Настоящая леди - Хелен Брукс Хелен Брукс

Марианн услышала, как он тихо выругался, и в следующую секунду у нее на коленях оказался белый платок. Она тут же отбросила его в сторону, как будто он обжег ее.

— Со мной все в порядке! — воскликнула девушка. — Спасибо!

— Послушай. Я не собирался тебе все это говорить, но ты…

— Что? — Марианн разозлилась, что было ей на руку после того, как она едва не расклеилась и не расплакалась пару мгновений назад. — Я похожа на маму? Для меня это комплимент! Понял?

— Неужели ты не можешь остановиться?!

Раздражение в его голосе заставило Марианн замолчать. Она опустила глаза на свои сжатые руки и постаралась успокоиться. Такие люди, как Райф, ей никогда не нравились. Марианн понимала, что теперь, зная об отношении Стидов к ее семье и «Сикресту», она не могла принять его предложение. Это значит, что ей своими руками придется лишить Кристал надежды остаться в доме, к которому она привыкла за столько лет. Отчаяние охватило ее, и Марианн сидела будто оглушенная, не в силах шевельнуться.

Райф развернулся к приборной доске, его руки нервно сжимали руль. Он был мрачнее тучи. Чувствуя себя бесконечно несчастной, Марианн украдкой взглянула на молчавшего мужчину. Ее поразили его длинные сильные пальцы с ухоженными ногтями. Она всегда в первую очередь обращала внимание на руки мужчины и ценила тех, кто ухаживает за ними. Кольца у него не было, а на левом запястье красовались, должно быть, очень дорогие часы. Ей пришлось сделать усилие, чтобы не вспоминать о том, как недавно он прикасался к ней…

Марианн вздрогнула и постаралась выбросить все лишние мысли из головы.

Что с ней такое? О чем она думает? Она уже почти лишилась «Сикреста», а ее волнует, есть ли у него обручальное кольцо и ухоженные ли руки! Скорее всего, таким образом, мозг пытается заблокировать неприятные эмоции и переключается на мелкие, несущественные детали. Это последствия шока.

— Говоря о твоих обвинениях, будто бы у нас с отцом нечестные мотивы… — продолжил разговор Райф, когда они оба немного успокоились. — Я ни о чем таком не думал. И у моего отца тоже другие причины. Это я знаю точно. Никто не хочет «поквитаться с твоим отцом». Папа много раз посещал дом, когда был маленьким. Там он играл с твоим отцом и Томом. Замечу также, что он расстроился, узнав, что единственная дочь Дианы может лишиться семейного очага. Ужасно расстроился. Отец человек совершенно не мстительный, что бы ты о нем ни думала. Мы с ним обсуждали сложившуюся ситуацию и решили, что могли бы приобрести «Сикрест». Эта идея показалась интересной в свете слов Джиллиан. Она рассказала о том, что ты предполагаешь превратить дом в гостиницу.

— Я об этом думала, когда еще не знала о долгах отца. Я беспокоилась о том, как смогу содержать дом и выплачивать налог на собственность, — призналась Марианн.

Она сомневалась в словах Райфа, что его отец, мол, сочувствовал ей и стремился помочь. Как-то не вязалась у нее идея альтруизма с семьей Стид. Ей к тому же не хотелось зависеть от людей, которые со злобой относятся к ее родителям.

— Мы с отцом всегда предпочитали идею партнерства, взаимовыгодного партнерства, — продолжил Райф, словно прочитав ее мысли. — Это разумно, потому что я большую часть времени буду проводить в Америке, а отец не в силах потянуть организацию работы гостиницы. Кроме того, наш опыт подсказывает, что всегда лучше, когда среди партнеров есть человек, который заботится о доме… для которого дом имеет особое значение.

Его доводы вызвали у Марианн неподдельный интерес.

— А ваши отели в Америке тоже располагаются в старых домах?

— Большинство. У нас гостиницы для тех, кому не нравятся современные ультрамодные многоместные отели с однотипными номерами. Каждый наш отель обладает своим неповторимым духом. Хотя, конечно, есть и несколько крупных гостиниц.

Несколько минут они молчали, каждый обдумывал что-то свое.

— Я не хочу препираться с тобой, Марианн, — продолжил Райф. — Правда, не хочу. Но пойми, что теперь, когда отец проявил интерес к «Сикресту», я обязан купить дом. «Сикрест» будет куплен нами в любом случае, согласишься ты стать нашим партнером или нет. И кстати, если тебе это поможет принять окончательное решение, большую часть времени я буду находиться в Америке.

Марианн покраснела. В принципе она любила откровенность, но прямота Райфа смущала ее. Однако его признание несколько успокоило девушку. Значит, ей нужно будет только привыкнуть иметь дело со старшим Стидом. И если Райф не обманывает и его отцом движет желание помочь, ну и, разумеется, интерес к дому как к своему прошлому, то она сделает большую глупость, если откажется от предложения.

Стиды — специалисты своего дела, а значит, «Сикрест» с их помощью превратится в отличный отель, и со временем она доверит управление отелем Кристал или еще кому-нибудь. И если сейчас ей придется уйти из больницы, то в далеком будущем она сможет вернуться к работе по специальности в одной из местных клиник. В конце концов, все возможно.

Она подняла глаза и поняла, что Райф внимательно изучает ее лицо.

— С моей точки зрения, мой отец оказался наиболее пострадавшим человеком во всей этой истории, — сухо заметил он. — Хотя я могу понять и твою позицию. Но мне кажется, что он поступает благородно, стремясь помочь тебе во имя любви к твоей матери.

— Ты считаешь меня неблагодарной? — тут же начала закипать Марианн.

— Ты сама это сказала.

«Великолепно!» — саркастически подумала она, стиснув зубы.

— А я думаю, что ты грубый и невыносимый человек. И к тому же ограниченный.

— Ограниченный? Вот это вряд ли, — возразил Райф, удивленно приподняв брови.

— У тебя зашторенный взгляд, — сказала Марианн, удивляясь тому, что он не стал отрицать два других определения. — Ты видишь все так, как тебе этого хочется или как тебе сказал отец.

— Прости, что указываю на очевидное, но разве ты чем-то отличаешься от меня? — мягко возразил Райф. — Ты тоже смотришь на все с позиции своих родителей.

Про себя Марианн признала его правоту, но все-таки не рискнула сказать об этом вслух.

— Нет, это другое. Даже сравнивать нечего.

— Понятно, я так и думал…

Какой тяжелый человек! Марианн понимала, что он победил в их споре, но ей не хотелось признавать поражение.

— Не хочу больше это обсуждать. Предлагаю, если мы договоримся сотрудничать, больше не возвращаться к этой теме. Если, конечно, мы вообще будем встречаться, когда ты сюда будешь приезжать, — добавила она поспешно.

— Не возражаю. — Его взгляд снова сделался холодным.

— Хорошо. — Она посмотрела на него и сглотнула, чувствуя себя опустошенной и подавленной. — Тогда мы можем вернуться в ресторан?