(Не)любимый муж (СИ) - Дарья Владимировна Ратникова

эти двое, правда, то… как она вообще теперь должна жить? И как смотреть в глаза супругу? Или может ей действительно есть за что его ненавидеть? Эли не знала, что и думать.

— Эли, ты не очень хорошо себя чувствуешь? — Взволнованно спросил Виктор, увидев её. Он терпеливо ожидал её, облокотившись на подоконник и открыв какую то книгу. А Эли от этого простого вопроса сразу почему то стало легче.

— Нет… Да… Немного, — она и сама не знала, что сейчас чувствует. Хотелось просто побыть одной и подумать обо всём, что произошло.

— Давай-ка зайдём к доктору, если уж приехали и поедем домой.

— Хорошо, — кивнула покорно она. От хорошего настроения не осталось и следа. А ещё Виктор, собственный супруг, который ТАК смотрел на него, что ей становилось вдвойне совестнее. Она не достойна этого, если хотя бы вполовину то, что она услышала о себе прошлой это правда.

Доктор Ларинс — высокий и сухощавый пожилой мужчина долго осматривал её, заставил показать язык, стучал какими-то молоточками по рукам и голове. Потом хмыкнул, но ничего так и не сказал.

Виктор вопросительно посмотрел на него и только тогда доктор заговорил. И у Эли было ощущение, что он старательно подбирает слова.

— Шрамы несомненно стали лучше. Лечение доктора Торни помогло. И всё-таки я, пожалуй, назначу вам более дорогую и эффективную мазь. Через пару недель, думаю, шрамы должны сойти полностью. А вот по поводу памяти… — Он сделал паузу. — Ничего определённого сказать не могу. Но я думаю стоить попробовать несколько микстур. И через неделю буду ждать вас снова на приёме. Посмотрим, стало ли лучше. Я сейчас напишу вам рецепт. Отдадите ближайшему аптекарю.

— Хорошо, — кивнул Виктор. А Эли не могла отделаться от трусливой мысли — что так даже лучше — ничего не вспомнить и никогда не вспоминать.

— Эли! — Воскликнула какая-то девушка. — Эли, дорогая! Как я рада тебя видеть!

И бросилась к ней с распростёртыми объятиями. А у Эли в голове билась одна мысль: «Кто это?»

— Дорогуша, я вижу ты молчишь, — тем временем продолжила девушка немногим старше её самой, не давая и слова вставить. — Что, совсем затретировал тебя твой супруг? Ты давно не выезжала в свет. И нам с Лиззи давно не писала. А я ведь говорила тебе перед свадьбой, что ты можешь писать мне в любое время. Я всегда поддержу тебя, — она участливо приобняла Эли за плечи. — Неужели он не даёт тебе и слова написать? — А потом добавила уже тише, наклонившись почти к самому уху Эли, — А как тот молодой человек, о котором ты писала мне в последний раз? Я видела его недавно и он вполне недурён собой. Но, думаю, твой муж вас не отпустит. Он ещё не знает? — И девушка вопросительно посмотрела на неё. А Эли не могла поверить в то что услышала.

— Н…нет, — запинаясь ответила она.

— Я слышала с тобой случилось какое-то несчастье… — Девушка внимательно рассматривала её лицо. Ну да, сейчас, в ярком свете газовых рожков, что горели в лавке, она, должно быть, выглядит совсем неважно. И почему то Эли это задело.

— Да, я попала под копыта лошади, сильно разбилась и потеряла память, — тихо ответила она. Может быть, тогда выяснится, кто всё-таки эта девушка.

— Бедняжка, — протянула её собеседница. — И стало быть ты ни меня не помнишь, ни Лиззи?

— Нет, — покачала головой Эли.

— Как плохо! — Всплеснула руками её собеседница. — Меня зовут Августа. Мы с тобой подруги по пансиону, самые лучшие и задушевные. Мы всегда поверяли все секреты друг другу. Разве ты не помнишь? — Эли ещё раз отрицательно покачала головой. — Ну ничего, — Августа просияла, — Ты обязательно всё вспомнишь. Надо только больше встречаться с нами. Мы то уж тебе всё расскажем. — Эли неуверенно кивнула. Ей совсем не хотелось встречаться с ними. Если честно, шумная компания Августы даже немного утомила её. Может быть, потому что она ещё не вполне оправилась после несчастного случая, а может… Могла ли быть причина в том, что она просто не хотела слушать ничего плохого про своего супруга? А ещё вовсе не хотел ничего узнавать про себя прошлую. Если она была действительно такой, о которой ей рассказывали Оливер и Августа, то не лучше ли будет тогда вообще ничего не вспоминать?

— А знаешь что, — снова прошептала Августа, — Во всём, что с тобой произошло — виноват только герцог и он один. Ты ведь сама писала, как несчастна после свадьбы. Если бы не твой новый знакомый, всё могло бы закончится намного печальнее.

— Госпожа Густав, ваши платья готовы! — Прервала их беседу модистка. И очень вовремя, потому что Эли просто не знала, что ответить. Она привыкла доверять своему сердцу. Но выходит, что и сердце её сейчас лгало.

Августа ушла, заговорщически подмигнув ей, а Эли вдруг поняла, насколько устала от прогулки. Модистка показывала ей платье за платьем, рассыпаясь в комплиментах, но Эли осталась совсем равнодушна к ним. Ведь если то, что говорят, не сговариваясь эти двое, правда, то… как она вообще теперь должна жить? И как смотреть в глаза супругу? Или может ей действительно есть за что его ненавидеть? Эли не знала, что и думать.

— Эли, ты не очень хорошо себя чувствуешь? — Взволнованно спросил Виктор, увидев её. Он терпеливо ожидал её, облокотившись на подоконник и открыв какую то книгу. А Эли от этого простого вопроса сразу почему то стало легче.

— Нет… Да… Немного, — она и сама не знала, что сейчас чувствует. Хотелось просто побыть одной и подумать обо всём, что произошло.

— Давай-ка зайдём к доктору, если уж приехали и поедем домой.

— Хорошо, — кивнула покорно она. От хорошего настроения не осталось и следа. А ещё Виктор, собственный супруг, который ТАК смотрел на него, что ей становилось вдвойне совестнее. Она не достойна этого, если хотя бы вполовину то, что она услышала о себе прошлой это правда.

Доктор Ларинс — высокий и сухощавый пожилой мужчина долго осматривал её, заставил показать язык, стучал какими-то молоточками по рукам и голове. Потом хмыкнул, но ничего так и не сказал.

Виктор вопросительно посмотрел на него и только тогда доктор заговорил. И у Эли было ощущение, что он старательно подбирает слова.

— Шрамы несомненно стали лучше. Лечение доктора Торни помогло. И всё-таки я, пожалуй, назначу вам более дорогую и эффективную мазь. Через пару недель, думаю, шрамы должны сойти полностью. А вот по поводу памяти… — Он сделал паузу. — Ничего определённого сказать не могу. Но я думаю стоить попробовать несколько микстур.