Гомогенез - Warrax
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«19. Зло. Исследуйте жизнь лучших и плодотворнейших людей и народов и спросите себя, может ли дерево, которому суждено гордо прорастать ввысь, избежать дурной погоды и бурь, и не принадлежат ли неблагоприятные стечения обстоятельств и сопротивление извне, всякого рода ненависть, ревность, своекорыстие, недоверие, суровость, алчность и насилие к благоприятствующим обстоятельствам, без которых едва ли возможен большой рост даже в добродетели? Яд, от которого гибнет слабая натура, есть для сильного усиление - и он даже не называет его ядом» - Ф.Ницше, «Веселая наука».
Также весьма интересно проанализировать элементарные положительные и отрицательные эмоции. А. Шопенгауэр в «Афоризмах житейской мудрости» свел отрицательные эмоции к горю и скуке. Базовыми же положительными эмоциями психологи часто называли интерес и радость; при этом обе эти эмоции наиболее полно проявляются именно при творческом процессе.
Современная же наука позволяет решить этот вопрос более четко: материальным субстратом базальных эмоций является характерная картина электроэнцефалограммы, фиксируемая при их проявлении. Все остальные эмоции являются сложными, т.е. сконструированными из них: картина ЭЭГ сложных эмоций математически выводится из суперпозиции базальных эмоций.
Базальные эмоции - это эмоции минимального набора, на базе которых формируется все многообразие эмоциональных процессов и состояний. К подобным эмоциям относят эмоции радости, горя (печали), страха, гнева, удивления и отвращения. Именно они фиксируются при электрической стимуляции различных подкорковых зон мозга, т.е. они, кроме всего прочего, локализованы в 3D-структуре мозга. Кроме того, все базальные эмоции имеют нейрохимический субстрат, т.е. их вызывают определенные нейромедиаторы.
В свете всего написанного единственной элементарной положительной эмоцией можно считать базальную эмоцию радости. К ней примыкает эмоция удивления, которая, хоть и являясь элементарной, тем не менее может нести как позитивный, так и негативный окрас.
Еще одним важным нюансом является то, что чел-овечество преимущественно мотивируется получением удовольствия гедонического характера: еда, секс, покой (отсутствие необходимости напрягаться, в т.ч. думать), безопасность. Для сапиенса же мотивацией является саморазвитие, увеличение суммы знаний, получение информации и т.п. - именно это доставляет ему большее удовольствие.
Существует понятие «значимый мотив» - т.е. такой мотив, который с наибольшей вероятностью выльется в осознанное намерение и будет реализован через ту или иную стратегию достижения. Для разумного существа значимыми являются отнюдь не гедонические мотивы, хотя и они, естественно, вполне имеют место.
Для представителей чел-овечества, в зависимости от развития разума, гедонические удовольствия могут быть сиюминутными или интегральными на протяжении жизни. Многим для счастья вполне достаточно сесть на иглу или глушить водку. Кажется, вполне подошла бы и лоботомия, тогда поводов для несчастья будет куда меньше [51], но их сдерживает страх. Как писал Ницше:
«Где начинается добро. Там, где слабое зрение не способно уже разглядеть злое влечение, как таковое, из-за его рафинированности, человек полагает царство добра, и ощущение того, что отныне он пребывает в царстве добра, приводит все его влечения, до этого спугиваемые и ограничиваемые злым влечением, в возбуждение, которое переживается как чувство уверенности, удовольствия, благосклонности. Итак: чем тупее глаз, тем шире простирается добро! Отсюда вечная веселость народа и детей! Отсюда угрюмость и родственная нечистой совести тоска великих мыслителей!»
Стремление к получению гедонического удовольствия как доминирующая мотивация неизбежно приводит к деградации разума [52], так как при этом постепенно средства для достижения цели становятся самоцелью и к ним возникает наркотическая зависимость, выражается ли это в наркотиках непосредственно, чувственных удовольствиях, компьютерных играх или гораздо более примитивных забавах [53]. Простое стремление к удовольствию не обуславливает столь изощренного способа достижения, как развитие разума.
Из этого логически выводится следующая строка таблицы: у животных нет стремления к саморазвитию, поскольку у них отсутствует разум для видения себя со стороны и мышления категориями сравнения, у человека потребность к саморазвитию зависит от его «относительной разумности», у сапиенса эта потребность является инстинктом [54], причем самым мощным из нефизиологических.
Аналогично заполнены и оставшиеся графы таблицы, предназначенные для более полной иллюстрации сходства и различий.
Объективности ради следует заметить, что in abstracto «измерительные шкалы» разумности и человечности являются независимыми, они как бы лежат в разных плоскостях, но de facto однозначно наблюдается описанная выше корреляция. Дело в том, что на нашей планете сапиенсы встречаются только среди людей. И многие de jure люди никак не могут быть de facto отнесены к самостоятельно мыслящим. Как писал проф. К.М. Джод:
Человек есть не что иное, как:
- жир, в достаточном количестве для семи кусков мыла;
- известь, в достаточном количестве, чтобы побелить один курятник;
- фосфор, в достаточном количестве, чтобы сделать 2200 спичек;
- железо, в достаточном количестве для одного гвоздя среднего размера;
- магний, в достаточном количестве для одной фотовспышки;
- сахар, в достаточном количестве для семи чашек чая;
- сера, в достаточном количестве, чтобы избавить одного пса от блох.
Итак, подводя некоторые итоги, вернемся к таблице и признаем, что она несколько «кривовата» в том смысле, что описывает ситуацию на грани пересечения двух плоскостей - животного и разумного. И человек находится на этой грани, к сожалению, большей частью не на плоскости разума. И хотя в таблице для наглядности человек рассматривается отдельно от остальных животных, он полностью подходит под определение животного, коим и является. При этом не каждый человек подпадает под наше определение разумного существа (сапиенса). В свою очередь, понятие «сапиенс» не относится исключительно к биологическому виду «человек». Наглядно это изображено на схеме.
Лирическое дополнение
«Я не могу следовать за Буддой - я должен быть сам по себе светом».
- Ошо
Многие выдающиеся из общей массы чел-овечества экземпляры испытывали неудобство от отождествления себя с этим «стадом зарвавшихся обезьян».
«Я боюсь младенцев, я боюсь мертвецов.
Я ощупываю пальцами свое лицо.
И внутри у меня холодеет от жути:
Неужели я такой же, как все эти люди?!»
- В. Бутусов, И. Кормильцев
И это было на протяжении всей истории. Прежде чаще пытались отмежеваться от толпы тем, что старались лишить ее представителей звания человека. Стремились поднять термин «человек» до значения, в котором мы употребляем слово «сапиенс». При этом критерием выводили разум и нравственность, что было для древних почти тождественно. По этому поводу можно привести ряд высказываний, но гораздо интереснее и красноречивее выходки Диогена Синопского по этому поводу, когда он днем со светильником «искал» человека на рыночной площади, или среди ночи громко кричал: «Люди!», - а собравшимся заявлял: «Чего собрались, мерзавцы? Я звал людей!». Сюда же можно отнести и его ответ на вопрос, много ли в бане людей: «Народу - много, людей - нет».
Но это было безнадежно - заставить представителя толпы отказаться от именования себя человеком [55]. Тогда, видимо, и возникла идея о том, что быть человеком - это слишком мало для самоуважения.
Почти любой выдающийся человек хотя бы немного мизантроп. Взять, к примеру, признанных поэтов. Наверное, мы не ошибемся, сказав, что у большинства из них найдутся в адрес человечества плевки и признания такого рода:
«Я ненавижу человечество,
Я от него бегу спеша».
- Константин Бальмонт
«Пускай меня охватит целый ад,
Пусть буду мучиться, я рад, я рад!
Хотя бы вдвое, против прежних дней,
Но только дальше, дальше от людей!»
- Михаил Лермонтов
«Невольно сравниваю себя
И тех, кто со мною рядом.
Жизнь среди них такому, как я
Становится сущим адом!»
- Аль-Муттанабби
Ну и, наконец, совсем замечательная характеристика чел-овечества от Зинаиды Гиппиус:
«Страшное, грубое, липкое, грязное,
