Распроданная пашня. Кто накормит Россию в эпоху санкций? - Анатолий Грешневиков

– Вообще-то ничего хорошего банкротство не даст хозяйству, – начал он издалека, дипломатично и вкрадчиво. – Конкурсный управляющий, как известно, все распродаст, и тогда племзавод без техники и производственных помещений уже никогда не возродится. Но, может, я чего-то не понимаю, у вас появился другой план спасения?!

– Михаил Федорович, поверьте, это провокация… Я же вам говорил о подобных провокациях, когда давал слово, что пойду с вами до победного конца в защите отнятых земель. Как только московскому бизнесмену придется вернуть вам землю, либо у него не хватит денег, так глава района закричит, что это депутат зарубил потрясающий проект. Брехня все это!

– Брехня!? Слава Богу! А мы-то гадаем, откуда появилось это банкротство?…

Теперь самым серьезным образом и я задался вопросом, кому понадобилось отдавать команду на ликвидацию государственного предприятия. Выходит, не зря все-таки бывший директор готовился к банкротству: прекратил платить налоги, взял ненужный американский трактор с умопомрачительной, разоряющей арендной платой, начал распродавать скот и имущество, сокращать людей… Заложенная мина сработала. И в самый больной момент. Тогда, когда крестьяне поверили в своего директора, хозяйство стало платить и зарплату, и налоги. Вот она, разгаданная тайна «троянского» трактора, вот он – предательский удар в спину.

Конечно, в рамках дела о банкротстве арбитражным судом могут быть введены процедуры финансового оздоровления и внешнего управления, а также заключено мировое соглашение. И хорошо, если реализация указанных процедур, применяемых в деле о банкротстве, позволит племзаводу восстановить платежеспособность, реструктурировать задолженность и продолжить свою финансовохозяйственную деятельность. А если этого не произойдет? Если суд примет иное решение? Если весь этот беспредел устроен ради одного – добить остатки государственного предприятия, сломить волю Л.Ю. Ежовой к сопротивлению, признать хозяином-барином в районе заезжего бизнесмена?!

Вместе с директором мы решили, приняв вызов чиновников, заявивших о несостоятельности племзавода, вести борьбу дальше – теперь за то, чтобы выиграть арбитражный суд. Чувствовалось, что среди чиновников нет единого мнения, что не все соглашаются на растерзание предприятия во главе с перспективным руководством. Например, веру в правоту дела, в то, что банкротство подогревается искусственно и его можно не допустить, вселяет один из ответов заместителя руководителя федеральной налоговой службы С.Н. Шульгина. В нем написано: «ФНС России в мае 2010 года проинформировала Росимущество о возникновении признаков банкротства племенного завода для принятия мер по предупреждению банкротства или санации».

Почему Росимущество не приняло меры по предупреждению банкротства? У чиновников этого ведомства и не было желания гробить свое предприятие, тому свидетельством служит и их решение подать в суд на главу района, незаконно изъявшего у них государственную землю. Кто же вынудил их изменить свое мнение, причем в короткие сроки? В мае федеральная налоговая служба, министерство сельского хозяйства и Росимущество синхронно ведут разговор о том, что вполне можно не банкротить племзавод, а лишь принять нормальные меры по предупреждению… И вдруг через два месяца позиция меняется, в июле принимается решение о банкротстве. Неужели за два месяца можно принять такие меры некоррупционного и административного характера, что они сработают и позволят племзаводу возродиться?! Все иначе. Тот, кто заказал племзавод, как киллер, он знал, что дай Л.Ю. Ежовой не два, а пять-семь месяцев, и она спасет предприятие. Кстати, у нее уже появились зримые успехи… И эти успехи испугали заказчика, и его страх передался каким-то незримым образом чиновникам.

У Ежовой настало время подготовки к суду. Вместо того чтобы тратить силы только на работу, она готовилась к серьезному выступлению. Шли месяцы. В это время я пытался добиться от чиновников налоговой службы ответа на вопрос, почему они солгали директору племзавода и чиновникам департамента АПК, что это я, депутат Госдумы РФ, защищающий с первого дня интересы нового руководства племзавода и ее коллектив, вдруг стал его могильщиком, то есть инициатором банкротства.

Чиновники налоговой службы скоропалительно заболели онемением. Признаться, что по чужой указке и воле солгали – значит, лишиться теплого кресла. Написать другую неправду, мол, разговор о намерении депутата банкротить племзавод выдуман Л.Ю. Ежовой – тоже нельзя. Свидетели могут заговорить и привести на скамью подсудимых. Остается один выход: набрать в рот воды и молчать, изображая немых.

И вот чиновники приступили к откровенному игнорированию закона. Депутат официально шлет запрос в налоговую службу и просит сообщить, на каком основании их коллеги приписывают мне злые деяния, которые я не совершал, а оттуда приходит отписка, что племзавод банкротят за долги. Депутат просит разобраться с нарушителями закона Генерального прокурора России и заместителя председателя правительства России В.А. Зубкова, курирующего аграрную политику, и получает от высокопоставленных чиновников схожие отписки. И никому в голову не приходит, что игнорирование закона, гарантирующего депутату, как и гражданину страны, получение в течение месяца ответа на вопрос, является грубейшим правонарушением, то есть преступлением.

Но кому в нашей многострадальной России сегодня нужны законы?! Для одних чиновников законом являются деньги, для других – указания вышестоящих чиновников. На просьбу моей помощницы Н.Б. Матюхиной предоставить какое-либо свидетельство того, что Грешневиков предлагал банкротить племзавод «Красный октябрь», и.о. руководителя Управления ФНС по Ярославской области О.П. Савиных, которая и направила в суд исковое заявление по банкротству предприятия, ответила по телефону, явно обманывая и меня, и помощницу, что фамилия Грешневиков не звучала в ее разговоре с Л.Ю. Ежовой и представителями департамента АПК.

Доказательством того, что за «банкротством» государственного племенного хозяйства стоит не депутат Госдумы А.Н. Грешневиков и даже не другой депутат, а чиновник из администрации области, служит письмо заместителя руководителя Росимущества Ю.М. Медведева. После моих предложений о помощи рукотворно разоряющемуся племзаводу он вначале сообщает о «предпринимаемых мерах по выводу хозяйства из сложившейся неблагоприятной ситуации», а затем пишет:

«Кроме того, принимая во внимание, что 100 процентов акций племзавода находятся в собственности Российской Федерации, Росимущество обратилось в Федеральную налоговую службу по Ярославской области с просьбой рассмотреть возможность направления в адрес УФНС по Ярославской области поручения об отзыве направленного в арбитражный суд заявления о признании ОАО «Племзавод «Красный Октябрь» банкротом и рассмотрении вопроса о реструктуризации имеющейся у хозяйства задолженности по налогам и сборам».

Кажется, после такого официального письма и.о. руководителя Управления ФНС по Ярославской области О.П. Савиных откажется от плохих намерений. Если Росимущество, выступающее от имени государства, просит налоговиков не банкротить племзавод, значит, уверено в его состоятельности. С тем же предложением выступили депутат Госдумы, областной департамент сельского хозяйства, коллектив предприятия… Но чиновник налоговой службы не берет во внимание ни заступничество госструктур, ни первые успехи племзавода, у него одна установка – спасти хозяйство можно лишь путем его разорения.

В эти дни О.П. Савиных присылает Л.Ю. Ежовой заявление о признании племзавода несостоятельным (банкротом). Еще не забывает сообщить, что она просит «назначить временного управляющего из числа членов Некоммерческого партнерства «Краснодарская межрегиональная саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих «Кубань».

Настойчивость налоговиков похвальна. Но не в этой истории. Государственный чиновник должен был найти ответ хотя бы на один вопрос, почему у бывшего руководства нашлись на премии ко дню рождения 200 тысяч рублей, но не оказалось в том же в тощем кошельке племзавода каких-то 100 тысяч рублей на погашение задолженности, которая и переполнила чашу терпения налоговиков?! Не зря же и.о. прокурора области Н.Г. Попов, информируя меня о том, когда возникли признаки банкротства, остановился именно на этом факте: «Учитывая, что общая сумма задолженности превысила 100 тыс. рублей и обязанность по ее уплате не исполнена должником в течение 3-х месяцев с момента наступления срока уплаты, в соответствии с законом «О несостоятельности (банкротстве)» у ОАО «Племзавод «Красный Октябрь» имелись признаки банкротства».

Как только за настойчивостью налоговиков мне показался интерес других высоких чиновников, я вновь решил потревожить правительство. Если у налоговиков нет желания разбираться в причинах невыплаты долгов, то пусть В.А. Зубков ответит на вопрос, зачем государство назначает руководителем своего предприятия Л.Ю. Ежову 2 июля, а ровно через месяц, то есть 2 августа, налоговики от имени государства требуют банкротства? Разве за один месяц можно возродить племзавод? Неужели у государства появились изощренные способы издевательства над крестьянами, в которых им трудно разобраться, и за которые никто не несет ответственности?!