Сокровища святых. Рассказы о святости - Наталья Черных

Преподобный Амвросий никогда не отпускал посетителя без подарка. Он угощал конфетами, баранками, а порой и снабжал деньгами. И во время отдыха этот неутомимый труженик бодрствовал. Довольно часто просил, чтобы ему прочитали одну из басен Крылова. Он видел в них притчи.

В том, как старец видел человека, его душу и характер, было нечто большее, чем просто знание человеческой природы. Прошлое и будущее не были для него заперты, он наблюдал их так, как ему открывал их Господь. Это божественное прозрение было плодом нечеловеческих трудов и нечеловеческого терпения, но и то, и другое было явлено в человеке.

Некоторое время келейником старца Амвросия был послушник Николай, будущий старец Нектарий. Николай исполнял послушание пономаря. Ему нужно было вставать раньше всех и спешить в храм. Однако Николай по ночам не спал, а читал святых отцов. И оттого у него были постоянно заспанные, красные глаза. На что старец Амвросий сказал: «Вот погодите: Николка проспится, всем пригодится». Это высказывание оказалось пророческим: Николка стал одним из столпов Оптинского старчества, иеросхимонахом Нектарием. Ему пришлось совершать свой духовный подвиг в годы гонений и даже наблюдать закрытие Оптиной пустыни. Но до самой кончины преподобный Нектарий вспоминал о старце Амвросии, которому довелось служить, как о духовном светиле, с искренней любовью.

Николай был младшим из келейников старца Амвросия. Старший келейник оставлял в шкафу специально приготовленный обед. Николай знал, где стоят кушанья, потому что он их подавал к столу. В молодости Николай был очень красив и нравился всем. За что старец Амвросий прозвал его губошлепом. Поскольку Николай происходил из бедной крестьянской семьи, в Оптиной пустыни ему приходилось довольствоваться только тем, что подавалось на общей трапезе. Он был еще очень молод, еще рос, и ему постоянно хотелось есть. Старец Амвросий поддерживал его: то булкой, то яблоком, то даст горсточку чая. Но однажды Николай не выдержал и съел обед старца. После, конечно, испугался и удрал. Не хотел, чтобы старец наказывал его. Преподобный Амвросий как будто и не заметил, что обед съеден. Он сказал только на изумленный вопрос келейника: «Это губошлеп мой обед съел». После Николай, истерзанный совестью, пришел к старцу, и тот милостиво принял его.

Старец Нектарий считался в Оптиной юродивым. Но, кажется, ни один из старцев не обладал таким обширным и тонким умом. Однажды Оптину пустынь посетил французский ученый. После беседы со старцем, шедшей на французском языке, он спросил: «Где вы получали образование?» На что старец ответил, что нигде. И это было правдой. Все свои знания он получил в затворе, читая книги. Божественная благодать помогала осваивать ему самые сложные предметы. «Я приникаю к научности», — говорил старец.

В нем была необыкновенная гармония, освященная глубокой внутренней печалью по Богу. Он одновременно был строг и любвеобилен, рационалистичен и поэтичен. При этом христианское слово в его устах приобретало новизну и остроту. В ту эпоху на горе Арарат нашли предметы, которые подтверждали существование Ноева ковчега. Старец, конечно, узнал об этом и рассказал одному из своих посетителей, который сомневался в достоверности библейской истории. В другой раз он весьма тонко сумел объяснить увлеченному спиритизмом литератору, в чем опасность учения спиритов и почему его нельзя считать духовным. А ведь оба рассказанные случая в то время были как окна в будущее. Ведь человек XXI столетия жаден именно до материальных свидетельств и в то же время пытается утверждать бесконечное духовное развитие души после смерти.

Старца Нектария отличали, кроме юродства, особенно бережное отношение к людям и особенное восхищение, в котором он пребывал почти всегда. Так сильно совершалась в нем непрестанная молитва. Однажды к нему приехала женщина, которая никогда не была на исповеди. Она сопровождала мужа. Старец Нектарий произвел на нее приятое впечатление, и она дала согласие на исповедь. Батюшка принимал в той же хибарке, что и преподобный Амвросий. Он пригласил женщину в приемную, а сам удалился в келью. Женщина осталась один на один с образами. А старец за стеной только взывал: «Господи, помилуй!» И столько искренности было в этом голосе, что слезы сами полились из глаз женщины. Она с теплым чувством и стыдом рассказала старцу все свои прегрешения.

Однако с нетерпеливыми «батюшка» бывал довольно строг. Поэтесса Надежда Павлович после долгого ожидания в предбаннике хибарки пожаловалась: «Батюшка, что же это вы с меня кожу снимаете?» И услышала в ответ: «Вот, например, я хочу апельсин съесть. И что же, мне его нужно есть прямо с кожицей?»

В келье старца жил большой послушливый кот, к которому старец был очень привязан. Однажды он сказал своим посетителям так: «В древности были великие святые, и у них были львы. А мы малы, и у нас кот».

Это чувство — оскудения духовной жизни — старец переживал очень остро. И потому особенное значение придавал молитве. Порой молитва старца выражалась в видимых образах. Однажды студент духовной академии, будущий священник, часто бывавший у старца, шел к ранней обедне. Путь пролегал возле хибарки старца. Было еще темно. Вдруг дверь хибарки отворилась, вышел старец, весь в белом, и к нему со всей Оптиной слетелись голуби, целая туча голубей. Старец кормил их.

К монашеству старец относился невероятно трепетно. Он часто вспоминал день своего пострижения и короткую молитву, которой научил его тогда владыка. О себе старец отзывался всегда пренебрежительно, что порой приводило посетителей в недоумение. «Утром скорбен, вечером уныл». Или: «Я только земнородный». Только перед самой кончиной он сказал: «Я монах, монах последней ступени!» К этому времени он уже принял схиму. Монашество переживалось им как счастье, так что он всегда очень охотно принимал монашествующих как родственников.

Одной своей духовной дочери он даже говорил: «Как ты похожа на девушку, которую я однажды в юности видел!» Речь шла о духовном облике монахини. Старец Нектарий поступил в монастырь очень рано, почти мальчиком. Но у него было в ранней юности очень сильное и яркое впечатление, переживание родства душ и красоты.

В бытность послушником Николай, будущий Нектарий, обладал прекрасным голосом. Однажды монастырское начальство вознамерилось пополнить хор обители за счет скитского. Николай не желал, чтобы его взяли в монастырский хор, и нарочно громко сфальшивил. Так и остался в скиту. Когда старцу Нектарию предложили стать настоятелем скита, он не знал, как отказаться. И пришел на собрание в разноцветных туфлях и нелепой накидке. Так что вопрос о назначении отпал сам собой. Он как-то особенно не любил церемонности, хотя в его манерах находили даже нечто аристократическое.