Для кого цветет лори - Марина Cyржевcкая

 — Волосы уберите ей у висков, сколите заколкой. Вот этой, с синим цветком. Снимите все украшения. Все, я сказал. Платье наденьте другое. Простое, синее, в цвет ее глаз. Без вырезов и вставок, однотонное. На плечи набросьте палантин. Светлый. Концы пусть свисают драпировкой на спину. Никаких духов не используйте. Руки оставьте открытыми, без перчаток. Никаких украшений.

 — Но, ор Итор, помилуйте, она же будет выглядеть, как простолюдинка! — почти простонал мастер иглы, с ужасом глядя на свое творение, которое ретивые прислужницы уже яростно сдирали с Оникс, не обращая внимания на ее сопротивление.

 По губам мужчины скользнула еле заметная усмешка. Тяжелый наряд рухнул к ногам раяны, оставляя ее в одной нижней рубашке да деревянных пластинах, что сдавливали грудь и спину. Гость окинул девушку оценивающим взглядом.

 — Как нам только что соблаговолила сообщить госпожа Оникс, она и есть простолюдинка. Чем немало гордится. Так что и выглядеть она должна соответствующе.

 И чуть склонил голову, рассматривая Оникс в кругу суетящихся прислужников, бросившихся исполнять его приказания. Мастерица так старалась скорее освободить волосы Оникс, что нещадно дергала прядки, и раяна с трудом удерживалась от протестующего шипения. Но делать это при госте ей категорически не хотелось. И снова по его губам скользнула усмешка.

 — АнрейИтор, первый советник Светлейшего Владыки, — негромко произнес он. — К вашим услугам.

 И развернувшись на каблуках, ушел. Когда дверь за ним закрылась, по комнате разнесся дружный облегченный вздох. Все на миг застыли, словно не в силах поверить в то, что гроза миновала, хотя и навела изрядного страха.

 Мастерица причесок склонилась к раяне и прошептала, перебирая ей пряди.

 — Зря вы ему дерзили. Советник подобного не прощает. Будьте осторожны.

 И снова дернула девушку за прядь, заставив ту вскрикнуть. Но теперь Оникс смотрела на женщину совсем другими глазами. Она обвела внимательным взглядом прислужников. Все они что-то делали, суетились, перебирали ткани или подавали портному иглы и защипы. И порой кидали на девушку быстрые взгляды.

 А Оникс подумала, что ей стоит завести во дворце союзников. Потому что враги у нее уже появились.

ГЛАВА 4

Несмотря на страх и полное нежелание участвовать в навязанном ей спектакле, Оникс не могла не восхититься происходящим. Они с Ошаром ехали в открытом экипаже, украшенном золотыми и алыми лентами, запряженном восьмеркой белоснежных лошадей. На роскошных сбруях алели знаки императорского двора, реяли над кортежем узкие длинные полотна знамен, на которых взмахивал крыльями золотой хищный грифон. Кавалькада дворцовой стражи сияла парадными мундирами и сверкающими эфесами клинков и украшений. Но это было лишь первое кольцо — торжественное. Были и второе. За нарядными белоснежными сопровождающими скользили черными призраками Сумеречные Псы, а за ними — воины в тяжелых кирасах. Но на них Оникс старалась не смотреть.

 Дома Темного Града проплывали за окном сначала быстро, но стоило выехать на основную улицу, ведущую к площади, и экипаж покатил размеренно и плавно, чтобы собравшиеся на обочинах люди могли увидеть владыку.

 — Улыбайся, Оникс, — приказал Ошар. Он тоже выглядел торжественно в темно- зеленом наряде с алой перевязью поперек груди и сверкающим императорским медальоном. Плечи владыки укрывала тяжелая белоснежная накидка, с которой смотрел глазами-рубинами золотой грифон.

 Раяна послушно улыбнулась, но не от того, что ей приказали, а просто от радости новых впечатлений. Столица империи воистину восхищала. Широкая улица была выложена светлым камнем, а дома поражали красотой лепнины, мраморными лестницами и большими окнами с настоящим стеклом, которое переливалось бликами в лучах зимнего солнца. Ночью выпал небольшой снег, и сейчас снежинки сияли, словно кристаллы, ослепляя проезжающих. Может, поэтому Оникс не сразу заметила, что люди на обочинах провожают их экипаж не радостными криками, а хмурыми взглядами.

 А поняв, присмотрелась обеспокоенно. На фоне роскоши богатых домов и великолепия их экипажа нищета бросалась в глаза особенно сильно. Людей оттесняли с дороги стражи, отталкивали, не позволяя приближаться к кортежу владыки. Тощий подросток в тонком жилете упал, откинутый рукой стражника. Изможденная женщина окинула проезжающих ненавидящим взглядом и бросилась поднимать мальчишку.

 — Зачем они их толкают! — возмутилась Оникс, привстав, пытаясь разобрать, что происходит за спинами стражей. — Это же просто дети!

 — Если не применять силу, то толпа может просто смять нас, — Ошар пожал плечами. — Люди понимают лишь угрозы, к сожалению. Не переживай, у площади нам будут улыбаться.

 Но никаких улыбок Оникс не видела. Чем дальше они проезжали, тем плотнее становилась толпа, и тем больше хмурых, презрительных и ненавидящих лиц появлялось в ней. Они были мужскими, женскими, детскими, с одинаковым голодным блеском и печатью нищеты. Лица с запавшими бледными щеками и бескровными, посиневшими от холода губами. Худые тела, обряженные в изношенные одежды неопределенного цвета. Грубые башмаки, порой даже деревянные, надетые на босые ноги.

 Раяна содрогнулась. В рыбацкой деревушке, где она провела этот год, она подобного не видела. Там была простая и бедная жизнь, но никто не умирал от голода. Море всегда давало улов, а соседи и родственники заботились друг о друге. Та деревушка походила на Обитель, та же взаимопомощь и спокойная, размеренная, понятная жизнь. В столице же все иначе. Здесь нищета подчеркивалась роскошью помпезных строений, она соседствовала с богатыми придворными и проглядывала сквозь спешно убранные улицы.

 И Оникс снова окинула взглядом свой наряд и бархатное убранство их экипажа. Ошар догадался, о чем она думает, покачал головой.

 — Даже если бы мы поехали в самой простой повозке, это не помогло бы людям, Оникс. Пойми, мы не способны накормить всех, к сожалению. К тому же народ должен всегда ощущать разницу между собой и теми, кто ими правит. Они обязаны почитать нас, словно богов, и так же бояться. Мы не можем стоять рядом с ними, это приведет к смуте.

 — Но там дети, — тихо сказала Оникс. — А их откидывают с дороги, словно собак!

 — Не думай об этом, — он пересел на ее сидение, сжал девушке ладонь. Оникс осторожно ее вытащила. Ошар сделал вид, что не заметил. — Просто не думай и улыбайся. Постарайся выглядеть счастливой и всем довольной. Ты ведь раяна, освободившая империю от тирана! Ты их надежда, так будь ею! Сейчас это лучшее, что ты можешь сделать.

 — Не мешало бы мне самой в это поверить, — пробормотала Оникс, снова окидывая взглядом улицу.