Королевства Злодеяний - Барб Хенди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отвечая таким же образом, Элайт низко склонился над ее рукой и прижал ее к своим губам. С внезапным озарением, он осознал, что несмотря на свою веселую игру, Амнестрия говорила чистую правду. Он любил эту женщину-ребенка всем сердцем. Он отвел глаза от ее откровенного пристального взгляда, чтобы не раскрыть чувства, которые она еще не была готова постигнуть. Ради Амнестрии, Элайт спрятал приступ острой боли и радость этого откровения, припрятав их подобно красному дракону, охраняющему свое самое дорогое сокровище.
- Почему ты практикуешь древнюю боевую технику? – спросил он, поворачивая беседу к теме, самой дорогой для ее сердца. - Ты играешь в историческом театре масок для летних зрелищ?
- Нет! Это искусство меча, а не игра, - сказала она ему суровым голосом.
- Тогда зачем?
Ее щеки вспыхнули снова. - Ты знаком с моей двоюродной теткой Таситалией?
- Да, - сказал он решительно. Женщина-эльфийка была вольной мечницей, которая путешествовала на большие расстояния, унижая достоинство своего древнего лунного клинка, продавая свои навыки любому, кто мог предложить золото и приключение. Рассказы наемницы захватили Амнестрию, и Элайт считал, что Таситалия плохо влияет на беспокойную принцессу. Всё же, он уважал эльфийку. Лунные клинки были редкими, и такими могущественными, что мало кто мог владеть ими. Как последний в своем роду, Элайт унаследовал такой клинок от своего деда. Он считал его своей величайшей честью, знаком наследства не менее важным, чем эльфийская принцесса, которую он любил.
- Таситалия сделала меня наследницей своего клинка! - заявила Амнестрия, протягивая ему обе руки. - Теперь каждый из нас будет иметь лунный клинок. Разве это не замечательно!
- Это безусловно замечательно, - сказал он с искренней теплотой, взяв ее за руки и легко сжав их.
- Мы должны иметь очень большое количество детей, так мы сможем выбрать самых сильных из них, как наследников клинков, - сказала она сухим тоном, который заставил щеки Элайта запылать. Видя это, девушка закатила глаза и опустила руки. Она сделала мрачное лицо и произнесла, - Неприлично говорить о таких вещах, Ваше Высочество, - шаловливо передразнив четкий, певучий голос Элайта.
- Но в любом случае, - продолжила она своим голосом, - Таситалия сказала, чтобы я начала практиковаться с двуручным тяжелым мечом. Магия лунного клинка придает необыкновенной скорости и силы удара, и она говорит, что я должна развивать силу и быстроту реакции, иначе я не смогу контролировать меч.
- Значит, ты тренируешься, готовясь унаследовать лунный клинок?
- Конечно. Разве ты меня не подготовишь?
Улыбаясь, Элайт прикоснулся к плечу к белой форме элитной стражи короля Заора. Знаки отличия там провозглашали его звание, и высококачественно сделанные значки свидетельствовали о его опыте и знаниях в ряде умений и оружия. - Всю свою жизнь я приготовил для тебя.
Прямо через улицу от самых южных доков Глубоководья стояло ветхое здание таверны, оптимистично названной «Распутная Девка». Таверну часто посещали моряки, вольные мечники в поисках приключений, торговцы капитаны, скучающие местные франты, и растерянные путешественники с сотен портов и десятков путей. Местная мудрость утверждала, что «Распутная Девка» складывала хорошую картину об Глубоководье, так как гости города находили здесь хаотичное великолепие и запущенность.
Экзотический дым наполнил воздух ароматным туманом, и деловые соглашения смешивались с непристойным смехом в веселую какофонию. Богатые купцы и дворяне с пристрастием к приключениям толкались локтями с дешевой охраной и оборванными уличными людьми. Обслуживались потребности и вкусы всех: за несколько медных монет, посетители могли наесться и утопить свои невзгоды. Расторопные девушки суетились повсюду с тарелками с рыбными блюдами и кружками пенистого пива. Была доступна и более дорогостоящая выпивка, и на заказ могли приготовить жаркое из фаршированной дичи, но посетители редко засиживались.
Не обращая внимания на суматоху вокруг него, задуманный молодой эльф сидел за длинной деревянной стойкой, держа стакан искрящейся воды Эвереска. Его выбор напитка, такой необычный в грубых тавернах Док Уорда, заставил не одного постоянного посетителя ухмыльнуться и подтолкнуть своего соседа. Ехидные остроты произносились тихо, хотя некоторые опытные бойцы открыто бросали вызов хорошо вооруженному эльфу.
Никогда Элайту не забыть ужас наблюдения за лунным камнем, хранящим магию самоцветом на эфесе его унаследованного меча, блекнущим к мертвому, молочно бледному слепому глазу. Лунный клинок отверг его, выбирая покой вместо недостойного наследника.
Эта возможность никогда не приходила в голову Элайта. Он не чувствовал ни сомнений, ни страха, когда вынимал меч из ножен, хотя он хорошо знал, что многие потерпели неудачу, пытаясь овладеть лунным клинком. Большинство этих неудачников были ударены насмерть мечами, но если эльф был последним в фамильной линии, наследственный клинок просто упал бы в дрему. Чтобы уберечь могущественные артефакты от злого использования, их создатели наделили мечи способностью распознавать характеры и побуждения. Лунный клинок, очевидно, почувствовал кое-что обо мне, отметил Элайт с глубокой горечью, какой-то изъян, который мне еще придется обнаружить в себе.
- Твоя мать использует серых белок вместо денег!
Скрытое замечание, сказанное громко с сильным эльфийским акцентом, разрушило задумчивость Элайта. Он повернулся на табурете к мужчине, который говорил.
- Вы обращаетесь ко мне? - спросил Элайт вежливо, говоря широко используемым торговым языком, который назывался Общим.
Неприятная ухмылка появилась на бородатом лице мужчины. - Я так и знал! Эльф не глухой, только слишком гордый, чтобы говорить с кем-либо.
С опозданием Элайт понял, что человек пытался сказать. Мужчина высказал изуродованную версию оскорбления, которое эльфийские дети бросали друг другу в порыве гнева. Более развлеченный, чем оскорбленный, Элайт изучал человека с открытым любопытством.
Мужчина был ростом свыше шести футов, в хорошей физической форме и очень мускулистый. Он был одет в черные кожаные доспехи, которые тесно обтягивали его широкие плечи. Кудрявые коричневые волосы спадали по плечам и густая растительность покрывала его лицо, которое было искажено усмешкой вызова. Одна мясистая рука лежала на рукоятке кинжала, и обутые в сапоги ноги были широко расставлены. Все же его браваду портила пара покрасневших глаз. Запах дешевого виски катился от него едкими волнами.
Элайт не соблазнился не этот вызов. Даже если пьяный солдат в полной мере обладал своим умом, существовали строгие правила в отношении дуэлей с меньшими по рангу противниками.
- Я не буду драться с вами, - сказал
