немного беспокоюсь, как они воспримут наш переезд. Думаю, они будут очень скучать.

По правде говоря, мама с папой привыкли, что мы у них под боком. Особенно что Минни под боком. Каждый раз, когда покупка дома срывалась, они, по маминому признанию, втайне радовались этому.

– Боже, конечно. – На лице Сьюзи читается беспокойство. – Наверняка страшно расстроятся. Твоей бедной маме понадобится поддержка. Может, устроишь ее к психотерапевту! – воодушевляется она. – Держу пари, у них должна быть программа «Опустевшее гнездо» или что-то в этом роде.

– Я действительно чувствую себя виноватой, – вздыхаю я. – Но мы не можем остаться здесь навсегда. Мы должны жить собственным домом.

– Разумеется, – поддакивает Сьюзи. – Не волнуйся, твои родители со временем придут в себя. А теперь давай рассказывай, что за дом! Какой он? Что там нужно сделать?

– Да ничего особенного не требуется. Он полностью отделан.

– Восемь спален! – поднимает брови Сьюзи, разглядывая план. – Блеск!