От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России - Ирина Владимировна Юкина

«вопроса», также представлялся очевидным. Им определялся пролетариат как самый прогрессивный класс, каковым он был, согласно марксистской теории, в силу специфики своего положения в социальной структуре общества. Пути решения «женского вопроса» тоже не обсуждались. Считалось, что при установлении социалистического строя он решится автоматически, так как появятся такие «социально-бытовые условия, при которых женщина может совместить обязанности материнства с деятельным участием в общественной жизни и труде»44.

Таким образом, в марксистской парадигме понятие «женский вопрос» насыщалось принципиально иным содержанием, чем это было на заре его возникновения. Оно понималось прежде всего как вовлечение женщин в революционную борьбу, трудовую деятельность и в дальнейшем разрабатывалось как «часть вопроса об условиях победы социалистической революции и построения коммунистического общества»45.

Но что было общим с предыдущей трактовкой «женского вопроса», так это объективизация женщин. Женщины все так же рассматривались как объект воздействия. С марксистских позиций ведущей силой общества был пролетариат, руководимый пролетарской партией, и обе эти социальные институции – класс и партия – рассматривались вне гендерных категорий.

На рубеже XIX–XX веков категория «класс» для социально-политической мысли была очень значимой, чего нельзя сказать о категории «пол». Но если либералы признавали право женщин на организованные действия в защиту своих интересов, рассматривая женское движение как одну из составляющих общедемократического наступления на самодержавную власть, то социал-демократы постулировали в качестве единственного двигателя прогресса классовую борьбу пролетариата во главе со своей партией.

Активность женщин в рамках женского и феминистского движений, которые набирали силу в России вслед за Америкой и Европой, постановка в повестку дня общественности проблем женщин как дискриминируемой большой социальной группы демонстрировала появление на политической арене новой силы. Тем самым прогрессивная, преобразующая роль пролетариата, объясняемая его угнетенным состоянием и положением в структуре общества, переставала быть единственной и исключительной. Вот почему российские социал-демократы, особенно большевики, так отрицательно относились к женскому движению, и особенно к феминизму как идеологически оснащенному движению. В любой сепаративной женской активности им мерещился призрак феминизма, который «бродил» не только по Европе и Америке и теоретически обосновывал новый социальный конфликт, но забрел и в Россию. Именно поэтому российские социал-демократы декларировали равноправность женщин в рабочем движении. Это была попытка снять актуальность пресловутого «женского вопроса». Так, Н. К. Крупская писала по этому поводу:

В России и речи не может быть о выделении женщин в особые женские организации. Не таковы у нас традиции <…> Работница рассматривается как полноправный член и партийных, и профессиональных, и всяких других рабочих организаций46.

На деле, конечно, это было не так.

В России, как и в любой другой стране, идущей по пути модернизации и демократизации, шел процесс переосмысления и переконструирования социальных отношений по признаку пола и появились причины, вызвавшие женское движение и феминизм.

Женское движение. Главное отличие «женского вопроса» от женского движения заключается в том, кто является актором социальных действий в решении проблем женщин. Вопрос об этом встал с момента зарождения первых женских организаций. Начиная с середины XIX века, все громче звучала мысль о принципиальной самостоятельности женщин в деле отстаивания своих прав, которая нашла отражение в работах многих активисток, участниц движения и просто профессионально работающих женщин.

Так, М. Вернадская написала в 1858 году:

Напрасно женщины стали бы ждать, чтобы мужчины устроили им положение в обществе. Этого никогда не может быть, потому что до тех пор, пока женщины не в состоянии будут сами о себе заботиться, они будут не более, как дети, а известное дело, дети должны повиноваться старшим, т. е. тем, кто поумнее да посильнее. Не пора ли же занять своим трудом то положение в обществе, которого они достойны?47

Для людей XIX века – участниц и свидетелей становления женского движения – оно мыслилось как решение усилиями женщин «женского вопроса», что соединяло эти понятия воедино. Так, одна из пионерок движения А. П. Философова в начале ХX века ставила в один ряд, исходя из логики решения «женского вопроса», не только понятия «женский вопрос» и «женское движение», но и «феминизм». Она писала:

Так называемое женское дело, женское движение, женский вопрос и феминизм встречают у нас до сих пор очень часто недоразумения <…> Но наряду с этим женский вопрос есть вопрос о сотрудничестве женщин с мужчинами в деле развития <…> культуры48.

Так рассуждали и другие участницы движения49.

Что есть женское движение – вопрос теоретического порядка, но он имел практическую значимость и потому осмысливался и разрабатывался участницами женского движения и учеными того времени.

В целом движение понималось как некие целенаправленные действия женщин, самостоятельно организовавшихся в разного рода общества, для решения «женского вопроса», то есть экономических, политических и культурных проблем женщин.

Смысловое ударение ставилось на самостоятельности, «самочинности», по выражению историка А. А. Корнилова50, женских инициатив и организаций. Известная деятельница женского движения А. Н. Шабанова определяла женское движение как «инициативную деятельность женщин по самоорганизации в общества, союзы и клубы для борьбы за свои права»51. Другая деятельница российского движения, Е. Н. Щепкина, под движением понимала многообразие женских организаций, созданных женщинами для «расширения своих прав на образование, на труд, на большие заработки, на получение права голоса в местном самоуправлении и при выборе депутатов в палаты народных представителей»52. Известный социолог В. М. Хвостов писал, что целью самоорганизации женщин должна стать борьба против «всех тех стеснений, которыми в настоящее время опутана женская личность» и представлений о «природной неполноценности женщин»53.

Как мы видим, в определении целей движения, путей их достижения допускались вариации, но под акторами движения всегда рассматривались сами женщины. К началу ХX века участницы движения сформулировали практически современные представления о женском движении как общественном.

Эмансипация женщин. Еще одним синонимом женского движения являлся термин «эмансипация женщин». Эмансипация (лат. emancipatio) у Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона трактуется как «правомерное освобождение лица от юридической зависимости, предоставление неполноправному лицу полной юридической правоспособности; освобождение группы населения от некоторых ограничений в правах, сравнительно с прочими гражданами»54. Или, выражаясь современным языком, это процесс освобождения какой-либо социальной группы или класса, находящихся в зависимом положении по отношению к другим социальным группам, классам.

В первой половине XIX века – до начала 1860‐х годов самым популярным и актуальным был термин «эмансипация крестьян». Термин «эмансипация женщин»

появился в середине XIX века и изначально обозначал движение женщин за освобождение от зависимости и/или