Будни тёмного мага - Ольга Романовская

Приём мне понравился. Нет, не светскими развлечениями, это для Оданы, чтобы совсем не закисла в глуши, хотя я два раза в год на пару недель оставляю её в Лайонге. Ну, и спокойно предаюсь радостям прежней холостяцкой жизни в других городах, пока моя благоверная гоняет чаи с подругами и полагает, будто я дома с детьми сижу. Вот всю жизнь мечтал, у нас с Артеном совсем другие планы.

Так вот, приёмчик я запомнил по одной единственной причине — было на нём несколько людей, которым был нужен я. Нет, открыто они этого не показывали, просто думали, с опаской взирая на такого грозного меня, пугающего улыбкой лендлорда (да, мне нравится его травить, не всё же меня-то), зато потом, под покровом темноты осмелились подойти и переговорить. В итоге — ряд хорошо оплачиваемых заказов. Их этическая сторона меня волновала мало.

Одана, разумеется, не знала, а то бы не выражала соболезнования одному барону (его троюродный брат, к слову, постоянный мой заказчик, только по всяким мелочам), а поволокла каяться властям. И меня заодно, как главного злыдня округи.

Дело у моего недавнего посетителя тоже оказалось личное, то есть вне компетенции Стьефа. Значит, не приворотное зелье и прочая байда, которую мой ученичок без проблем сварит, разольёт по бутылочкам и с улыбкой продаст. Может быть, яд или проклятие? Если первое, пошлю отравителя к Белому магистру и сбагрю Стьефу: по его части. Если второе, то поговорим.

Значит, завтра с утра заедет. Что ж, надеюсь, не отнимет у меня зря время.

Наверное, у моих клиентов вошло в моду заявляться, когда я пью кофе. Ничего, пусть подождёт, давиться не стану.

Я с невозмутимым видом допивал напиток, пока аристократ исподтишка (открыто боялся) буравил меня взглядом. Потом, правда, нашёл другой предмет для изучения — мою жену и детей. Нерешительно улыбнулся, глядя на то, как Одана утирает подбородок Орфе, нашей младшей, пока ещё неразумной дочурке. Та вечно не могла поесть нормально — крутилась, вертелась и, как следствие, измазывалась в еде. А всё из-за банального любопытства — ей хотелось заглянуть, что же мы пьём и едим. Чувствую, оберу проблем на свою голову, когда подрастёт.

— Я и не знал, что у магов бывают дети.

— Бывают, — ответил я и велел Анже провести его к кабинету. Пусть постоит у двери, а не старается запомнить черты моих близких.

Мне не понравился ход его мыслей. Пусть только заикнётся, пусть только попробует надавить, намекнуть — сотру в порошок. И не фигурально — с удовольствием пополню свою коллекцию его сушёными костями.

Да, семья — наша слабость, но пользоваться ею — нажить себе кровного врага. Себе и своей семье, потому что я отплачу тем же. Детей не трону, а вот всех остальных…

Впрочем, пока у меня не было оснований для мести. Так, пара размышлений аристократа на тему семьи и тёмных. Человеческие предрассудки и бессознательно вбитый многими поколениями поиск наших болевых мест.

Дочка моя, к слову, ему понравилась — видимо, даже тёмные дети в определённом возрасте вызывают умиление. Не спорю, удалась.

Отворив дверь и кивком пригласив войти в кабинет, я привычно расположился в любимом кресле, так же привычно констатировав стандартную гамму эмоций посетителя. Но я не приверженец театральных эффектов, ради таких, как он, не стану разбрасывать по углам человеческие конечности.

Гость нерешительно опустился на стул и изложил суть просьбы. Смотрел под ноги, всё больше съёживаясь под моим взглядом. От бравады в столовой не осталось и следа.

Некромантия. Я брезгливо поморщился. Не испытываю любви к копанию с трупами, предпочитаю живых, но посмотрим, сколько мне за это предложат.

— Дальше, я вас внимательно слушаю. И без общих фраз. Что, когда, зачем? Не желаете быть откровенны — я вас не держу.

— Понимаете, сеньор Лэрзен, это чрезвычайно деликатное дело, мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь узнал…

Бедняга сейчас пятнами пойдёт. Хорошо, не трупными. А они неплохо бы смотрелись на фоне его внезапной бледности. Видимо, только сейчас осознал, что задумал и с кем разговаривает. Правильно, амулет под рубашкой нащупай — без него же в мертвяка превратишься.

Что за народ, их послушать — так я сам себя боюсь.

— Я не ем мертвечину и вам не советую.

— Что?! — аристократ вздрогнул, вскочил и испуганно покосился на меня.

В ответ я усмехнулся — всего-то прокомментировал его мысли, навеянные народным творчеством о страшных и ужасных некромантах. Не спорю, бывают и такие, только они, как я, не живут, всё больше по норам и склепам, подальше от людских глаз.

— Сядьте. Раз уж пришли, то поздно сбегать. Итак, чей труп и с какой целью вас интересует? Оплата — в зависимости от сложности, но заранее предупреждаю, что дёшево вы не отделаетесь.

— Понимаю, — обречённо кивнул белобрысый, сел на место и наконец-то перешёл от общего к частностям.

Деньги… Опять деньги.

Я скривил губы в презрительной усмешке.

Этот тоже жаждет обогатиться. А ещё говорят: дворянство — цвет нации. Я скажу вам, чем этот цвет пахнет — кровью. Скольких я по их просьбе отправил за Грань? Даже не считал.

И каждый раз одна и та же банальная просьба — убить человека. Чисто, без следов. Наёмным убийцам, видимо, не доверяют так, как магам, а ведь первых не надо уламывать, и обходятся они в разы дешевле. Правда, я даю гарантию на своё работу — от меня не уходят, умирают так, как пожелает заказчик. Разумеется, если мы сойдёмся в цене, а дело покажется интересным. Далеко не за всё возьмусь.

Мотивы? Месть и деньги, иных не дано.

Вот так сначала придёт один, закажет, скажем, своего дядюшку, а потом, через пару лет, на моём пороге возникнет его сынок с той же просьбой. Мне всё равно, я избавлю от мирских страданий обоих. И спасать в случае раскрытия сделки не стану: жертва вольна забрать заказчика в могилу любыми доступными ей способами. Без моего участия.

Больше всего аристократия ценит яды — медленные, без вкуса и запаха, без признаков отравления. Такие копятся в организме, а потом в нужный момент вызывают смерть. Для меня это необременительно — несложно заклятие наложить, а заработок солидный.

Этот оказался оригинальнее, хотя тоже жаждал обогатиться. Интересовала его могила прадеда. Ушлый старичок уволок с собой на тот свет тайну семейного клада — видимо, так любил своих домашний. Умер давно, лет шестьдесят спокойно отдыхал в фамильном склепе, а родственники грызлись за его денежки, пытались расшифровать дневник покойного, выяснить, куда ж он дел награбленное из казны. И вот одному из них пришла в голову гениальная мысль — найти некроманта.

Значит, большие денежки, раз никак не угомоняться.