Неисторический материализм, или ананасы для врага народа - Елена Антонова

– Не хочу я быть контуженным, – попробовал возмутиться Сергей.

– Хорошо, – хладнокровно пожал плечами Андрей. – Тогда сейчас мы тебе изобразим шрамы на теле. Какие бывают при разрыве снарядов. Без наркоза, между прочим, как на войне.

– Ладно, контужен так контужен, – тут же согласился Сергей. – Я разве что говорю. Только здесь никому не говорите. А то потом так и приклеится.

– А потом, – продолжал Барсов, – вас, Сережа, отправили в Москву. Всю дорогу вы были без сознания, ничего не знаете, ничего не помните. Так что ваш рассказ о войне будет коротким.

– Я на Сталина должен на занятиях ссылаться, – пожаловался Сергей. – И еще на каких-то идеологических балбесов.

– Да-а, – задумчиво протянул Барсов, вспоминая. – Сколько времени на это было впустую потрачено когда-то. Но, – успокоил он, – никто не знает, что именно говорили Сталин и компания про науку. Это я по своему опыту помню.

– Как это? – удивился Сергей.

– Дорогой мой, – рассмеялся Анатолий Васильевич. – В пятьдесят третьем мне было… – Барсов не стал уточнять, сколько, собственно, ему тогда было. – Достаточно, – сказал он, – чтобы кое-что уже соображать. И то, что там на каждом шагу надо ссылаться на классиков марксизма-ленинизма, он точно помнит. И еще он помнил, что почти в каждой группе студентов были завербованные сотрудники «первого отдела».

Сергей вытаращил глаза.

– Первый отдел – это представители НКВД. Стукачи, – пояснил Анатолий Васильевич. – Отвечают за политическую благонадежность сотрудников. У них тоже своя норма – на сколько человек в месяц доносить. Нарываться на арест пока рано, надо работать. А потом уже можно будет не ссылаться.

– Я понимаю, – печально вздохнул Сергей, – что чувствовал Иисус Христос, идя на Голгофу.

– А не поговорить ли Сереге с Владимиром Ивановичем? – предложил вдруг Андрей, допив свой кофе и печально поглядывая на Катюшу.

– О чем? – насторожился Барсов.

– Пусть сам подскажет, как Бахметьеву к нему лучше подмазаться.

– Вот этого делать не стоит, – подумав, ответил Барсов. – Сергей будет чувствовать себя гораздо свободнее, если будет сам выбирать форму общения.

– Почему? – обиделся Андрей. – Кто, как не сам дед, сможет ему рассказать, каких он тогда людей уважал?

– Вот уж Владимир Иванович – последний человек, кто в этом нам сейчас может помочь, – твердо сказал Анатолий Васильевич, не обращая внимания на обиженно насупившегося Андрея. – Потому что сейчас, с позиций своего возраста, он будет говорить одно, а на деле окажется, что тот тип людей, которым он симпатизирует сейчас, в юности вызывал у него только раздражение.

Андрей недоверчиво посмотрел на него.

– Да-да, поверьте мне, старику, – сказал Барсов, слегка кокетничая, и удовлетворенно наклонил голову, услышав ожидаемое «Ну какой же вы старик», произнесенное хором Катюшей и Сергеем. – Жизненные ценности очень меняются с возрастом, – продолжал он. – В вашем возрасте, – повернулся он к Андрею, – уже можно это проследить. Покопайтесь в памяти, и вы согласитесь, что тех, с кем вы сейчас общаетесь с удовольствием, вы когда-то могли считать тупицами, или странными, или что-то в этом роде.

Сергей и Андрей посмотрели друг на друга.

– А вот и нет, – вдруг сказал Андрей, успокаивая подозрительно глядевшего на него Сергея. – Я тебя идиотом и тупицей никогда не считал.

– Тогда вы были другим, – объяснил Барсов.

– Но я и сейчас его идиотом не считаю, – неожиданно горячо сказал Андрей. – В меня никто так не верил, как Серега. Я ему на самом деле за многое благодарен, – добавил он, доведя Сергея до крайней степени изумления.

– Это потому, что Сергей менялся с возрастом, как и вы.

– Андрей, – обрел его друг, наконец, дар речи, – я сейчас прямо запишу, что ты сказал. Это на случай, когда ты снова начнешь намекать на мои крайне скудные умственные способности.

– А что, я намекал? – удивился Андрей.

– Сколько я себя помню, – кивнул Сергей.

– Это, наверное, потому, что ты все время отвлекался.

– От чего?!

– От главного. Все время у тебя какие-то дурацкие отвлечения были. То плавать, то в футбол, то девчонок каких-то в кино водил. Про лю-бовь. – В последнее слово Андрей вложил все презрение, на которое был способен.

Сергей откинулся на спинку стула в крайнем изумлении, забыв про кофе. Действительно, насколько он помнил, Андрей в этих развлечениях никогда не участвовал. У него вечно были какие-то заочные курсы, дистанционные олимпиады и спецкурсы, которые Сергей считал занятием, недостойным настоящего мужчины. А в это время Андрей, оказывается, считал, что это он, Сергей, прожигает жизнь зря!

– Это называется – жить полной жизнью, – вкрадчиво сказал Анатолий Васильевич. Андрей презрительно фыркнул.

– Он человек науки, – примирительно сказал Сергей. – Его аппаратура – это и есть для него самая что ни на есть полная жизнь.

– Н-да, – задумчиво сказал Анатолий Васильевич. – И в результате сейчас там – вы, а не он.

Андрей насупился. Подобные разговоры всегда вызывали в нем чувство неловкости. И вообще, тратить время на пустую болтовню было не в его характере.

– Ладно, – пробурчал он, забирая у него из рук недопитую чашку. – Чаи гоняем, а дело стоит. Ночь скоро.

Он подошел к дивану, примериваясь, с какой стороны за него удобнее ухватиться. Они должны были вдвоем с Сергеем перенести туда мебель и обставить квартиру так, чтобы вызвать у соседей жгучую зависть.

Катя невозмутимо наблюдала за тем, как он ползает вокруг мебели с рулеткой, отмеряя семьдесят сантиметров. Сергей встал рядом и критически посмотрел на диван, советуя разобрать его на части, чтобы легче было маневрировать в довольно тесной квартире. Андрей спорил, доказывая, что справятся и так, потому что время дорого.

– А вы что, хотите мебель до ремонта поставить? – с интересом спросила Катя.

Сергей горестно вздохнул. В душе он надеялся, что про ремонт не вспомнят из-за надвигающегося вечера. Но Барсов был тверд.

– Одной мебелью не удивишь, – внушительно сказал он, и через пять минут появились синие строительные комбинезоны, как на рекламных роликах, цветные пластмассовые ведра и большие кисти на длинных ручках. Сергей с Андреем одновременно нажали на диски и оказались на кухне. Андрей внимательно осмотрел квартиру, одобрил размещение видеокамер и микрофонов, пообещав в следующий раз послать его куда-нибудь во внешнюю разведку времен холодной войны, и расстелил на полу в маленькой комнате полиэтилен.

Через десять минут они оба старательно возили кистями по стене.

А через полчаса уставшие и измазанные побелкой с ног до головы участники эксперимента с отчаянием обозревали результат.

– До чего же качественно раньше белили стены, – недовольно заметил Андрей. – Они, конечно, молодцы, но делать побелку на века…

– У меня такое впечатление, что эта стена вся состоит из побелки, – пробормотал Сергей. – Во что мы с тобой ввязались, а?

В дверь деликатно постучали.

– О! – оживился Сергей. – Предвидится контакт с аборигенами.

Это оказался, конечно, любопытный Николай Васильевич Хворов.

– Мы с Раисой Кузьминичной, – начал он и запнулся, глядя на заляпанных побелкой друзей. Его пушистые светлые брови поползли вверх. – Ах, вы затеяли ремонт? – его взгляд упал на ведра и кисти. – Из чего это они? – полюбопытствовал он, дотронулся до пластмассы и с сомнением хмыкнул. – И что, удобная вещь?

– Очень. Легкие и…

– Зато на плиту не поставишь, – безапелляционно заявил сосед.

– Зачем на плиту? – хором поразились путешественники во времени.

– Холодец сварить, – объяснил Николай Васильевич.

– Да, холодец, конечно, не сваришь, – нерешительно согласился Сергей, а Андрей робко полюбопытствовал:

– А в кастрюле нельзя?

– Ну что вы, – испугался Николай Васильевич. – Это же будет совсем не то. Я, собственно, что пришел. Меня Раиса Кузьминична послала.

– И далеко она вас послала? – съязвил Андрей. Сергей наступил ему на ногу.

– Да к вам, – не заметил иронии сосед. – Мы хотели вас на ужин пригласить. Вы же, наверное, не устроились еще.

– Это очень соблазнительно – ужин! – согласился Сергей. – Да мы вот развели тут… – он обвел рукой весь беспорядок, который они успели учинить, – теперь хочется закончить побыстрее.

Николай Васильевич с сомнением посмотрел на кисти, пробормотал что-то неодобрительное и вышел.

– А комбинезоны даже не заметил, – обиженно сказал Сергей.

Они стали смывать побелку дальше.

– Вернусь – убью Катерину. Советчица нашлась, – сквозь зубы сказал Андрей, когда они в очередной раз несли воду с колонки. – Поди-ка смой побелку без водопровода, – проворчал он, открывая дверь в квартиру.

– Ишь, размечтались, – рассмеялась незнакомая женщина, глядя на них в дверной проем из маленькой комнаты. – Водопровод им подавай. – Она стояла на табуретке рядом с дверным проемом и энергично скребла чем-то по стене.