Дом на Малиновой улице (СИ) - Александра Питкевич

Поднявшись из-за прилавка, я, все еще взволнованная, посмотрела на неожиданного посетителя. Высокий, мрачный и какой-то даже сердитый, в дверях стоял мужчина. Его можно было бы назвать симпатичным, если бы не столь грозный и намного пугающий вид и большой, с горбинкой, нос, почти затмевающий все остальное.

— Здравствуйте, — вежливо произнесла я, с опаской поглядывая на посетителя. Было в нем что-то ещё, что не давало улыбнуться или расслабиться в его присутствии.

— Добрый вечер, госпожа ведьма.

Голос глубокий, низкий от которого по всей лавке, кажется пошли вибрации. По крайней мере, чашки под прилавком точно тихо звенькнули.

Кажется, я должна была что-то сказать дальше, но язык почему-то прилип к небу, не желая шевелиться. Так мы и стояли, глядя друг на друга с подозрением. Не знаю, сколько времени прошло, мы словно попали в янтарную временную ловушку, о которых я читала когда-то, утратив связь с реальностью.

Вдруг в глубине лавки раздалось тихое «мяу», от которого наваждение опало облаком искр под ноги. Россыпь светящейся пыли почти мгновенно растаяла, втянувшись в пол. И пусть я была уверенна, что видела это собственными глазами, но все было так необычно и непривычно, что поверить было не просто.

— Чем могу помочь? — стараясь говорить ровно, спросила гостя, который хмуро смотрел себе под ноги, где растаяли искры. Тряхнув головой, мужчина свёл брови, и посмотрел на меня.

— Мне нужны кое-какие ингредиенты. Знаю, что вы только прибыли и не успели освоиться, но у госпожи Луизы точно все требуемое было.

— Как вы сказали, я только прибыла, но если у вас есть список, мы вполне можем поискать необходимое.

— Конечно, — мне протянули небольшой листок, вырванный из блокнота, на которым весьма замысловатым прочерком было выведено в столбик с десяток названий, с указанием веса или единиц рядом.

— Ряска сушеная, желтая. Цельная. Рог чёрной козы, молотый. Косточки кизила дикого. Цельные. Давайте посмотрим пока эти, — с сомнением протянула я, и повернулась к стеллажу с ящичками.

— Если я верно помню, ряска была в восьмом ряду, пятый или шестой ящик, — все тем же великолепным голосом произнёс посетитель. Ему бы петь, с такими-то природными данными.

Присмотревшись к биркам, которые висели на некоторых из ящичков, я едва не застонала. Латынь! Если с заклятиями у меня, кажется, было все еще неплохо, то с названием растений, как-то похуже. За время работы в аптеке, старые, когда-то знакомые названия вытеснились препаратами и их составляющими. А сколько всего того, что я просто не знала.

Achillea millefolium? Quercus robur?

Первое было незнакомо, а вот во втором я с облегчением узнала имя дуба. Это давало надежду, что за пару дней удастся немного вспомнить хоть что-то, и не чувствовать себя такой бесполезной.

— А вообще, мне кажется, я видел у вашей бабушки каталог, — задумчиво произнёс посетитель, когда я с любопытством сунула нас уже в третий ящичек, пытаясь отыскать нужное. — Мне кажется, так вам будет немного проще.

— Чтобы воспользоваться каталогом, его сперва нужно найти, — резонно заметила в ответ. — А я ещё не успела здесь осмотреться.

— Тогда, может я оставлю вам список, а вы соберёте заказ завтра к вечеру? Так будет удобнее?

Я всерьёз задумалась. Помимо сбора указанных ингредиентов, мне ещё следовало верно посчитать стоимость всех порошков и трав, а это и вовсе невозможно сделать не заглянув в бабулины счетные книги.

— Наверное, вы правы. В противном случае мы провозимся до полуночи, но я не уверена, что и в этом случае сумеем отыскать все необходимое. Оставляйте список, я все приготовлю.

— Хорошо, — мужчина, глядя на меня с каким-то странным выражением, кивнул.

Я ждала, что посетитель уйдёт, но он все стоял, чего-то ожидая. Как-то совсем мрачно сведя брови, посетитель указал на короткую часть прилавка:

— Расходная книга была, кажется, там. С месяц назад я делал похожий заказ, так что у госпожи Луизы все должно быть. Мое имя Сольдес Зуро.

Поискав что-нибудь чтобы записать имя, я заглянула под прилавок. Там и правда обнаружились книги, целой стопкой, и связка карандашей. Ни единой ручки или пера. Точно. Чернила, если они только не особенные, можно зачаровать и поменять даже издали, а графит слишком вреден и стабилен, чтобы так легко слушаться или реагировать на какие-то чары. Даже случайные.

Вынырнув с карандашом наперевес, я с удивлением обнаружила, что посетителя больше в лавке не было. Даже колокольчик не звякнул. Пожав плечами, я уверенно вывела в углу списка имя, пока оно не вылетело из головы. Все же сегодня было очень много впечатлений.

Только стоило мне отложить карандаш, как буквы, только что выведенные моей рукой, поплыли, искажаясь и меняясь. Неверяще глядя на метаморфозы, я постучала пальцем по столу, а затем оглядела помещение. Что-то тут было нечисто, но объяснить, что именно не так, почему-то никто не спешил.

***

Отложив список и решив, что разберусь с этим позже, я вернулась к книгам. Стопка была большая, состоящая из самых разных фолиантов и тонких папок, но среди такого изобилия отыскать простой чистый лист или блокнот было не так и легко. Зато я обнаружила каталог товаров и расходную книгу. А так же большой, весьма интересный фолиант, наполненный жутковатыми картинками каких-то болячек, со странными названиями.

Отложив книги в сторону, я придвинула ближе расходный журнал, пролистав тот в самый конец. Среди прочих, как и сказал мрачный мужчина, значилось его имя с почти таким же списком покупок.

Выбрав следующую пустую строку в расходной книге, я с волнением вписала: Сольдес Зуро.

Замерев на несколько минут, даже не дыша, все ждала, что же будет дальше. Но буквы вели себя спокойно и устойчиво, как им и полагалось. Покачав головой и фыркнув, я открыла каталог. Нужно было собрать и записать заказ пока не наступила ночь, а не маяться ерундой.

Едва не запрыгав от радости, что у бабули в каталоге все вписано не только на латыни, но и на нормальном языке, а так же внесены все поставки, я радостно запрыгала вдоль стеллажа, отвешивая нужные граммы или единицы. Аккуратно запаковав все в бумажные листы, которые в отличат от всяких пакетов не могли вызвать лишних реакций, я вернулась к расходной книге, чтобы внести заказ. И едва не обомлела. Вписанное ранее моей рукой имя посетителя исказилось и расплылось. Я даже при всем желании, зная, что там написано, не могла прочесть буквы.

— Что за чертовщина?

Если бы выше не упоминалось это имя, я бы с чистой совестью решила, что оно проклято или зачаровано от упоминаний,