Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ) - Константин Башкатов

— Возрадуйтесь, дети мои! — произнёс священник, и голос его разнёсся над площадью. — А ты, дитя тьмы, покайся и сознайся в грехах своих!

— Проклятый еретик! — вопил «чернокнижник». Монаха там видел только Ашамаэль, скрывающийся под маской священника. И только монах видел истинное лицо Ашамаэля.

— Да как ты смеешь! — возмущённо ответил священник. Ашамаэль ещё во время войны с дроу обнаружил своё актёрское мастерство. А магия иллюзии давала такой разгон… — Не ты ли подговорил несчастного Керина Ралана, стражника у ворот, напиться и устроить дебош? Говорят, он по твоей же наводке изнасиловал дочь коменданта! — толпа взревела ещё громче, сгорая от нетерпения.

— Приступайте во имя Создателя нашего, — с усилием подавив ядовитую улыбку, произнёс Ашамаэль, и хворост под ногам монаха занялся огнём. Но когда «еретик» умрёт, чары развеются. И люди поймут, что их в очередной раз надули. И неужели они не успели привыкнуть к этому? Каждый день политики, бюрократы и верховные священники обманывают их, но люди отказываются видеть это. Но стоит появиться чернокнижнику, толпа быстро находит, на ком сорваться.

Итак, маг поспешил скрыться с места преступления, пока сюда не сбежалась вся стража. При первой же возможности стоило полистать найденный и отобранный обманом фолиант. Маг накинул на голову широкий капюшон белого плаща. Прошагав по улочкам Талании — города-столицы Республики — Ашамаэль скользнул в постоялый двор, где остановился. Эльф специально выбирал какой-нибудь простой, даже трущобный район, — хотя таких в Талании было ничтожно мало, — дабы не привлекать к себе много внимания. Грязные, тёмные улочки, где прохожие в такое время суток редко встречаются. Лишь пара пьяниц праздно шатается где-то на том конце переулка, да попрошайка протягивает руку редкому прохожему. Впрочем, безымянная гостиница оказалась весьма неплоха. Обычная прямоугольная или квадратная вывеска лаконично гласила: «гостиница». Худощавый хозяин, старик Азан Рол, отказался от лишних вопросов, как только пара лишних монет сиралионской чеканки оказалась в его кошельке.

Ашамаэль неспешно двигался к лестнице, что вела на верхние этажи, к комнатам. Зал постоялого двора был почти пустой — лишь пара уставших путников. Но один из них… Он выделялся. Эльфийская серебристая броня. Эльф, ещё один. До боли знакомый. Лицо его пересекал страшный шрам, а куска левого уха не было — похоже, в бою оторвали. Ашамаэль приостановился, и взгляды сородичей встретились. Настороженный взгляд жёлтых глаз из-под капюшона напряжённо всматривался в воина.

«Где я его видел?» — крутился навязчивый вопрос.

— Падаан Файон? — наконец подал голос воин. Оба понимали, что такими гляделками привлекают слишком много внимания.

— Я предпочитаю использовать другое имя, — холодно отозвался Ашамаэль. Это имя… Падаан Файон. Оно, словно клеймо, резало болью о прошлом. Он плывущей походкой подошёл к столику, за которым сидел воин.

— Или мне тебя называть Предателем? — тихо спросил сородич Ашамаэля. Тихо, но тем не менее некоторые посетители расслышали его слова, и по залу побежал шепоток.

— Нет! — прошипел маг, быстро оглянувшись на одного из местных завсегдатаев. — Лучше так.

— Хорошо, Падаан. Может быть, ты откроешь своё лицо? Много времени утекло.

Ашамаэль сел напротив воина, приподняв капюшон, чтобы собеседник мог видеть лицо. В памяти всплывали смутные образы. Кажется, с этим воином он познакомился в первые два года войны.

— Много, — кивнул маг. — Напомни мне своё имя, — просьба прозвучала больше как приказ. Резкий, надменный тон, впрочем нисколько не смутил сородича.

— Даанрит. Помнишь, Падаан, я не раз спасал твою задницу от вражеских копий, — с улыбкой произнёс воин.

— Да, теперь вспоминаю, — кивнул Ашамаэль.

— Через тридцать два года ты ушёл так неожиданно. Почему?

— Срок истёк, — соврал маг. Конечно, мотивы его поступка шли куда глубже.

— Твой срок был тридцать лет. Почему ты оставался эти два года? — стало ясно, что Даанрит так просто не отстанет. Он никогда не был тупым воякой. Он всегда задавал вопросы.

— Я понял, что там мне не место. Как видишь, для осознания сего мне потребовалось два года.

— Почему же? Ты был примером храбрости, путь и безрассудной.

— Под стенами Тур-аргота. Помнишь? Тогда я понял, что и гвардейцы Сиралиона способны на предательство. Ради… — лицо мага скривилось, словно он проглотил что-то отвратительное на вкус, — денег. Из-за них под стенами некогда прекрасной крепости случилась резня.

— Я помню. Тогда Создатель помог нам, — кивнул Даанрит, но маг раздражённо отмахнулся.

— Создатель в очередной раз закрыл глаза на это! Мы выжили только благодаря мастерству командиров, которые остались верны Кайириану Сиралионскому, — Ашамаэль говорил быстро, словно боялся, что его перебьют или услышат не те уши. Но причина была в другом — гнев. Невольно он подался вперёд, голос стал тише и приобрёл шипящие оттенки.

— Вся армия молилась, — в голосе воина мелькнули нотки обиды.

— А где была его помощь, когда добивали раненых?

— Никто не всемогущ, Падаан. Даже Создатель.

— Не существует никакого Создателя, пойми же ты! Если бы он был, то вряд ли допустил бы гибели его детей!

— Оставим это. Но я всё-таки не понимаю, почему ты ушёл. Ведь ты с окончания срока мог подниматься в звании, ты мог бы вновь вести солдат и покончить с войной. Это было в твоих силах, — я видел, какой ты тактик. Лучших я ещё не встречал, — на последней фразе Даанрита уголки губ Ашамаэля дрогнули в улыбке. Такой самоуверенной, надменной.

— В армии я не смог бы достичь того, чего хочу. Узы клятвы ограничивают.

— Значит ты начал свою игру? — произнёс воин. Хотя слова его были скорее утверждением, чем вопросом. Ведь и так всё было ясно, и Ашамаэль не понимал, почему до сородича так долго не доходило. Но взор воина упал на книгу, которую маг прятал под плащом. — И ты никогда не интересовался простой литературой. Что-то нашёл?

— Это не твоё дело, — резко ответил маг. Его находка — это не то, о чём трезвонят на каждом углу. Ведь до Ашамаэля до этого источника знаний касались всего трое — три верховных священника, которые стояли во главе церкви. Трое, кто осмелился. Маг резко поднялся на ноги, глаза, в которых уже плясали искры злости, не моргая смотрели на воина. — Мне пора. — Секунда паузы, и маг добавил: — Приятно было встретиться с бывшим сослуживцем, — слова произнесены неохотно, а слово «бывшим» подчёркнуто особо.

— Прощай, Падаан. Сегодня я покидаю этот город, — кивнул Даанрит.