Сестра и сестричка - Софья Прокофьева

Селизетта прошла мимо фонтана. Лунный свет пронизывал насквозь изогнутые, как арки, замерзшие струи воды.

— Сестричка! Дорогая моя… — Селизетта приложила руку к сердцу, стараясь унять его безумные удары.

— Ну же! Подними свечу! Я так хочу зажечь ее! Скорей! — вне себя от нетерпения кричал Лучик. — Нет слов, как ты глупа и нерасторопна!

Селизетта медленно, словно это была непосильная тяжесть, подняла вверх маленький оплывший огарок. Она так побледнела, что даже губы у нее стали белыми.

Лучик слетел с ее плеча, смеясь, задыхаясь, обхватил руками скрюченный черный фитилек и жарко поцеловал его.

Свеча мгновенно вспыхнула. Сияющий свет полетел во все стороны. Летучее золото осветило застывшую девочку. И тут случилось чудо!

Жизнь проснулась в глазах Элизетты. Она шевельнулась, несколько раз удивленно моргнула, так, что посыпался снег с замерзших ресниц. Она слабо, неуверенно улыбнулась.

— Сестрица, это ты? Ты нашла меня? — тонким голоском крикнула она и бросилась к Селизетте.

В тот же миг правая рука Селизетты, державшая свечу, превратилась в белоснежное лебединое крыло.

Свеча бы упала, но Селизетта успела перехватить ее другой рукой и снова высоко подняла над головой.

Казалось, эта маленькая свеча озарила весь мир.

Как золото, заблестели разбросанные в воздухе иглы инея. Свет разбегался все шире и дальше.

Зазвенел и плеснул фонтан. Люди, стоявшие вокруг, оживали один за другим. Они с изумлением оглядывались, еще не понимая, что с ними произошло.

— Принцесса Селизетта! Неужели?.. — Принц Пелиор вздохнул полной грудью и сделал шаг вперед. Звонко заржал его верный конь.

В тот же миг вторая рука Селизетты до самого плеча превратилась в белое лебединое крыло. Свеча упала и, зашипев, погасла среди журчащих струй воды.

А позади рушились, таяли, превращались в тяжелые водопады стены и башни ледяного дворца. Сползали вниз балконы. С шелестом и шепотом оплывали зубчатые стены и колонны. Из перекосившихся окон доносились крики отчаяния и ужаса.

Но Селизетта не смотрела ни на любимую сестричку, ни на принца Пелиора, ни на тающий дворец. Она стояла вытянувшись, подняв лицо к светлому утреннему небу. А вместо рук за ее плечами сверкали два больших крыла.

Все замерли, не в силах отвести от нее глаз. И только маленький золотой человечек, плача, летал вокруг Селизетты. Он ронял огненные слезы и гладил ладонями ее побледневшие щеки.

Нищая старуха сбросила со спины промерзшую вязанку хвороста.

Бешеный волк подполз к Селизетте. Глаза у него были тихие и кроткие. Он благодарно лизнул ее голую ногу.

Элизетта изо всех сил обеими руками обхватила сестру. Она судорожно цеплялась за нее, спрятав лицо в складках белого платья.

Принц Пелиор протянул к Селизетте руки в надежде удержать ее.

Послышался печальный обреченный стон. В тот же миг Селизетта превратилась в прекрасного белого лебедя и выскользнула из тесных объятий своей маленькой сестрички. Она поднялась высоко вверх, к полному утреннего света круглому облаку, и исчезла.

Глава четырнадцатая

КОНЕЦ ЛЕДЯНОГО ЦАРСТВА

Послышались оглушительный звон и треск. Это провалилась подтаявшая кровля дворца. Еще стояли две башни — Северная и Южная, но и они покрылись глубокими трещинами, из которых хлестала вода.

Слуги торопливо выносили из дворца сундуки и драгоценную утварь. Все грузили в кареты. Но веревки истончались, пропадали, кубки таяли прямо в руках, подносы, плеснув, проливались на дорогу.

Между тем король Ледингор, высоко поднимая ноги в промокших сапогах, торопился по крутой лестнице, ведущей в Северную башню.

— Кольцо «Желание»! Бесценное колечко! Моя последняя надежда, спасение… — лихорадочно шептал он.

Скользя по расползающимся ступеням, король вбежал в верхний зал и бросился к заветному ларчику. В самой его глубине, на оттаявшем дубовом листке сияло кольцо «Желание».

Ломая ногти, король без ключа открыл ларец. Еще мгновение — и он схватил бы заветное кольцо, но вдруг огромный хохлатый ворон сорвался с полки и с силой клюнул его прямо в руку.

Король вскрикнул и отшатнулся.

— Кар, кар! Вероломный предатель! — прохрипел ворон. Из его разинутого клюва вылетел острый осколок льда. — По твоему повелению я украл у принцессы Селизетты кольцо «Желание». А ты? Ты вместо благодарности заморозил меня!

Король снова потянулся к ларцу. Но ворон, вытянув шею, нацелил клюв для второго удара. Он подлетел совсем близко, теперь он метил прямо в лоб.

Король, загораживаясь рукой, попятился к двери. И вдруг, поскользнувшись на мокром ковре, оступился и покатился вниз по тающим ступеням. Он пытался ухватиться за ломкие перила, но они рассыпались на мелкие льдинки.

— Ах! Ах! — вскрикивал король, пролетая одну лестницу за другой. Потоки льющейся вниз воды подхватили его и вынесли через открытые двери прямо на дорогу. Король с трудом поднялся на ноги.

— Карету! — задыхаясь, крикнул он, подхватывая под локоть королеву Лединду. — Скорее к снежным вершинам! Я паду на колени перед нашим властелином. Великий Горный Дух! Наш повелитель… Скорее!.. Боюсь, он не простит нам…

Отовсюду из-под тающего снега выползали снежные карлики. Они гроздьями свисали со скал. Что-то злобно бормоча, карабкались по склонам горы. Отталкивали друг друга и торопливо исчезали в глубоких горных расщелинах.

Из дворца стремительно выбежала принцесса Лединелла. Снежинки, всегда сопровождающие ее, превратились в дождь и осыпали крупными каплями ее оттаявшие черные косы. В глазах Лединеллы горел безумный синий огонь.

— Отец! — пронзительно крикнула она. — Где кольцо «Желание»? Мы не можем уехать без этого кольца!

— Проклятый ворон… Свернуть бы ему шею!.. — прохрипел король.

В это время послышался гулкий треск раскалывающегося льда. Северная башня наклонилась. И вдруг с оглушительным дребезгом и звоном рухнула, опрокинув на стоящих внизу бурные пенистые водопады.

— В карету! Скорее! — завопил король.

Но поздно! По карете пробежали глубокие трещины, колеса отвалились, дверцы рассыпались, подушки сплющились, растеклись.

Ноги и животы лошадей начали таять. Хвосты и гривы превратились в волнистые струи воды. Теперь их ржание больше напоминало влажный плеск ручья.

Кучер успел соскочить с тающего облучка и, разбрызгивая воду, бросился вниз по дороге.

— Кто? Кто осмелился осветить мое царство? Зажечь свечу? — в исступлении крикнул король.

— Я видела девчонку, босую, в белом платье, — простонала королева. — Да, да, в руке у нее была свеча!

— Это она, Селизетта! — Лицо принцессы Лединеллы исказилось. — Но она поплатилась за это! Она стала птицей, просто птицей…

— Надо было казнить девчонку, — прошипела королева, приподнимая подол намокшего платья. — Казнить… Это так просто…

Король, королева, принцесса, задыхаясь от неистовой злобы и бессильной ненависти, цеплялись за тающие обломки стен, за рухнувшие колонны. А бушующие потоки воды хлестали их, заставляли крутиться, вертеться все быстрее, быстрее…

И вдруг все трое разом исчезли. Только три снежных карлика, захлебываясь, барахтались среди волн талой воды. У каждого на голове была тонкая, еле различимая золотая корона.

Наконец они с трудом выбрались из крутого водоворота и торопливо скрылись в глубокой расщелине гранитной скалы.

— Моя ледяная красота… Мое могущество, власть… — еще какое-то время доносились их замирающие голоса.

Глава пятнадцатая

ПО ДОРОГЕ В ДОЛИНУ

— Сестрица, куда ты? Вернись, вернись! — отчаянно рыдала Элизетта.

Принц Пелиор с глубокой жалостью обнял дрожащую девочку.

— Теперь ты будешь моей сестричкой, моей маленькой любимой сестричкой, — повторял он, понимая, что на свете нет слов, которые могли бы утешить Элизетту. Да она, похоже, и не слышала его.

Он ласково погладил ее по голове и вдруг отдернул руку. Крошечный огненный человечек, спрятавшийся в кудрях Элизетты, обжег его ладонь. Человечек горестно всхлипывал:

— А я еще был так груб, так жесток с тобой, Селизетта! О, я глупейший из лучей… Твои дрожащие ладошки!.. Я никогда не забуду их. Ты закрыла ими страницу и не сказала мне ни словечка, ты побоялась, что тогда я не захочу зажечь свечу…

Плачущий голосок умолк. И тогда стали слышны другие звуки. Прозрачно-зеленые ручьи сбегали со скал. Они журчали и пели на разные голоса. Звенели, свисая с камней, тонкие струны…

Люди стояли по колено в жидком, растаявшем снегу. Но это им было нипочем, ведь они привыкли к лютой стуже и холоду.

Принц Пелиор запрокинул голову и с тоской взглянул вверх в надежде еще хоть раз увидеть в небесной лазури белого лебедя, но увидел только хохлатого черного ворона. Взмахивая растрепанными крыльями, он кружил над голубыми развалинами таявшего дворца.