Капкан для нежной девочки. Часть 1 - Элин Сьёберг

Обычно так и случается. Но в этот раз прохожие глазеют не на нее, одетую в черно-желтый полосатый свитер и серебряную полупрозрачную юбку. Люди смотрят, как в черный, сверкающий дорогим лаком лимузин усаживается холеный мужчина лет сорока. Водитель в униформе с еле заметным поклоном мягко закрывает за ним дверцу и важно занимает место за рулем. Машина отъехала абсолютно беззвучно, будто призрак.

– Я видела Шарлотту в Стокгольме точно в таком же лимузине, – машинально говорю я.

– В таком же или в этом же? – тут же уточняет Марта.

– На номер я не посмотрела, – теряюсь я.

– А еще называешь себя журналисткой, – возмущается Лофгрен. – Выходит, он ехал поездом, а лимузин следовал по дороге?

– Возможно и такое, – соглашаюсь я.

– А Шарлотта Берглунд тогда где? В машине ехала? У тебя есть с собой номер ее телефона? – Марта выстреливает вопросы один за другим.

– В такую рань неудобно звонить, – напоминаю я.

– Я не спрашиваю, удобно или неудобно. Я спрашиваю, есть ли у тебя с собой номер ее телефона.

Позвонить малознакомому человеку в любое время суток для Марты никогда не являлось проблемой. Мне же каждый звонок, даже в урочное время, дается с трудом. Несколько минут я размышляю – удобно это или неудобно, прокручиваю в уме возможные реплики. Потом беседа все равно начинает идти абсолютно по другой колее, чем я предполагала.

Лофгрен безошибочно находит номер Шарлотты, занесенный в мою записную книжку на букву «Ф», и тут же нащелкивает клавиши.

– Черт. Отключена, – резюмирует она. – Пошли к машине, быстро. Ну, чего ты сегодня такая заторможенная?

Не успеваю я опомниться, как уже сижу в старенькой «Хонде», катящейся по улице. Далеко впереди маячит лимузин. Если бы не его размеры, он уже давно затерялся бы среди других машин.

– Зачем тебе Шарлотта? – наконец-то вспоминаю я. – Сама же говорила, что она не новость.

– Да, тренер фитнес-центра – не новость, но вот такой лимузин в наших краях – это и в самом деле любопытно.

– С чего ты взяла, что он едет к нам? К тому же лимузин всегда можно арендовать.

– Это частная машина, – убежденно произносит Марта.

– Почему?

– А ты водителя видела? У него же на лбу написано, что он служит хозяину, а не клиенту.

Ничего на лбу у водителя написано не было, но я предпочитаю промолчать, потому как наперед знаю, что Марта окажется права. У нее настоящий журналистский нюх на то, что вскоре должно сделаться сенсацией. Конечно, только в рамках нашего городка.

– Он едет к нам в Хёгкуль, – продолжает Марта, беспардонно проскакивая на желтый сигнал светофора.

И как ей только такое с рук сходит? Меня бы уже давно остановил полицейский. Правда, от ее лихости ничего не изменяется. На следующем светофоре нам приходится стоять в ожидании, причем в прежней компании. Справа мотоциклист в серебристом шлеме и кожанке с острыми заклепками-шипами, слева микроавтобус, развозящий пиццу. На следующем перекрестке поблескивает лаком лимузин. Его салон такой большой, что в нем может происходить все, что угодно.

Теперь уже я проявляю наблюдательность.

– Марта! – почему-то начинаю шептать я, хотя никто не мешает мне говорить нормальным голосом. – Этого мотоциклиста я тоже видела в Стокгольме. Он ехал прямо за лимузином.

– Номер запомнила? – Марта скептически морщит нос.

Когда рядом нет мужчин, она иногда позволяет себе выглядеть безобразно.

– У меня на цифры плохая память, но это тот самый мотоциклист, – шепчу я.

На развилке лимузин и в самом деле уходит влево. Теперь уже не остается сомнений в том, что он направляется в наш городок. Мотоциклист безнадежно отстал. Мы держимся в кильватере, но рассмотреть тех, кто сидит в салоне, через тонированные зеркальные стекла невозможно.

– Держись! – Марта сигналит и прибавляет газ.

Лимузин, исполненный важности, движется неторопливо. Он слегка принимает вправо, пропуская вперед наглую маленькую машинку пожарного цвета.

– Что ты задумала? – Мне становится не по себе, ведь Марта любит всяческие авантюры, не всегда безопасные по своим последствиям.

– Сейчас увидишь.

Моя подруга сворачивает шею, глядит назад.

– На дорогу смотри, разобьемся, – советую я.

Ни мне, ни Марте не удается рассмотреть ничего особенного. За лобовым стеклом бесстрастное, волевое лицо водителя, облаченного в униформу. Перегородка между ним и салоном поднята.

Лофгрен победно смотрит на меня. Я же не понимаю, в чем дело.

– Мы сейчас вырвемся вперед, а потом его остановим, – говорит Марта и улыбается.

– Как ты собираешься его останавливать?

– Предлог я придумаю.

Но происходит все не так, как она рассчитала. За поворотом в отдалении я отчетливо вижу полицейского с жезлом, стоящего возле обочины. За ним маячит машина с мигалками. Это шоссе я прекрасно помню. Именно здесь стоит знак, ограничивающий скорость. Мы превышаем положенную аж на треть.

– Притормози, – шиплю я.

– Да это же картонный полицейский! – Марта не обращает внимания на мои предупреждения. – Я на вокзал ехала, он здесь стоял. Я ему еще «фак» показала. – Подруга явно намеревается, подъехав поближе, повторить свой недавний подвиг, но…

«Картонный» полицейский оживает и указывает жезлом на обочину. Марте приходится тормозить. Пока он неторопливо приближается к нашей «Хонде», подруга успевает поправить прическу, глядя в зеркальце, примеряет на лицо одну из своих дежурных улыбок.

При этом она шепчет:

– Ты, Эли, только не встревай. Ладно?

А у меня и нет малейшего желания встревать. В конце концов, не я была за рулем. К тому же Марта сама вызвалась вести машину. Вот теперь пусть и получает свой штраф.

Полицейский заглядывает в салон. Его взгляд проходится по мне, задерживается на бедрах, на застежке джинсов, но не слишком долго. Все-таки он в форме, при исполнении своих обязанностей, а потому его законная жертва – Марта. Он просит ее выйти из машины.

О чем они говорят, мне не слышно, улавливаю только интонации. Реплики Лофгрен отдаленно напоминают птичье щебетание, а вот то, что произносит полицейский, похоже на урчание голодного кота. Я понимаю, что флирт в открытую не ведется. Но даже в форме дорожный инспектор остается мужчиной, и чары Марты на него действуют.

Пока они любезничают, мимо нас медленно проплывает лимузин, который Марта собиралась остановить. Стекло в салоне слегка приспущено. Машина, миновав нас, набирает скорость и исчезает за поворотом. А вот мотоциклист куда-то испарился.

Минут через пять Марта возвращается в машину. Улыбка, предназначавшаяся полицейскому, тут же слетает с ее лица. Лофгрен бросает документы на приборную панель.

– Тупой урод! – шепчет она, заводя двигатель.

– Оштрафовал тебя? – участливо интересуюсь я.

– Если бы!.. – Марта чувственно кривит губы. – Я потратила на него кучу обаяния, которого было бы достаточно, чтобы свести с ума трех женатых мужчин. А он даже не улыбнулся мне.

– Он при исполнении, – пытаюсь утешить я подругу. – В другое время, в иной обстановке все пошло бы иначе.

Марта очень хорошая подруга, но у нее есть одна черта характера, которую я никак не могу понять и разделить. Ей нравится сводить мужчин с ума. При этом постель, как я понимаю, Марте не нужна. Она накручивает парней, женатых мужчин, но когда дело подходит к закономерному финалу, округляет глаза и принимается возмущаться. Мол, как о ней могли такое подумать?!

Но иногда Марта все же сходится с мужчинами поближе, а потом в деталях пересказывает мне все, что с ней случилось. Ладно, у всех нас есть свои странности. Я тоже не исключение.

– К тому же у него был очень чувственный голос, – продолжаю я.

– Тебе так показалось?

– Но он же не оштрафовал тебя.

Марта трогает машину с места так резко, что даже протекторы свистят по асфальту.

– Осторожнее, а то нас попросят вернуться, – предостерегаю я.

Наконец-то мы приезжаем в свой Хёгкуль. Марта расстроена. Ведь лимузин уже припаркован на стоянке возле магазина, а его пассажиры дружно улетучились. Продавщица видела только водителя, он зашел купить пару батареек и бутылку минеральной воды. Шарлотты она тоже не замечала.

– Делать нечего, едем к тебе, – говорит Марта.

Мы с ней живем рядом, в одном квартале. Я устала с дороги. В моей голове до сих пор не все в порядке после эротических фантазий – то мне все кажется вымыслом, то правдой. Но я все равно приглашаю Марту зайти. Надо же ее хотя бы кофе угостить.

Сумка просто ставится в угол, нет сил ее распаковывать, подождет до вечера. Я включаю кофеварку. Внутри булькает, переливается. Я же тем временем преспокойно начинаю переодеваться, выскальзываю из джинсов, сбрасываю майку. В этот момент внутри кофеварки заканчивается процесс. Она с резким шипением выбрасывает в стеклянную колбу порцию кипятка. Я машинально оборачиваюсь.

Марта поднимает взгляд от глянцевых страниц торгового каталога.