Эскиз брака - Эмма Солтерс

— Подождите минутку, — промолвил Добсон и, положив чизбургер на тарелку, накрыл ее руку ладонью. — Во-первых, я привел вас сюда совсем не за этим. А во-вторых, будьте добры снять с плеча этот чертов ремень. Я вам не враг.

Одри гневно уставилась на него.

— Ладно, если вам хочется считать меня врагом, пусть будет так. Это неважно. Сядьте. Мне нужно поговорить с вами.

Одри продолжала стоять.

— Я сказал, сядьте, — с нажимом произнес Джолли.

Она неохотно опустилась на краешек стула, не желая публичного скандала, ни на минуту не сомневаясь, что в противном случае этим кончилось бы.

— Понимаете, мы обязаны найти клад Старого Арчера.

Продолжая злиться на Добсона, Одри медленно повернулась к нему лицом.

— Мы?

— Именно. Вы и я.

— Но я тут ни при чем, — высокомерно ответила она. — Как видно, мне не досталось ни одного гена от деда. Я предпочитаю нормальную скучную жизнь.

— Зато вам досталось в наследство его упрямство.

Одри уставилась на Джолли и увидела на его губах слабую улыбку. Ее сердце снова заколотилось. Черт бы его побрал!

— Понимаете, я должен найти этот клад, но это невозможно без вашей помощи. Вы слышали условия завещания вашего деда.

— Давайте называть вещи своими именами, — сказала Одри. — Вы не должны найти этот клад, а хотите его найти. Это большая разница.

— О'кей, — ответил Джолли, внезапно поняв, что сможет добиться ее помощи только с помощью лжи. Нужно выдвинуть какую-то вескую причину. Куда более вескую, чем потеря денег. На кон следует поставить что-то важное и опасное… Он сделал глубокий вдох. — Видите ли, у меня нет выбора.

Одри напряглась.

— Не понимаю, что вы хотите сказать. Не темните. Объяснитесь. Думаю, что пойму. Не забудьте, я уже большая девочка.

Джолли смерил ее долгим и мрачным взглядом.

— Как я могу забыть, если вы постоянно напоминаете мне об этом? Но кого вы пытаетесь убедить: меня или себя?

Вместо ответа Одри отвела взгляд и сделала глоток остывшего кофе.

— Видите ли, — начал Джолли, не дожидаясь, когда она обратит на него внимание, — пару месяцев назад ваш дедушка связался с парнями, которых не назовешь образцовыми гражданами, если вы понимаете, что я имею в виду. Думаю, Грэм решил, что ему нечего терять. В общем, что-то сорвалось, и он задолжал им кучу бабок. Он попытался выкрутиться, но попал из огня в полымя. Взял деньги у ростовщика и пообещал расплатиться с ним через шесть недель.

У Одри расширились глаза.

— У ростовщика? Но ведь это же запрещено! Почему вы не остановили его?

— Потому что у вашего деда была скверная привычка не говорить мне о своих промашках до тех пор, пока не становилось слишком поздно, — с досадой сказал Добсон. — Похоже, это был как раз тот самый случай. Короче, этот малый — ростовщик — дал ему взаймы крупную сумму.

— Какую? — спросила Одри.

— Точно не знаю. Где-то около двухсот тысяч.

— Вы шутите…

— Нисколько. Но этого мало, — пробормотал Джолли и опасливо оглянулся, продолжая ломать комедию. — Я думал, Грэм расплатился с ним, но вчера выяснилось, что нет. Этот тип — в смысле ростовщик — пришел ко мне и сказал, что Грэм сделал меня своим поручителем. Мол, если что-нибудь пойдет не так, за него расплачусь я. И теперь малый требует, чтобы я вернул деньги, иначе…

Глаза Одри расширились еще больше.

— Что иначе?

— Иначе мне будет плохо.

— Как… как…

— Ага. Как в кино.

— О Боже… — прошептала побледневшая Одри.

— Мол, если я кому-нибудь скажу — полиции или Залкинду, — он меня в порошок сотрет. Этот тип знает свое дело. Он пойдет на все, лишь бы получить свои денежки назад.

У Одри перехватило дыхание. Сердце застучало снова.

— И что вы собираетесь делать?

— Как что? Вернуть деньги.

Одри плохо соображала — не то от потрясения, не то от страха.

— Каким образом?

— Я уже сказал. Мне нужно найти клад Старого Арчера.

Одри окончательно перестала дышать.

— Это что же получается? На что вы рассчитываете? На то, что найдете клад, который, скорее всего, ничего не стоит, если существует вообще?

— У вас есть идея получше? — спросил Джолли, изо всех сил пытаясь не рассмеяться. Дело начинало принимать забавный оборот.

— Можно взять взаймы.

— А отдавать чем? У меня лишних нет, — заявил Джолли. На самом деле деньги у него были, но этого он Одри говорить не собирался. — Может, вы дадите?

Одри понурилась.

— Этого будет недостаточно. У меня есть страховка на четыре года и небольшие накопления на личном счете, вот и все. — Внезапно она вскинула голову. — Может быть, ростовщик согласится, чтобы вы выплатили ему по частям. Дайте ему честное слово. Составьте гарантийное письмо или что-нибудь в этом роде.

Джолли смотрел на девушку так, словно она выжила из ума.

— Этелдред, этот тип не согласится на рассрочку. Он хочет получить всю сумму немедленно, причем наличными. Клад Старого Арчера — моя последняя надежда.

— Это безумие… — прошептала Одри. Добсон потянулся через стол и накрыл ладонью ее руку.

— Одри, вы должны помочь мне. Вы единственная, кто может это сделать. Я обязан вернуть деньги, и очень скоро. Клад Старого Арчера — мой последний шанс.

— Но… но для этого нам придется пожениться…

— Ну, если вы согласитесь действовать сообща, то, как только я получу карту, вы будете свободны и сможете продолжить прежнюю жизнь.

Одри склонила голову набок и посмотрела на него.

— Джолли, вы не обманываете меня?

— Конечно нет. С какой стати мне лгать?

— А вдруг вы найдете клад, но не захотите поделиться им со мной, как написано в завещании? Если это так…

На лице Джолли отразилось крайнее презрение.

— Речь идет о моей жизни, а вы думаете, что я хочу отнять у вас деньги, в существовании которых мы вообще не уверены!

Одри стушевалась. О Господи, конечно, он прав. Джолли Добсон не Джералд. Он авантюрист, а не брачный аферист. И дело не только в этом. Честно говоря, вся эта история касается ее гораздо больше, чем Джолли. В конце концов, именно ее дед ненароком втравил его в эту историю. Разве можно ему отказать? Если бы в беде оказалась она, Джолли наверняка сделал бы для нее то же самое.

Впрочем, кто его знает…

Но это уже не имеет значения. Она не из тех людей, которые могут повернуться к ближнему спиной. Даже к такому, как Добсон. Она никогда не смогла бы жить в ладу с собственной совестью, если бы поступила иначе. Особенно если бы с ним что-нибудь случилось.

— Кажется, у меня тоже нет выбора. Я… я помогу вам, — запнувшись, сказала она.