Свадебный кастинг - Марина Серова

– Думаете, это Алексей? – усмехнувшись, спросила я.

– За руку не поймала, но думаю, что он, – уверенно ответила Света. – А потом еще случай был, когда один придурок из десятого класса портфель у Аньки вырвал и во двор с ним убежал. Мы, конечно, за ним бросились, а мальчишки-идиоты, оказывается, им в футбол играют. Мяч кто-то забыл принести, и они нашли вот такой выход из положения. Анька – в рев, а что мы, две девчонки, могли с этими обалдуями сделать? Пока до директора добежали, пока он пришел, портфель в одни лохмотья превратился, так что его оставалось только выбросить, да и тетрадки с учебниками заодно.

– Как я понимаю, этому инициативному балбесу за его проступок неслабо вломили? – усмехнулась я.

– Правильно понимаете! – кивнула она. – Эти же кретины там во дворе до позднего вечера тусовались, вот там-то их и прищучили! Судя по их битым рожам и перекошенным фигурам, накостыляли им от души! – удовлетворенно сказала Света.

– А не мог Алексей этот звонок подстроить? – спросила я.

– Нет! – уверенно и не задумываясь ответила она. – Да и зачем ему?

– Так, может, он счел Виктора недостаточно хорошей партией для своей сестренки? Или сам на нее виды имел? – предположила я.

– Да вы что? – удивилась Света. – С первого же взгляда было видно, что Анька с Витькой любили друг друга! Зачем бы Леша стал счастье своей сестры рушить? А насчет того, что она ему самому нравилась, так нет! Заботился он о ней – это да, но вот любви... Чего не было, того не было! Я бы это сразу заметила! Родственные у них были отношения, и не более того!

– А вы сами никогда не думали, кто мог ту подлость совершить? – спросила я. – Может, кто-то хотел расстроить свадьбу, например? Может, та же Марианна решила отомстить? Или у того придурка ретивое взыграло?

– Конечно, думала! И не я одна. Мы с девчонками всех до единого перебрали, кто мог тогда позвонить, но... – Она развела руками. – Марианна в Ленинград уехала в театральный поступать – родня у них там была, и больше ее здесь никто не видел. Поступила или нет, не знаю, но в Тарасов точно не вернулась. А тот придурок окончил военное училище где-то под Москвой и тоже отбыл по месту назначения.

– Значит, врагов у Ани на тот момент больше не оставалось? – уточнила я.

– Да какие же это враги? – пожала плечами Света. – Это я знаю, кто им за Аньку отомстил, а они-то не в курсе!

– Тогда кто же это мог быть? – спросила я.

– Не знаю! Если бы Аня ради Виктора какого-нибудь парня бросила – Алексей же не в счет, – то тогда все ясно было бы, но она до него ни с кем не встречалась. Да и Витька свободный был – его же Тамарка сама бросила, а больше у него никого не было. Даже родители его в Пензе жили!

– Значит, вы полагаете, что со стороны Виктора позвонить было некому? – спросила я.

– Получается, что так, – согласилась она.

– А где Виктор жил? В общежитии? – уточнила я.

– Нет, у двоюродной сестры своей матери, – ответила Света. – У той сын военный где-то то ли служил, то ли учился, вот Витька в его комнате и жил.

– А что это за сестрица такая? – поинтересовалась я.

– Да Анька ее только раз и видела – в тот день, когда они заявление подали. Раньше-то она к нему ни ногой, да он и не приглашал.

– Понимал, что она девушка серьезная и до свадьбы – просьба не беспокоить? – спросила я.

– Так тетка эта сама запретила ему девушек водить! – возразила Света. – Сказала, чтобы он в ее квартире не развратничал. А тут Витька Аньку специально привел, чтобы познакомить их, – Анька же его невестой стала.

– Ну и как ее приняли?

– Очень радушно. Тетка эта все Витьке пеняла, что он ее не предупредил, а то бы она пирогов напекла ради такого-то случая. Ну, посидели они, чаю попили, поговорили по душам, и Аня ушла.

– Так... Здесь тоже кое-какая ясность появилась, – подытожила я. – Света, а вы случайно не знаете, как у Людмилы Алексеевны, да и вообще у всей семьи, отношения с соседями складывались?

– Представления не имею, – пожала плечами она. – По-моему, нормально. Аня, во всяком случае, никогда ничего о скандалах или о чем-то в этом роде не говорила.

– Значит, буду дальше выяснять сама, – пообещала я и встала. – Спасибо вам большое за помощь!

– Ане привет от меня передайте, если ее увидите, а еще номер телефона – пусть позвонит. Интересно будет поболтать, свои новости рассказать и узнать, как у нее жизнь сложилась, – попросила Света.

– Если увижу, непременно передам, – пообещала я.

«Значит, люди с работы Людмилы Алексеевны отпадают, и подруги Анны и Виктора тоже, остаются соседи и пока неведомые мне Николай с Алексеем», – подумала я, направляясь к бывшему дому Соколовых, находящемуся в Пролетарском районе города, то есть у черта на куличках.

Глава 4

Оглядев потрепанную хрущевку, я решила, что спрашивать соседей в лоб будет неразумно, и прибегла к тактическому маневру: найдя нужную квартиру, я долго и упорно жала кнопку звонка, чтобы меня ни в чем не заподозрили, тем более что за соседней дверью я слышала осторожные шаги, да и свет в глазке исчез. Бросив наконец это бесполезное занятие, я позвонила в ту дверь, из-за которой за мной кто-то наблюдал, и услышала:

– Кто там? – произнесенное женским голосом. Говорившая явно была пожилой.

– Простите, пожалуйста, вы не скажете мне, где Соколовы? Может, мне попозже прийти? – громко сказала я.

– Они тут больше не живут, – услышала я в ответ.

– А где мне их найти? – спросила я.

– А зачем они вам? – с подозрением в голосе произнесла старушка.

– Я внучатая племянница Татьяны Борисовны, – прокричала я, подходя ближе к ее двери. – Я в Тарасове по делам, и дед просил меня зайти и узнать, как они здесь, а то от них уже лет девять ни писем, ни звонков не было. Последняя поздравительная открытка на майские праздники в 94-м пришла, – объяснила я свое появление и повторила: – Так где мне их найти?

Дверь приоткрылась, и в щели появился любопытный глаз.

– Не знаю. Съехали они отсюда! Квартиру, правда, не продали и не сдали. Люся сюда наведывается иногда – посмотреть, что и как, а где они живут теперь, она не сказала.

– Тьфу ты черт! – выругалась я и попросила: – Вы мне расскажите вкратце, как они тут, и я все деду передам, а то он за Татьяну волнуется.

– Так померла она, – трагическим шепотом сообщила мне старушка. – Уж больше года назад померла. И сама отмучилась, и они отмучились. Царствие ей небесное! – Судя по промелькнувшей в щели руке, старушка перекрестилась.

– Вот это да! – делая вид, что поражена этим известием, сказала я. – Как же я деду-то это скажу? Она же на пять лет его моложе! А отчего она умерла?

– Так разбило ее, – тем же тоном произнесла она.

– Чем? – удивленно спросила я.

– А параличом! – внушительно проговорила она.

– Нет! Я деду ничего говорить не буду! – решительно заявила я. – Он у нас старик бодрый, а как услышит такое, так тут же себе кучу болезней придумает и чахнуть начнет!

– И не говори! – поддержала меня она.

– Ну, а Люся-то с Аней как? – продолжала допытываться я.

– Люся-то, как мать слегла, работать продолжала, а за бабушкой Аня ухаживала. Нет! Ну вот ты мне скажи, зачем ей было дальше после школы учиться? Чтобы горшки таскать? Да и теперь она почти что прислуга, по разным домам бегает, за чужими людьми убирает!

– Да разве же она тогда знала, чем все закончится? – возразила я. – Она же нормально жить собиралась!

– И ведь чуть ли не накануне ее свадьбы Татьяна слегла, – продолжала старушка. – Уж как Анька убивалась! Бессонница у меня, так я слышала, как она по ночам в ванной рыдала! Хоть вода и шумела, а мне все равно слышно! Через счетчик, – таинственно сообщила она.

– Как же здесь не зарыдать было, когда вся ее жизнь коту под хвост полетела! – согласилась я.

– Уж как мы ее здесь все жалели! – вздохнула она. – Уж на что я старая карга, а и то, когда в магазин шла, всегда у нее спрашивала, не надо ли чего. Где же ей было за покупками бегать, когда она неотлучно при Татьяне находилась, Люся-то целыми днями на работе. Да и все остальные тоже помогали им чем могли. Лешка как из тюрьмы освободился, вон два раза в неделю, как бог свят, с большущими пакетами приезжал.

– Это что же еще за родня у них такая уголовная нашлась? – совершенно искренне удивилась я.

– Да не родня он им! – отмахнулась старушка.

– Чего же тогда помогал? – спросила я.

– А! Приблудный он! – скривилась она.

– Еще не лучше! – воскликнула я.

Увидев мою неподдельную заинтересованность, бабушка совершила моральный подвиг: щель немного увеличилась, затем звякнула цепочка, дверь широко распахнулась, и старушка начала рассказывать: