Лучший приключенческий детектив - Аврамов Иван Федорович

— Это понятно, — вновь перебил набирающего холостые обороты Пушкиндта Боб. — Ближе бы к делу. В смысле, к Буссенару.

— Ах, ну да. Так вот. В Гвиану, якобы для изучения природы этой заморской территории, Буссенара командировало министерство народного просвещения. Хотя где гарантии, что он не получал инструкции на какой-нибудь конспиративной квартире от парней с военной выправкой? Ведь и сам Буссенар не чурался запаха пороха. Во время франко-прусской войны он, как истинный патриот, ушёл на фронт волонтёром, служил военным фельдшером.

— Так мы до информации о сокровищах и к утру не доберёмся, — вздохнул Боб.

— Доберёмся, — огрызнулся Пушкиндт. Уж больно ему хотелось вывалить на неблагодарных слушателей всю ту гору информации, что он успел собрать о Летюрке-Буссенаре в результате своего литературоведческого расследования. — Будут вам и сокровища, и белка со свистком. — (Смысла фразы о свистке и белке Робер, естественно, не понял, но уточнять на всякий случай не стал: а то понесёт старика, не остановишь). — Я же всё по порядку рассказываю. Чтобы понятно было.

— Да нам всё понятно, — успокоил рассказчика трюкач. — Вы, только, пожалуйста, не отвлекайтесь от главного. С чего вы взяли, что свои сокровища Буссенар спрятал не в Австралии, а в Южной Америке?

— Дык я вас к этому и подвожу.

— Ну, уж больно окольными путями.

— Не спорьте, мальчики, — вмешалась в беседу мужчин Аннет. — Продолжайте, Михаил Варсонофиевич.

«Так он ещё и Варсонофиевич», — хмыкнул про себя Боб.

А седовласый «мальчик» продолжал:

— Помимо министерства народного просвещения в организации экспедиции самое живое участие принял и уже известный нам «Журнал путешествий и приключений на суше и на море», сотрудником которого на тот момент являлся наш сочинитель. Все парижские газеты тотчас раззвонили: Луи Буссенар отправляется за океан, чтобы на месте собирать материал для своего нового романа «Гвианские робинзоны». Обратите внимание: собирать материал для романа! Да под таким соусом можно собирать какой угодно материал. В том числе и разведданные.

Боб не удержался, вновь ввязался в полемику:

— А с кем было враждовать Франции в Южной Америке? Наши извечные исторические соперники британцы, конечно, имели там свои колонии, но, насколько я знаю, между французскими и английскими землями лежали владения Нидерландов — Суринам. А с востока и юга Гвиана и вовсе граничит с Бразилией.

— Вот вы и ответили на свой вопрос, любезный. Голландия и Бразилия. Всё дело, видите ли, в том, что в середине XIX века в гвианских джунглях было найдено золото! Тут-то всё и началось. Вспомнились все давние обиды и приграничные конфликты. Каждая из держав норовила закрепить спорные золотоносные территории за собой. В дело были пущены все способы и средства: подкуп, шантаж, прямое силовое давление. И именно в это непростое для заморских владений Франции время в Южную Америку прибывает секретный правительственный агент — Луи Буссенар. Его цели: сбор информации, зондирование почвы, обработка общественного мнения (он же литератор, профессионал печатного слова!), и как дальняя перспектива — подготовка присоединения спорных территорий к колониальной империи Третьей республики… Тьфу ты, ерунда какая получилась: империя республики. Ха-ха-ха! — Пушкиндт от души посмеялся над собственной оплошкой.

А Робер пробормотал:

— Точно, Юбер Бониссёр де ля Бат. ОСС 117 образца позапрошлого века.

23 часа 58 минут 42 секунды.

Боб спросил:

— И есть какие-нибудь доказательства шпионск… вернее разведывательной деятельности Буссенара? Архивные документы, воспоминания, письма?

Пушкиндт смерил француза сочувствующим взором, улыбнулся снисходительной отеческой улыбкой:

— Как вы, право, наивны, молодой человек. О таких вещах не принято говорить вслух. Известный всему миру разведчик — обычно провалившийся разведчик. Успешные бойцы невидимого фронта завсегда остаются в тени. И насчёт документов. Помилуйте, какие могут быть документы, ежели Буссенар распорядился уничтожить все свои архивы. В завещании так и было сказано: «Мои личные бумаги и рукописи должны быть сожжены, включая копии, сделанные моей женой». А?! Даже копии! Зачем, спрашивается простому романисту составлять подобное завещание? Что ему было скрывать?

— Ну, мало ли, — сказала Аннет. — Вон, например, Кафка…

— Кафка был сумасшедший, — безаппеляционно отрезал Пушкиндт.

Девушка умолкла. Ей не хотелось бы, чтобы её прапрапрадедушку тоже считали не вполне вменяемым, лишь на основании того, что он распорядился сжечь все свои бумаги. Уж лучше пусть проходит как шпион. Своего рода французский Штирлиц.

— Но тогда на основании чего вы выдвигаете версию о Буссенаре — правительственном агенте, коль скоро у вас нет на руках никаких доказательств? — недоумевал Боб, не забывая поглядывать по сторонам: не хватало ещё в пылу дебатов прошляпить крокодила или змею.

Пушкиндт парировал (не хуже, чем рапиры налётчиков своей тростью, тогда, в Санкт-Петербурге):

— Я, мил человек, качаю на косвенных! Надёжнейший, доложу вам, способ… Меня ведь и к архивам Пушкинского Дома на пушечный выстрел не подпускают ретрограды. Так ничего. Я об Александре Сергеевиче и без этих умников всю подноготную разузнал. Я…

Боб понял, сейчас яростный потомок «рассейского всего» вновь вырулит на любимую тему, и вернуть его обратно будет крайне непросто. Пресёк попытки бегства от разговора о сокровищах Буссенара в зародыше:

— И всё-таки, каковы ваши доказательства, что Буссенар был секретным агентом? И главное — как его тайная миссия связана с сокровищами?

— Вам нужны доказательства? Хорошо. Будут вам доказательства. Следите за ходом мысли. Знаете, с кем в первую очередь по прибытию в Гвиану свёл знакомство Буссенар?

— Знать не знаю.

— С местным золотопромышленником по имени Жан-Батист Казальс! Именно Казальсу сочинитель посвятит вторую часть романа «Гвианские робинзоны». И называться эта часть будет весьма символично — «Тайна золота»! Запомним это факт… Итак. Буссенар сперва живет в доме своего нового знакомца в Кайене, а затем и вовсе — отбывает на его золотоносный прииск на реке Марони. И самое интересное — прииск Казальса располагался на территории Голландской Гвианы! А французы преспокойно добывали здесь жёлтый металл. И в весьма, надо признать, солидных объемах… После посещения приисков Буссенар поднялся к верховьям Марони, изучал комплекс озер на землях, которые также принадлежали Нидерландам. Что спрашивается простого путешественника, могло заинтересовать на территории иностранного государства? А вот если допустить мысль, что путешественник был не совсем простой, то мы получим совсем иную картину.

— Честно скажу, — несколько разочаровано протянул Робер, — ваши косвенные доводы отчего-то меня не убеждают. По-моему, на основании изложенных вами фактов было весьма скоропалительно делать выводы о причастности Буссенара к деятельности секретных спецслужб.

— Так ведь это еще не всё! — возмутился Пушкиндт. — И вообще — если вы не перестанете меня перебивать через каждое слово, то я так и не доведу свою мысль до логического конца.

— Извините, — пробормотал Боб.

— Prodolzhaem razgovor, — спародировал анимационного персонажа с голосом киношного Шерлока Холмса Пушкиндт. И продолжил: — Пробыв у экватора почти пять месяцев, Буссенар отбывает во Францию. И тут нас ждёт самое интересное! Спустя несколько лет, в 1886 году, на спорной территории — уже между Французской Гвианой и Бразилией — возникает самопровозглашённое государство — Независимая республика Гвиана с центром в посёлке Кунани. Это государство так порой и величают — Республика Кунани. Пожизненным президентом вновь испечённого государства избирается Жюль Гро… Кто такой этот Жюль Гро? Отвечаю. Секретарь Парижского общества коммерческой географии, а впоследствии помощник государственного секретаря по развитию экономики Французской Гвианы. Это Гро — старый знакомый нашего романиста. Буссенар не единожды упоминал его имя в своём знаменитом романе «Кругосветное путешествие парижского гамена», том самом романе, который лежит у вас за спиной в рюкзаке. — Боб задумался. Он по прежнему всё ещё не понимал, какое отношение к сокровищам Буссенара имеют некий Жюль Гро и самопровозглашённая Республика Кунани. Но связь первого с таинственной книгой, доставшейся ему в наследство от Деда, вселяло некоторую надежду, что импровизированное «расследование» Пушкиндта рано или поздно прольёт свет на всю эту загадочную историю. — И вот в сентябре 1887 года Жюль Гро подписывает декрет о присвоении Луи Буссенару почётного звания Рыцаря Ордена «Звезда Кунани»! И послушайте, с какой формулировкой. «За исключительные услуги в помощи образовании Республики»! А, каково?! «За исключительные услуги»! Это что же такое надо было сделать, чтобы нашего сочинителя посветили в рыцари? — Пушкиндт ликовал. — На основании этого факта я смею предположить, что путешествие, предпринятое писателем-шпионом в Гвиану в 1880-ом году, не было единственным. Скорее всего, наш секретный агент ещё пару раз появлялся в Южной Америке. И скорее всего инкогнито. Возможно — даже под именем Анри Летюрк. — Сыщик-литературовед посмотрел на Анну. — Не исключено, что во время одной из этих тайных поездок ваш прапрапрадедушка и встретился с вашей прапрапрабабушкой.