Стихотворения. Поэмы. Проза - Константин Случевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Старый божок
Освещаясь гаснущей зарей,Проступая в пламени зарницы,На холме темнеет под соснойОстов каменный языческой божницы.
Сам божок валяется при ней;Он без ног, а все ему живется!Старый баловень неведомых людейЛег в траву и из травы смеется.
И к нему, в забытый уголок,Ходят женщины на нежные свиданья…Там языческий покинутый божокСовершает тайные венчанья…
Всем обычаям наперекор чудит,Ограничений не ведая в свободе,Бог свалившийся тем силен, что забыт,Тем, что служит матушке-природе…
«О, не брани за то, что я бесцельно жил…»
О, не брани за то, что я бесцельно жил,Ошибки юности не все за мною числи,За то, что сердцем я мешать уму любил,А сердцу жить мешал суровой правдой мысли.
За то, что сам я, сам нередко разрушалТе очаги любви, что в холод согревали,Что сфинксов правды я, безумец, вопрошал,Считал ответами, когда они молчали.
За то, что я блуждал по храмам всех боговИ сам осмеивал былые поклоненья,Что; думав облегчить тяжелый гнет оков,Я часто новые приковывал к ним звенья.
О, не брани за то, что поздно сознаюВсю правду лживости былых очарованийИ что на склоне дней спокойный я стоюНа тихом кладбище надежд и начинаний.
И всё-таки я прав, тысячекратно прав!Природа — за меня, она — мое прощенье;Я лгал, как лжет она, и жизнь и смерть признав,Бессильна примирить любовь и озлобленье.
Да, я глубоко прав, — так, как права волна,И камень и себя о камень разрушая:Все — подневольные, все — в грезах полусна,Судеб неведомых веленья совершая.
На чужбине
Ночь, блеска полная… Заснувшие прудыВ листах кувшинчиков и в зелени осокиЛежат, как зеркала, безмолвствуя цветутИ пахнут сыростью, и кажутся глубоки.
И тот же ярких звезд рисунок в небесах,Что мне на родине являлся в дни былые;Уснули табуны на скошенных лугах,И блещут здесь и там огни сторожевые.
Ударил где-то час. Полночный этот бой,Протяжный, медленный, — он, как двойник, походитНа тот знакомый мне приветный бой часов,Что с церкви и теперь в деревню нашу сходит.
Привет вам, милые картины прежних лет!Добро пожаловать! Вас жизнь не изменила;Вы те же и теперь, что и на утре дней,Когда мне родина вас в душу заронила
И будто думала: когда-нибудь в свой срокТебя, мой сын, судьба надолго в даль потянет,Тогда они тебя любовно посетят,И рад ты будешь им, как скорбный час настанет
Да, родина моя! Ты мне не солгала!О, отчего всегда так в жизни правды много,Когда сама судьба является вершить,А воля личная — становится убога!
Привет вам, милые картины прежних лет!Как много, много в вас великого значенья!Во всем — печаль, разлад, насилье и тоска,И только в вас одних — покой и единенье…
Покоя ищет мысль, покоя жаждет грудь,Вселенная сама найти покой готова!Но где же есть покой? Там, где закончен путь:В законченном былом и в памяти былого.
«Вдоль бесконечного луга…»
Вдоль бесконечного луга —Два-три роскошных цветка;Выросли выше всех братьев,Смотрят на луг свысока.
Солнце палит их сильнее,Ветер упорнее гнет,Падать придется им глубже,Если коса подсечет…
В сердце людском чувств немало…Два или три между нихИздавна крепко внедрились,Стали ветвистей других!
Легче всего их обидеть,Их не задеть — мудрено!Если их вздумают вырвать —Вырвут и жизнь заодно…
«Мне грезились сны золотые…»
Мне грезились сны золотые!Проснулся — и жизнь увидал…И мрачным мне мир показался,Как будто он траурным стал.
Мне виделся сон нехороший!Проснулся… на мир поглядел:Задумчив и в траур окутан,Мир больше, чем прежде, темнел.
И думалось мне: отчего бы —В нас, в людях, рассудок силен —На сны не взглянуть, как на правду,На жизнь не взглянуть, как на сон!
Искусственная развалина
Вздумал шутник, — шутников не исправить, —Вздумал развалину строить и древность поставить!Глупо, должно быть, развалина прежде глядела..К счастью, что время вмешалось по-своему в делоЧто было можно — обрушило и обломало;Тут оно арку снесло, там камней натаскало;Тут не по правилам косо направило фриз;Лишним карниз показался — снесло и карниз!Дождик, шумливый работник, ему помогая,Стукал, долбил, потихоньку углы закругляя;Вихорь-свистун налетал, ветерочки юлили,Камни сверлили, чтоб камни податливей были,Зори, румяные сестры, покровы им ткали,Светом и тенью кроили, плющом ушивали!Розовых пуговок вкруг расплодила восковка;Терний пролез, растолкал, проворчав: «Так мне ловко!»Ива сказала: «Я ветви к земле опущу,Ну, докажите, кто может, что я не грущу!?»Совушка-вдовушка в трещине гнездышко свила:«Я ли покойничка мужа в ночи не любила?Мальчики камнем подшибли его на заборе,Тело его в огороде висит на позоре;Я ли по муже очей своих не проглядела,Я пучеглазою стала, когда овдовела».Стала в развалине совушка вещей душою,С вечера плачется, а замолкает с зарею!..Ну и красивой же вышла развалина, право!..Вот и строитель в углу притаился лукаво —Статуя в землю ушла! Из-под плотной листвыБронзовый очерк заметен плеч, ног, головы;Только лица не видать, будто бедному стыдно!Но человеческий облик из зелени видно…
Мгновения
«Каждою весною, в тот же самый час…»
Каждою весною, в тот же самый час,Солнце к нам в окошко смотрит в первый раз.
Будет, будет время: солнце вновь придет, —Нас здесь не увидит, а других найдет…
И с терпеньем ровным будет им светить,Помогая чахнуть и ничем не быть…
Зернышко
Зернышко овсяное искренно обрадовалось, —Счастье-то нежданное! Корешком прокрадывалосьСмело н уверенно по земле питательной,В блеске солнца вешнего — ласки обаятельной…
Лживою тревогою зернышко смутилося:Над большой дорогою прорастать пустилося!Мнут и топчут бедное… Солнце жжет лучом…Умерло, объятое высохшим пластом!
«Что вы, травки малые, травки захудалые…»
Что вы, травки малые, травки захудалые,Вышли вдоль дороженьки под обод, под ноженьки?
Капельки блестевшие, в ливне прошумевшие,Что поторопилися — в озеро пролилися?
Что ты, сердце честное, миру неизвестное,Бьешься не по времени, не в роде, не в племени?
«Градины выпали! Счета им нет…»
Градины выпали! Счета им нет…Подле них вишен обившийся цвет…В царственном шествии ранней весны,В чаяньи смерти смертельно бледны,Бедные жертвы и их палачиГибнут, белея, в безлунной ночи…
«Последние из грез, и те теперь разбились…»
Последние из грез, и те теперь разбились!Чему судьба, тому, конечно, быть…Они так долго, бережно хранились,И им, бедняжкам, так хотелось жить…Но карточный игрок — когда его затравят, —По воле собственной сжигая корабли,Спокойней прежнего, почти веселый, ставитСвои последние, заветные рубли!
«Из твоего глубокого паденья…»
Из твоего глубокого паденьяПорой, живым могуществом мечты,Ты вдруг уносишься в то царство вдохновенья,Где дома был в былые дни и ты!
Горит тогда, горит неопалимоТвоя мечта — как в полночи звезда!..Как ты красив под краскою стыда!Но светлый миг проходит мимо, мимо…
Кукла
