Художники Парижской школы из Беларуси. Эссе, биографии, путеводитель - Владимир Счастный

Х. Сутин. Натюрморт с селедками. 1916 г.

Как-то, оказавшись совсем без обуви, Кикоин пошел на рынок, где у него хватило денег лишь на порядком поношенные разноцветные туфли – красный и желтый. Возвращаясь в «Улей», не понимая, радоваться или сгорать от стыда, он встретил Шагала.

– Какие оригинальные ботиночки! – воскликнул тот. – Не уступишь? Мне нравится их цвет.

То ли врожденная воспитанность, то ли приобретенная какая-никакая житейская мудрость заставили Кикоина сдержаться и не сказать этому франту пару ласковых слов. Тому легко отпускать всякие шуточки: сам депутат Российской думы Винавер купил у него две картины! Правда, это были первые и последние картины, нашедшие покупателя. Он же пообещал Шагалу выплачивать ежемесячную стипендию в размере 40 рублей во время его учебы в Париже. А до этого витебский щеголь успел поучиться в Санкт-Петербурге. Правда, свой автопортрет намалевал с семью пальцами. Кикоин лично был свидетелем этого художества. Ведь их мастерские в «Улье» рядом. Этому баловню судьбы всегда везло.

Марк Шагал. Портрет работы Ю. Пэна. Середина 1910-х гг.

Марк Шагал (кстати, при рождении ему дали имя Моисей) первый раз приехал в Париж в мае 1911 г. После четырехдневной тряски в вагоне третьего класса он вышел на перрон Северного вокзала, где его встретил витебский приятель Виктор Меклер.

Виктор (в Витебске он был Авигдором) происходил из большой и состоятельной купеческой семьи. Он не смог стать художником несмотря на все усилия, вероятно, по банальной причине – из-за отсутствия таланта, хотя в гимназии по рисованию у него была крепкая «пятерка» в отличие от учившихся вместе с ним троечников Шагала и Цадкина. Похвальные отзывы учителей наставили Авигдора на ложный путь. Вместо того чтобы пойти по стопам своего отца – преуспевающего купца и общественного деятеля, он упорно занимался живописью. Сначала брал уроки у своего однокашника Мовши Шагала, которому это, безусловно, льстило, затем, сманив с собой Шагала, уехал в Петербург, где поступил в школу Рериха. Солидная помощь отца Меклера позволяла им обоим неплохо жить в Петербурге. За это Шагал прощал своему приятелю все его слабости. Тот воровал в Школе поощрения художеств его классные этюды, стирал подпись и выдавал за свои. Однако Авигдора все равно отчислили. Он до конца жизни пытался рисовать, даже выставлялся на серьезных выставках, однако всегда числился «шкрабом» (школьным работником). Не имело решающего значения для его карьеры как художника и пребывание в Париже. К моменту приезда туда Шагала он уже успел разочароваться в парижской жизни и год спустя вернулся в Витебск.

Несмотря на поддержку и материальную помощь Меклера, Шагал с горечью писал в книге воспоминаний «Моя жизнь» об отношениях с другом детства: «…Потом, когда я был в Париже, он вознамерился отбить у меня невесту, искушая ее притворными уверениями в любви».

По иронии судьбы, именно Меклеру Шагал был обязан знакомством со своей будущей женой Беллой Розенфельд в доме ее одноклассницы Теи Брахман. Отец Теи был фельдшером, а мать работала костюмером в театре. Несмотря на достаточно скромное социальное положение хозяев, их дом на Грязной улице слыл центром художественной жизни Витебска. В нем устраивались музыкальные вечера, встречи с актерами театра, музыкантами, приезжими знаменитостями. Кстати, частыми гостями там бывали будущие яркие представители Парижской школы Оскар Мещанинов и Осип Цадкин.

Оскар Мещанинов родился в 1884 г. в семье купца второй гильдии Шмуйлы Мещанинова. Иосель, так звали Оскара в детстве, не был в приятельских отношениях с Марком Шагалом, но пути их не раз пересекались еще в Витебске, и не только в школе Ю. Пэна. Одному из старших братьев Оскара Мещанинова принадлежало фотографическое ателье, находившееся в доме Ритевского на Вокзальной улице в 3-й части Витебска, в котором два месяца работал ретушером Шагал. Одна из сестер Оскара – Фейга-Рася Мещанинова училась в одном классе с Беллой Розенфельд и Теей Брахман, в доме которой он часто бывал, а значит, сталкивался там и с Беллой, и с Марком, правда, поодиночке, не успев стать свидетелем начала их романа. Как следует из архивных документов, обнаруженных директором Витебского музея Марка Шагала Л. В. Хмельницкой, в июне 1903 г. витебскому купеческому сыну Иоселю Мещанинову было выдано свидетельство о приписке к призывному участку, и вскоре он должен был призваться в армию. Однако служить в ней Мещанинову не пришлось, поскольку решением призывной комиссии он был признан не годным «для войска и ополчения» и освобожден от службы. В призывном списке он числился как ученик Одесского художественного училища изящных искусств. При этом был даже указан адрес его проживания: город Одесса Херсонской губернии, дом № 27 по Ольгиевской улице. В 1907 г. Оскар уехал в Париж.

Осип Цадкин

Осип (Иосель) Цадкин, хотя и не стал закадычным другом Шагала, был знаком с ним довольно хорошо. Они вместе учились в Витебском городском четырехклассном училище, а основы живописи постигали в Рисовальной школе Ю. Пэна. До сих пор нет единого мнения о месте рождения Осипа Цадкина. В большинстве справочников сообщается, что он родился 14 июля 1890 г. (в архивных документах Витебского четырехклассного училища, найденных Л. В. Хмельницкой, значится другая дата – 28 января, по старому стилю, 1888 г.) в Смоленске, где его отец преподавал в семинарии классические языки. Некоторые исследователи, например, А. Лисов, который ссылается на мнение Г.-Л. Маршала, ученика О. Цадкина, склоняются к тому, что местом его рождения мог быть Витебск. По крайней мере, составители путеводителя парижского музея скульптора придерживаются именно этой версии. Мать София, урожденная Лестер, происходила из семьи шотландских судостроителей, переселившихся в Россию при Петре I. Братья матери не изменили семейной традиции и занимались обработкой и продажей леса. В городском училище за небольшую дополнительную плату можно было пройти обучение ремеслу. Ни Мовша Шагал, ни Авигдор Меклер не захотели воспользоваться этой возможностью. А вот Иосель Цадкин обучался столярно-токарному ремеслу и получил соответствующее свидетельство. Умение работать с деревом очень пригодилось ему в дальнейшей жизни. В 1905 г. Иосель по решению отца был отправлен в Англию к двоюродному брату матери Джону Лестеру. Там он жил в Сандерленде, учился в пансионе, по вечерам посещал художественную школу. Спустя год Осип уехал в Лондон и поступил на работу в столярную мастерскую. В 1907 г. он занимался на вечерних курсах в Политехнической школе, а в 1909 г. изучал резьбу по дереву в Школе искусств и ремесел. Осенью 1909 г. Цадкин из Лондона с рекомендательным письмом графа Давыдова к директору Национальной школы изящных искусств уехал учиться в Париж, где на Северном вокзале его встретил Авигдор Меклер и на омнибусе помог добраться до гостиницы в Латинском квартале.

В том же 1909 г. и тоже осенью в доме Брахманов произошла встреча Марка Шагала с Беллой. Будущая невеста художника училась на высших женских курсах В. Герье в Москве. В 1911 г. Шагал уехал в Париж, но воспоминания о той первой встрече и последовавших за ней свиданиях не покидали его. Это было одной из причин, по которой Шагал, как он потом признался в воспоминаниях, почти сразу же, как и Меклер, захотел вернуться домой. И лишь потому, что Витебск был так далеко, он решил повременить с отъездом. К тому же он посетил Лувр, после чего его сомнения относительно разумности самой идеи переезда в Париж стали постепенно рассеиваться.

Проведя несколько ночей в гостиничном номере, где жил Меклер, и устав от его нытья по поводу несносной парижской жизни, Шагал переехал в квартиру в доме № 18 в переулке Мэн (сейчас это улица Антуан-Бурдель). Он снял ее у художника Эренбурга, двоюродного брата известного писателя Ильи Эренбурга. В целях пополнения бюджета, единственным источником которого долгое время была стипендия, выплачиваемая известным юристом Максимом Винавером, одну из двух комнат он сдал художнику Малику, зарабатывавшему себе на жизнь копиями картин. Далее предстояло записаться в одну из художественных школ, которых в Париже в ту пору было множество. Шагал начал заниматься в академиях Гранд Шомьер и Ла Палетт. Там у него появилась возможность посещать уроки рисования с обнаженной моделью. Впоследствии Шагал утверждал, что эпизодические посещения академий мало повлияли на его формирование как художника. В действительности все было несколько иначе. Дело в том, что Академию Ла Палетт возглавлял художник-кубист Анри Фоконье, а одним из ведущих преподавателей был теоретик в области кубизма Жан Метценже. Поэтому в эскизах Шагала того периода влияние этого модного в то время течения прослеживается очень четко. Не осталось оно бесследным и в дальнейшем творчестве художника. По словам же Шагала, главными его университетами были Лувр, Осенний салон и Салон независимых, а также галереи, которые уже начали специализироваться на продаже работ авангардных художников – Матисса, Ван Гога, Гогена, Воллара.