Между светом и тьмой (СИ) - Шарапов Кирилл Юрьевич

И тут произошло то, чего никто не ожидал, даже сам Воронцов удивился. Вместо привычного голубоватого пламени клятвы на ладони появился четкий язычок багрово-алого пламени, истинного пламени Сварога.

— Отмеченный Сварогом, — с трепетом произнес ведун, слегка пошатнувшись и оперевшись на посох. — Барон, я не пойду против того, кому покровительствует небесный кузнец.

И ведун опустился перед Воронцовым на колени, а через секунду опешивший барон наблюдал, как трое его телохранителей падают ниц перед его врагом.

— Молим о снисхождении, Ваше сиятельство, — в один голос произнесли они.

Мал и Юлия переглянусь.

— Ты должен мне десять золотых, Мал, я же сказала, что Костя разрулит все без стрельбы.

— Клятва, — игнорируя спорщиков, приказал Воронцов.

Дружинники и ведун, надо сказать, довольно сильный, затараторили священные слова, и боги откликнулись на их искренний призыв.

Барон начал медленно пятиться к машине.

— Волод, куда это вы собрались? — улыбнулся Константин. Потом посмотрел на все еще валяющихся у него в ногах дружинников. — Арестовать Волода Торбина.

Тот выхватил богато украшенный револьвер из кобуры и разрядил его в Константина. Пули, одна за другой, сгорели в силовых щитах, которые выставила Юлия. Этого срыва Воронцов и ждал, как только бывший барон напал на хозяина вотчины, он поставил себя вне закона.

— Беляш, — выпуская прислужника, приказал боярин, — захватить живьем.

Материализовавшийся у ног зверек мгновенно прыгнул вперед, сокращая дистанцию, после чего аркан захлестнул шею. Только вот бывший барон был не так прост, его камзол с высоким воротником разрушил призрачную удавку, он был силен и быстр, видимо, много сфер пошло на улучшение. Беляш попробовал ударить ошеломлением, но Волод снова отразил атаку. Он отшвырнул разряженный револьвер и вытащил из ножен тяжелую шпагу, которая полыхнула рунами. Ну да, другой он и не мог владеть.

— Иди ко мне, боярин. Хочешь убить меня? Сделай это своими руками. Ведь я тот, кто заказал твою жизнь Братине. Не знаю, как тебе удалось выжить, но у меня над камином под специальной ведой хранится твоя голова.

— Стоять, — опережая гвардейцев и остальных, которые готовы были уже сорваться с места, приказал боярин и, вытянув руку, призвал родовую скъявону. — Я сам. — И сейчас он был полностью уверен в своей победе, не то, что предыдущие две дуэли.

Люди барона, оставшиеся на дороге, привлеченные суетой и стрельбой, уставились на двух благородных, сошедшихся на клинках.

Волод Торбин дрался больше с энтузиазмом, чем умело, видимо, не часто он хватался за свою дорогую артефактную тяжёлую шпагу. Может быть, когда-то он и брал уроки по фехтованию, но это было давно. Воронцов с минуту отбивался, таков был яростный напор бывшего барона, и даже отступил на пару шагов, но уроки с Радимом не прошли даром, теперь он именно фехтовал, и как бы не размахивал своим клинком барон, его скъявона всегда оказывалась там, где нужно. Удар, звон стали о сталь, напор противника слабел с каждой секундой. Минута, полторы… Выпады Торбина стали не такими быстрыми, удары слабее, и вот тогда Константин перешел в атаку, он закрутил шпагу противника, и тот не сумел его удержать. Оружие бывшего барона улетело далеко в сторону, а Воронцов резко сократил дистанцию и саданул Волода эфесом в лоб, отправляя того в накаут.

— Снимите с него камзол, — приказал он, — и в кандалы, не будет ему честной смерти от клинка, я эту тварь повешу.

Двое гвардейцев рванулись вперед, один извлек тонкую цепь с парой браслетов, причем Константин заметил, что они для одаренных. Значит, даже используя умения, не выберется. Торбина подняли на ноги, он уже пришел в себя и бешено вращал глазами.

— В темницу, казнь завтра утром в Воронграде.

Гвардейцы кивнули и потащили пленника в усадьбу. Константин посмотрел на ведуна.

— Назовитесь — потребовал боярин.

— Мирон, Ваше сиятельство, я занимаю пост верховного ведуна при баронстве.

— Ну что ж, Мирон, поехали к дружинникам, пора заканчивать с этим бунтом.

И не глядя ни на кого, отправился к машине барона. Мал уселся за руль, Воронцов рядом с ним, ведуну и Юлии досталось заднее сиденье.

Гвардеец Рысевых сноровисто развернул машину и погнал ее обратно к колонне. Две минуты, и вот она остановилась возле первого броневика, возле которого столпились дружинники и нанятые бароном наемники, причем Воронцов не без удивления обнаружил среди них Яромира Бышева. А что, удобно. Правда, стало интересно, как тот уже нанятый Радимом, обошел клятву и пошел на службу к Торбину. И если сотник тут, значит, здесь и его отряд, и он сможет прикрыть его.

Несколько секунд все молчали, меряясь взглядами.

— Я — боярин Константин Воронцов, — громко и уверенно заявил бывший детектив.

Яромир, который знал его под прозвищем Чужой, присвистнул, остальные дружинники загудели, переглядываясь между собой.

— Барон Волод Торбин обвиняется в мятеже. Он признался в попытке убийства и низложен, лишен титулов и арестован. Завтра он будет повешен на центральной площади. Вы, солдаты, присягнувшие ему на верность, избавлены от клятвы, и я спрашиваю вас, готовы ли вы дать клятву перед лицом богов мне, истинному правителю этих земель? Наемникам не предлагаю, у вас свои дороги, договор с бароном более недействителен, завтра вам будет выплачено все, что причитается в случае разрыва договора.

Яромир и его люди одобрительно загудели. А что, хорошо он устроился, мало того, что ему Радим заплатил, так он еще, ничего не делая, заработал пару золотых.

Дружинники барона все взвесили и решили не испытывать судьбу, один за другим они стали опускаться на колени. Наемники, чтобы не мешаться, отошли в сторону. В итоге на ногах осталось всего два десятка мужиков во главе с сотником.

— Мы отказываемся присягать вам, Ваше сиятельство, — гордо, с вызовом заявил он, — но и драться за барона не намерены. Мы просто хотим уйти.

— Хорошо, — согласился Воронцов. — Сдайте в арсенал, что вам было выдано за счет казны, и свободны, не держу.

К ним присоединилось еще несколько передумавших, остальные так и стояли на коленях.

— Клятва! — скомандовал Константин, и чуть больше сотни мужиков, вытянув руки, начали произносить сокровенные слова.

Глава четвертая

— И что вы, Ваше сиятельство, планируете делать дальше? — поинтересовался Мал, когда машина низвергнутого барона в сопровождении присягнувших дружинников поехала в сторону Воронграда.

— Ты о чем? — покосившись на ведуна, который снова занял место водителя, спросил Воронцов.

— Константин Андреевич, — продолжил свою мысль Мал, — судьба империи решается на западе, зачем затевать этот переворот? Все равно у вас сейчас нет ни сил, ни средств заниматься усадьбой и междоусобицей. Вот скинули вы барона, падаль он та еще, а дальше что? Задерживаться мы тут не планируем, как только мы отбудем, два графа постараются захватить город. Вам даже оставить тут некого, чтобы отразить атаку мятежников.

— А с чего ты решил, что они сюда сунутся? — спросил Воронцов.

Мал озадаченно посмотрел на боярина.

— Вы знаете то, что не знаю я?

— Ну, конечно, я знаю то, о чем ты даже представить себе не можешь, — улыбнулся Константин, а Юлия на заднем сидении откровенно рассмеялась. Верховный ведун баронства озадаченно глянул на девушку-наемницу, которая позволяет себе такое при боярине. — Но это касается других вещей, не относящихся к теме разговора, но да, я действительно знаю, что графы не двинут сюда свои дружины, и вероятно, скоро прибудут в усадьбу, дабы засвидетельствовать мне свою верность. И я приму их клятву.

— Но почему?

— Из-за барона, конечно, он так стремительно и быстро потерял власть, а ведь он был посильнее графов. Когда я свяжусь с ними, я предложу им сделать вид, что мятежа не было. Они ухватятся за эту возможность, в наказание за смуту они передают титул старшим детям, а сами займут места советников. Два верных мне вассала на их границах уже собирают войска, чтобы ударить по ним, в случае, если они ослабят гарнизоны для войны за центр вотчины. Если они откажутся, они не смогут двинуть сюда серьезные силы. Воронград хорошо защищен, так что, сомневаюсь, что они его возьмут. А усадьба, как только я ее покину, перейдет в режим осады, и туда вновь никто не сможет попасть.