Queen. Все тайны Фредди Меркьюри и легендарной группы - Павел Сурков

В довершение войны Меркьюри со свойственной ему ироничностью – иногда Фредди мог быть чрезвычайно язвительным – сочиняет песню под названием Death On Two Legs, в которой весьма резко и образно проехался по менеджменту Trident. Норман Шеффилд ужасно напрягся по данному поводу и даже направил в адрес группы и EMI гневное письмо, в котором угрожал судом за клевету, если в тексте песни будет хоть одно прямое указание как на Trident, так и на кого-то из работников компании. В итоге никакого указания не появилось (лишь в буклетах писали, что песня «посвящается», а далее ставили неоднозначное многоточие, да Фредди на концертах (мы можем услышать это на пластинке Live Killers) иногда объявлял эту песню следующим образом: «Она посвящается одному чертову мерзавцу». Но – опасная грань так и не была преодолена.

Справедливости ради тут надо предоставить слово и другой стороне конфликта. Норман Шеффилд уже в 2000-е годы выпустил книгу воспоминаний, которую назвал, естественно, Life On Two Legs – и в нем изложил собственную версию описанных выше событий. Надо сказать, что сводилась она к тому, что якобы Queen и особенно Фредди предъявляли к менеджменту какие-то совершенно запредельные требования – из серии «подай-принеси, я звезда, а ты кто?». Вот только эти воспоминания порой совершенно не состыковывались с реальными событиями и реальным поведением самих музыкантов. Несмотря даже на относительно благостное предисловие, написанное Полом Маккартни (одним из немногих музыкантов, с кем Шеффилду удалось сохранить хорошие отношения), эта книга стала еще одним кирпичиком в стене слухов и заронило свое зерно в почву культивации мифов о скверном и вздорном характере Фредди.

Но в книге есть один очень важный фактор: Шеффилд ни словом не упоминает о тягостных судебных разбирательствах. Речь идет о тягучих переговорах, а главное – Шеффилд прямо признается, что в ошеломительном, планетарном успехе Queen команда Trident далеко не была уверена. Менеджеры и продюсеры, конечно же, понимали, что имеют дело с талантливыми ребятами, но оценить по-настоящему весь уровень таланта они не могли.

И причина этого проста: рабочих материалов нового альбома Шеффилд не слышал. Соответственно, получить 100 000 отступных да еще и процент с возможных будущих пластинок – это было очень хорошее предложение. И абсолютно логичное.

Вот только Джим Бич прекрасно понимал, с кем он имеет дело и какую удачу ему удалось поймать за хвост. Оттого и завершил дрязгу с Trident быстро и эффективно.

И еще – ценность воспоминаний Шеффилда состоит еще и в том, что из них мы видим – Queen были далеко не единственными музыкантами, которые были недовольны клиентской политикой Trident (например, Дэвиду Боуи они тоже были не очень по сердцу. Но надо отдать ему должное: Шеффилд не скрывает, что действительно он относился к Queen как к «еще одним молодым ребятам» – вот только, когда эти молодые ребята продемонстрировали творческую зрелость – да что там, фактически гениальность! – было уже поздно. Все козырные карты перекочевали в руки к Джону Рейду. И, конечно же, Джиму Бичу.

А памятуя ошеломительный успех Killer Queen, Фредди и компания решают, что теперь для нового альбома, который музыканты уже называют собственным «сержантом Пеппером» – они понимают, что пришло время записать стопроцентно великую пластинку, да и тот материал, что сочиняется у них, фактически на голову выше всего того, что они делали раньше, – для этой пластинки тоже нужно снять видеоклип для трансляции по телевидению. Но это должен быть не просто видеоклип – это должно быть настоящее визуальное шоу, ведь видеосъемка позволяет использовать спецэффекты, и видеосъемка куда дешевле кинопроизводства. Этому принципу они будут следовать теперь до самого конца – каждый хит-сингл должен подкрепляться видеоклипом.

Главное – выбрать песню для клипа. Но, по счастью, у Фредди такая песня была.

Фрагмент репетиции: начало 80-х

Классический образ Фредди: от него исходила невероятная мощь

8. Маркс и Богема

Название для нового альбома предложил Фредди – «Ночь в опере», именно так назывался один из самых известных фильмов комиков братьев Маркс. Уникальные эксцентрики, они сочетали в своих фильмах и музыку, и трюки, и гомерические гэги. Основой труппы были три брата – Чико, Харпо и Граучо (всего братьев было пятеро, но один из них – Зеппо – довольно быстро прекратил сниматься в кино, а пятый брат – Гаммо – участвовал только в сценических скетчах труппы), и к моменту выхода альбома из троицы был жив лишь Граучо.

Как и творчество братьев, альбом должен был сочетать в себе самую разную музыкальную стилистику, совершенно не важно было думать о том, к какому именно виду музыки будут относиться те или иные песни. Группа начинает фиксировать все идеи подряд, записываются самые разные звуки и самые невероятные инструменты: от оркестровой тубы до расчески с папиросной бумагой. Альбом пишется сразу в нескольких студиях: на Rockfield Роджер Тейлор пишет барабаны, на Sarm – Брайан Мэй работает над гитарным звуком, на Rockfield – записывается бэк-вокал, а когда музыкантам надо еще что-то дописать, то они отправляются еще в три студии: Olympic, Scorpio и Landsdowne Studios. Ну а затем звукоинженер Майк Стоун и продюсер Рой Томас Бейкер снова возвращаются в Sarm, где занимаются сведением.

Альбом получается разноплановым, не сказать – эклектичным: но каждому из музыкантов при этом предоставляется возможность отработать «на все сто», заложив в будущую пластинку все музыкальные идеи, которых, памятуя успех Killer Queen и завершение борьбы с Trident, у всех предостаточно. Музыкального материала не просто много – его ОЧЕНЬ много. И в этой лавине идей, помимо собственно студийной работы, начинается кропотливый труд по систематизации песен (или их отдельных кусков), чтобы они выстроились в общее цельное и монолитное полотно.

Брайан, например, продолжает работать над эпическими, масштабными композициями: конечно, апогея гитарного мастерства он достиг в Brighton Rock, которым открывался альбом Sheer Heart Attack, но и на новой пластинке ему есть, где развернуться – здесь есть и утяжеленный блюз Sweet Lady, и многоплановая The Prophet’s Song – с явными христианскими аллюзиями: конечно, не такими прямыми, как в Jesus, но тоже – весьма читаемыми.

Одной из самых популярных вещей Мэя стала акустическая песня «’39» – в ней было все необходимое для настоящего хита, и отличная мелодия, и запоминающийся текст – и Брайан сам ее спел (правда, на концертах композицию исполнял Меркьюри). Другим хитом, спетым не Фредди, стала песня Роджера I’m In Love With My Car – дань уважения давнему хобби барабанщика: тот был страстным поклонником автоспорта в частности и хороших машин вообще.

Ну а Фредди, помимо уже упомянутой Death On Two Legs, сочиняет еще одну вещь, которой суждено стать одним из символов музыки Queen – балладу Love Of My Life. Сочинена и исполнена она была на рояле, но на концертах было решено вставлять ее в «акустический блок», и исполняли ее Фредди и Брайан вдвоем: Меркьюри пел, а Мэй аккомпанировал ему на акустической гитаре. Подобная версия песни так полюбилась фанатам и самим музыкантам, что спустя несколько лет Меркьюри признавался (Love Of My Life к тому времени стала обязательным номером концертной программы): «Я даже забыл, как играть ее на фортепиано – попросите меня сейчас ее сыграть, я и не сразу-то вспомню!».

Спустя много лет, когда Фредди уже не было в живых, а Queen отправились в тур с Полом Роджерсом, Love Of My Life тоже стала неотъемлемой частью сет-листа группы: на этот раз ее исполнял один Брайан. Он выходил на авансцену с акустической гитарой – но ему даже не приходилось петь: многотысячный зал всегда сам подхватывал слова, а Мэй порой не мог сдержать слез. На концерте в Москве поклонники даже подготовили музыкантам сюрприз – при первых аккордах Love Of My Life зрители подняли принесенные с собой белые бумажные сердца – и этот океан маленьких сердечек ознаменовал собой неизбывную любовь к ушедшему Меркьюри, которого российские поклонники группы так и не смогли увидеть живьем на сцене…

Но был и еще один хит – даже не просто хит, а, так сказать, универсальный хит всех времен и народов. Главную песню одного из лучших альбомов Queen Фредди впервые сыграл группе и Рою Томасу Бейкеру, когда те как-то пришли к нему в гости. «Фредди просто сказал: «У меня есть пара идей», – сел за рояль и заиграл, – вспоминал Бейкер. – Песня уже тогда звучала отлично, хотя еще не были дописаны слова, а Фредди все играл и играл основную мелодию, а потом вдруг остановился и сказал: «А вот тут начинается оперный кусок».