Девушка, которую не помнят. - Елисеева Валентина

Девица побелела, как мел, и рухнула в обморок на порог чулана.

— Елки-палки, что ж ты такая впечатлительная-то? — простонала Алеся, с трудом затаскивая в чулан тяжелое тело. — Так, полежи тут, через три минуты все одно ничего не вспомнишь.

Алеся выскочила из чулана, закрыла дверь и заклинила ее так, будто стоявшая рядом кочерга случайно в пазы нижней задвижки упала и служанку в чулане заперла.

— Куда бежать?! — в панике бормотала Алеся, боясь, что кто-нибудь опять заглянет в пекарню за хлебом и увидит тут неизвестную девицу, находящуюся в розыске.

В ответ на ее опасения по подъездной дороге застучали колеса телеги.

— Эй, хозяева, есть кто? Грузи заказ, мне некогда, до города еще долго добираться! — крикнул зычный голос.

Алеся перекрестилась и выпорхнула навстречу пожилому бородатому мужчине, слезавшему с длиннющей телеги, уже на две трети заполненной разнообразными съестными припасами.

— Это вам надо три сотни булок, пять сотен буханок черного хлеба и пятьдесят ватрушек отгрузить? — прощебетала она, подстегнув свою память.

— Мне, красоточка, мне. Новую служанку Хавор нанял? А старая где?

— На обед все ушли, меня оставили вас дожидаться. Куда грузить, не подскажете? В первый раз я на работу вышла.

— В первый раз вышла, а тебе уж всю пекарню на долгое время доверили? — удивился мужик.

— Так не чужая, чай, а родной сестры хозяйки дочка, — бодро врала Алеся, горячо молясь, чтобы мужик был городским, в местные родственные связи не посвященным.

Ей повезло: бородач хмыкнул понятливо и закивал.

— Ясно. Странно, что раньше тебя на селе не встречал — такую синеглазую красотку и в моих преклонных годах не позабудешь. — Мужик задорно усмехнулся, блеснув черными глазами, даже не подозревая, насколько он не прав в своей последней фразе. — Давай, помогу загрузить, ты из пекарни поддоны с хлебом носи, а я их сам расставлю, как надобно.

Быстро пересчитывая содержимое поддонов, Алеся в поте лица таскала их к телеге. На последней ходке очнулась служанка, но Алеся вышла из пекарни, не обращая внимая на стуки и приглушенные тяжелой дверью крики из чулана и радуясь, что телега торговца стоит далеко, а на улице шумно от постоянно проезжающих по дороге телег, скачущих коней, орущих на все лады деревенских мальчишек и других громких звуков села у большого тракта. Загрузив последний поддон, она утерла лицо платком и попросила:

— До другого края села не подкинете? Раз вам я товар уже отгрузила, то успею еще как следует дома пообедать.

— А чего ж не подкинуть, подкину. Садись назад в конце телеги за своими булками.

— Ага, сейчас, только мешок один прихвачу и дверь прикрою.

Алеся взяла выданные мужиком монеты в холщовом мешочке, с умным видом «пересчитала» их (а на самом деле присмотрелась к местным денежным знакам). Заскочила в пекарню, спрятала мешочек с деньгами на столе под ковшом (чтобы служанку бедную не отдали под суд за кражу), плотно закрыла дверь, взяла мешок со своими вещами и вчерашним хлебом, украденным у поросят, и со спокойной совестью уселась на край телеги, поджав под себя ноги и хорошенько спрятавшись от возницы за горой поддонов с хлебом. Средь бела дня никто в закрытую пекарню не полезет и ничего не украдет, тут даже белье спокойно на улице по ночам висеть оставляют, да и мужик ничуть не удивился, что она просто двери закрыла — значит, проблем с воровством тут нет.

«Не было до моего появления, — поправилась Алеся. — Ничего, я уже уезжаю, прощайте, дорогие жители этого села с неизвестным мне названием».

Помня о стражниках на дороге, Алеся влезла между поддонами с хлебом, загородившись ими со всех сторон и опирая на их края установленный над ее головой широкий поднос с ватрушками, накрытый чистой холстиной. Три минуты с момента ее посадки давно прошли, когда у выезда из села телегу остановили.

— Что, Митяй, все закупил? — спросил басом один из стражников.

— А то, всё по списку. Проверять будете?

— Так, чуток глянем. Скажи, никого чужого, незнакомого в селе не встречал?

— Не, откуда тут взяться незнакомым?

— Магиня иномирная вчера из портала убежать смогла, ищейки все село с утра перерывают, во все дома заходят, всех расспрашивают, не происходило ли с ними чего-то необычного со вчерашнего вечера. Нам велено всех осматривать и обозы проверять. Если какую девку на дороге увидишь — сразу сообщай, свисток сигнальный при себе есть?

— А как не быть, я ж постоянно в разъездах, а на дорогах всякое бывает. Как же они магиню упустили? Отродясь такого не слыхал, чтобы маги умудрялись от ищеек Хальера ускользнуть.

— Да-аа, говорят, ир в великой ярости, мне даже жалко эту беглую магиню — не поздоровится девке, когда ир ее поймает. Ладно, езжай и будь настороже. Никого не подвози, ясно? Мало ли, она и парнем переодеться может.

— Так я ж никого и не подвожу!

Шаги стражников послышались совсем рядом с притихшей Алесей. Дернули вверх холстину на ватрушках, небрежно кинули ее назад.

— Езжай, Митяй. И помни: кого незнакомого увидишь — сразу свисти! С иномирными магами шутки плохи, сам знаешь.

Глава 5. Ночной разговор

Подслушанный разговор оставил на душе Алеси неприятный осадок. Ишь, в ярости этот Хальер, что она покорно лапки не сложила и сразу ему не сдалась! Нет уж, жизнь научила ее бороться до последнего, а пока все услышанное подтверждало ее догадки, что ничего хорошего в лапах ищеек ей не светит. Так и сидя в своем закутке среди поддонов, Алеся думала, как ей устроиться в незнакомом мире и как вернуться в свой, но додумалась только до одного разумного вывода: надо собирать информацию! Пока она знает так мало о реалиях этого мира, что нечего и пытаться строить какие-то планы.

Бородатый торговец изредка покрикивал и щелкал плетью, побуждая двух своих коней быстрее бежать по дороге, а едущая «зайцем» Алеся посматривала по сторонам сквозь небольшие просветы между поддонами. Ей на глаза попались замеченные ранее странные ворота, стоящие посреди поля. Теперь она смогла рассмотреть их вблизи.

Ворота были высотой в три человеческих роста, шириной в две телеги с гаком, выложены из больших каменных глыб. Развалин строений, к которым могли бы вести эти ворота, не было и в помине, зато к ним тянулась от центрального тракта широкая дорога, мощеная булыжником. И булыжник этой дороги, и камни ворот густо заросли мхом и лишайником, вьющимися растениями. На верхней перекладине ворот крепились птичьи гнезда, прикрывая растрескавшиеся, местами осыпающиеся камни и проплешины в соединяющем их растворе. Ворота и дорога явно были очень старыми и ими давно не пользовались. Может, остатки большого подворья, к которому вели ворота, сровняли с землей, а до этого монументального по меркам средневековья строения руки не дошли?

Величественные ворота скрылись за горизонтом. Алеся тряслась в телеге, надеясь, что на въезде в город досмотр будет таким же беглым, как и при выезде из села, но эти робкие надежды вдребезги разбились на следующем же посту, остановившем телегу.

— Здрав буди, Митяй! Что везешь?

— Да как обычно. Спешу, чтобы хлеб к концу рабочего дня по тавернам ближайшим пригородным развести, а то народу после работы краюхи хлеба не подадут.

— Ничего, городского хлеба купят.

— Городской куда как дороже. Так я ж и не только хлеб, я круп и мяса везу, молочных продуктов много, да ты сам знаешь, сколько лет на тракте меня видишь!

— Ты скажи, сам ли не видал кого?

— Не, магиню иномирную не видал, — хохотнул Митяй. — Можете обоз обыскивать, коли времени девать некуда.

— Чего его обыскивать, ты ж через час к городу подъедешь, а там такие проверки сейчас идут — ого-го! Ищейки с ног сбились, да эта магиня не глупа, ничем себя не обнаруживает, магией совсем не пользуется, так ее никак засечь-то и не могут. Вот только что наш лекарь амулет магический активировал, чтоб парня, пчелами сильно покусанного, вылечить, так сразу три ищейки подлетели, думали — беглянку свою словят на этом всплеске магии. Ты бы видел их разочарованные хари!