Посмертные записки Пиквикского клуба - Чарльз Диккенс

— А пришел я сюда вот для чего, — продолжал Сэм, игнорируя эти замечания: — во-первых, передать отказ моего хозяина от квартиры — вот он; во-вторых, внести квартирную плату — вот она; в-третьих, сказать, чтобы все его вещи были собраны и переданы тому, кого мы за ними пришлем; в-четвертых, сообщить, что вы можете сдать это помещение, когда вам угодно, — вот и все.

— Что бы ни произошло, — сказала миссис Бардл, — а я всегда говорила и теперь скажу: во всех отношениях, кроме одного, мистер Пиквик держал себя как настоящий джентльмен. Деньги всегда были за ним все равно что в банке, всегда!

Говоря это, миссис Бардл приложила платок к глазам и вышла из комнаты написать расписку.

Сэм прекрасно знал, что ему нужно только помолчать, и женщины непременно начнут говорить, поэтому он в глубоком молчании рассматривал по очереди: жестяную кастрюлю, поджаренный сыр, стену и потолок.

— Бедняжка! — сказала миссис Клаппинс.

— Ах, бедное создание! — подхватила миссис Сендерс.

Сэм ничего не сказал. Было ясно, что они заговорят на тему, его интересовавшую.

— Право же, я не могу совладать с собой, — сказала миссис Клаппинс, — когда подумаю о таком вероломстве. Я не хочу задеть вас, молодой человек, но ваш хозяин — старый изверг, и если бы он был здесь, я бы ему это сказала в лицо!

— Скажите! — посоветовал Сэм.

— Видеть, как ужасно она это принимает к сердцу, бредит и тоскует, ни в чем не находит удовольствия, разве что зайдут из жалости подруги посидеть с нею и утешить ее, — продолжала миссис Клаппинс, поглядывая на жестяную кастрюлю и голландскую печку, — это возмутительно!

— Бесчеловечно, — сказала миссис Сендерс.

— А ваш хозяин, молодой человек! Джентльмен со средствами, он бы и не почувствовал расходов на жену, так бы и не почувствовал! — продолжала миссис Клаппинс с большим увлечением. — Нет никакого оправдания его поведению! Почему он на ней не женится?

— А ведь правда! — сказал Сэм. — Вот в чем вопрос!

— Вот именно, вопрос! — подхватила миссис Клаппинс. — Она бы ему задала вопрос, будь у нее мой характер. Однако есть закон, защищающий нас, женщин, которых они сделали бы несчастными созданиями, если бы могли, а в этом, молодой человек, ваш хозяин убедится, поплатившись раньше, чем успеет постареть на полгода.

При этом утешительном замечании миссис Клаппинс улыбнулась миссис Сендерс, которая также ответила ей улыбкой.

«Делу дан ход, это ясно», — подумал Сэм, когда миссис Бардл вернулась с распиской.

— Вот расписка, мистер Уэллер, — сказала миссис Бардл, — а вот сдача, и, надеюсь, вы выпьете стаканчик, чтобы согреться. Выпейте хотя бы ради старого знакомства.

Сэм понял, какую можно извлечь из этого выгоду, и немедленно согласился. Миссис Бардл достала из шкафчика черную бутылку и рюмку; ее рассеянность, вызванная глубокой душевной скорбью, была так велика, что, наполнив рюмку мистера Уэллера, она извлекла еще три винных рюмки, которые тоже наполнила.

— Ах, миссис Бардл! — воскликнула миссис Клаппинс. — Посмотрите-ка, что вы сделали!

Сэм, конечно, все это смекнул и потому тотчас же сказал, что никогда не пьет до ужина, если вместе с ним не выпьет леди. Над этим весело посмеялись, и миссис Сендерс решила его потешить и пригубила из своей рюмки. Тогда Сэм заметил, что вино следует пустить вкруговую, и все пригубили. Вслед за сим маленькая миссис Клаппинс предложила тост за успех в процессе «Бардл против Пиквика», и леди, осушив рюмки под этот тост, тотчас же сделались очень разговорчивы.

— Должно быть, вы слышали о том, что происходит, мистер Уэллер? — спросила миссис Бардл.

— Слыхал кое-что, — ответил Сэм.

— Это ужасно, мистер Уэллер, если вас выставляют таким образом перед публикой! — сказала миссис Бардл. — Но теперь я понимаю: ничего другого мне не оставалось сделать, и мои адвокаты, мистер Додсон и Фогг, говорят, что с теми свидетелями, которых мы вызовем, мы должны выиграть дело. Но я не знаю, что я буду делать, мистер Уэллер, если мне не удастся его выиграть!

Одна мысль о возможности для миссис Бардл проиграть процесс так глубоко задела миссис Сендерс, что она была вынуждена сейчас же вновь наполнить и осушить свою рюмку; если бы у нее не хватило на это присутствия духа, ей сделалось бы дурно, как объяснила она вслед за этим.

— Когда будет слушаться дело? — осведомился Сэм.

— В феврале или в марте, — ответила миссис Бардл.

— А свидетелей-то сколько! — сказала миссис Клаппинс.

— О да! — подхватила миссис Сендерс.

— В какое бешенство пришли бы мистер Додсон и Фогг, если бы истец проиграл! — добавила миссис Клаппинс. — Они ведут все это дело на свой страх и риск.

— Еще бы не пришли в бешенство! — сказала миссис Сендерс.

— Но истица должна выиграть, — заключила миссис Клаппинс.

— Надеюсь, — сказала миссис Бардл.

— О, тут не может быть никаких сомнений! — подхватила миссис Сендерс.

— Прекрасно! — сказал Сэм, поднимаясь и ставя свою рюмку на стол. — Я могу только одно сказать: желаю вам не остаться в проигрыше.

— Благодарю вас, мистер Уэллер, — с жаром отозвалась миссис Бардл.

— А что до этих Додсонов и Фоггов, которые ведут такого рода дела на свой страх и риск, — продолжал мистер Уэллер, — и всех других добрых и благородных людей той же профессии, тех, что даром, без гонорара, натравливают ближних друг на друга и засаживают своих клерков за работу, чтобы выискивать у соседей и знакомых мелкие ссоры, которые потом нужно решать с помощью судебных процессов, — о них я одно могу сказать: желаю, чтобы они получили ту награду, какую я бы им дал.

— Ах, если бы получили они награду, которую готово присудить им каждое доброе и благородное сердце! — удовлетворенно воскликнула миссис Бардл.

— Аминь! — отозвался Сэм. — И после такой награды зажили бы они сытно и привольно! Желаю вам доброй ночи, леди!

К великому облегчению миссис Сендерс, Сэм удалился, не услышав от хозяйки ни единого упоминания о поросячьих ножках и поджаренном сыре. Дамы с той посильной для младенца помощью, какую мог оказать юный Бардл, щедро воздали всему этому должное — благодаря их напряженным усилиям ужин исчез.

Мистер Уэллер вернулся в «Джордж и Ястреб» и в точности изложил своему хозяину те указания на ловкие маневры Додсона и Фогга, какие ему удалось выудить во время своего визита к миссис Бардл. На следующий день свидание с мистером Перкером более чем подтвердило доклад мистера Уэллера. И мистер Пиквик вынужден был готовиться к рождественскому визиту в Дингли Делл, предвкушая, что спустя два-три месяца дело, начатое против него по возмещению убытков за нарушение брачного обещания, будет разбираться в Суде Общих Тяжб, причем на стороне истицы окажутся все преимущества, вытекающие не только из совокупности обстоятельств, но и из хитрых маневров Додсона и Фогга.

ГЛАВА XXVII

Сэмюел Уэллер совершает паломничество в Доркинг и лицезреет свою мачеху

Так как оставалось еще двое суток до того дня, который был назначен для отъезда пиквикистов в Дингли Делл, мистер Уэллер после раннего обеда уселся в задней комнате «Джорджа и Ястреба», чтобы поразмыслить о том, как бы получше распорядиться свободным временем. День был удивительно ясный. Не прошло и десяти минут, как в нем заиграли чувства сыновней любви и нежности; он с такой силой почувствовал необходимость повидаться с отцом и засвидетельствовать свое почтение мачехе, что пришел в изумление от собственного пренебрежения моральным долгом. Загоревшись желанием безотлагательно загладить прежнее небрежение, он немедленно отправился наверх к мистеру Пиквику и попросил отпустить его для выполнения этого похвального намерения.

— Конечно, Сэм, конечно! — сказал мистер Пиквик, у которого глаза заблестели от удовольствия, вызванного этим проявлением сыновнего чувства со стороны его слуги и спутника. — Конечно, Сэм!

Мистер Уэллер отвесил благодарственный поклон.

— Я очень рад, что у вас такое высокое сознание сыновнего долга, Сэм, — сказал мистер Пиквик.

— Оно всегда у меня было, сэр, — ответил мистер Уэллер.

— Это весьма утешительная мысль, Сэм, — одобрительно сказал мистер Пиквик.

— Весьма, сэр, — ответил мистер Уэллер. — Если мне что-нибудь нужно было от отца, я всегда просил почтительно и вежливо. А когда он мне не давал, я сам брал, потому что боялся — не будет этого у меня, и я натворю чего-нибудь похуже. Таким образом, я его избавил от многих хлопот, сэр.

— Это не совсем то, что я хотел сказать, Сэм, — возразил мистер Пиквик, с легкой улыбкой покачивая головой.

— Все от добрых чувств, сэр, — с наилучшими намерениями, как говорил джентльмен, удрав от своей жены, потому что, кажется, ему неважно жилось с нею, — ответил мистер Уэллер.