Сокровища святых. Рассказы о святости - Наталья Черных

В то время предместья Петербурга служили местом высылки из столицы воров, проституток и других неблагонадежных личностей. Но Крондштадт отличался строгим порядком, почти военным. Это был город-корабль. Немногочисленная прислуга, помогавшая офицерам в ведении хозяйства, селилась на окраинах города. Предместья Кронштадта были местом жительства списанных матросов, людей озлобленных и отчаянных. Молодой священник сразу же оказался на дне общества, а ведь у него не было никакого опыта. И тогда он понял, что только жертвенный путь служения сможет сохранить и его самого, и его достоинство как священника.

Не гнушаясь грязью и пороками прихожан, отец Иоанн приходил к ним домой. Случалось, что он даже помогал по хозяйству. Например, мыл пол в семье одного матроса. Отца Иоанна не смущало, что будут говорить о нем, и он не думал, что служение священника будет униженно оттого, что он заботится о своих подопечных. Поначалу отцу Иоанну приходилось выносить насмешки, даже ругательства в свой адрес. Но он, скрепив сердце молитвой, продолжал служить и нести евангельское слово обездоленным и падшим.

Господь видимо охранял его жизнь. В первые годы служения жизнь порой была просто невыносимой. Кронштадт казался местом обитания разуверившихся в Боге и Его милосердии душ. Среди жителей было множество грабителей и пьяниц. Отец Иоанн подвергался серьезной опасности, бывая в их жилищах. Иногда его просто обирали. Иногда он сам раздавал все, что у него было, возвращаясь домой без денег и без сапог. Но именно эти босяки и пьяницы «открыли» России великого святого. О нем заговорили и за пределами Кронштадта.

Иоанн Кронштадтский. Фотография конца XIX в.

Отец Иоанн был строгим аскетом, хотя и говорил, что не занимается аскетической практикой. Едва было совершено венчание, он сказал матушке: «Счастливых семей и без нас довольно, Лиза. Послужим же Господу». И действительно, он жил с матушкой как брат с сестрой, сохраняя себя и свою семью для Бога. Матушка была его верной и преданной помощницей.

Вот фрагмент воспоминаний одного из свидетелей того периода: «Мне было тогда годов 22–23. Теперь я старик, а помню хорошо, как видел в первый раз батюшку. У меня была семья, двое детишек. Я работал и пьянствовал. Семья голодала. Жена потихоньку по миру сбирала. Жили в дрянной конурке. Прихожу раз не очень пьяный. Вижу, какой-то молодой батюшка сидит, на руках сынишку держит и что-то ему говорит ласково. Ребенок серьезно слушает. Мне все кажется, батюшка был, как Христос на картинке „Благословение детей“. Я было ругаться хотел: вот, мол, шляются… да глаза батюшки ласковые и серьезные меня остановили: стыдно стало… Опустил я глаза, а он смотрит — прямо в душу смотрит. Начал говорить. Не смею передать все, что он говорил. Говорил про то, что у меня в каморке рай, потому что где дети, там всегда и тепло и хорошо, и о том, что не нужно этот рай менять на чад кабацкий. Не винил он меня, нет, все оправдывал, только мне было не до оправдания. Ушел он, я сижу и молчу… Не плачу, хотя на душе так, как перед слезами. Жена смотрит… И вот с тех пор я человеком стал…» Не только трогательный, но и страшный рассказ.

Подвиг молодого пастыря был настолько дерзким и необычным, что со всех сторон начались нападки, вызванные непониманием. Многие «посадские» не верили в искренность отца Иоанна и порой жестоко глумились над ним и над его верой. В Кронштадте его прозвали юродивым. Одно время епархиальное начальство не выдавало ему жалованья, так как отец Иоанн до последней копейки употреблял его на бедных. Но Господь всегда заступался за своего преданного служителя. «Нужно любить всякого человека и в грехе его и в позоре его, — говорил отец Иоанн. — Не нужно смешивать человека — этот образ Божий — со злом, которое в нем». Вот непревзойденный урок святости: терпения и милосердия. И настоящее Божественное сокровище.

Сохранилось свидетельство самого отца Иоанна о том, как произошло первое чудо, совершившееся по его молитве. «Кто-то в Кронштадте заболел, — так рассказывал отец Иоанн. — Просили моей молитвенной помощи. У меня и тогда уже была такая привычка: никому в просьбе не отказывать. Я стал молиться, предавая болящего в руки Божии, прося у Господа исполнения над болящим Его святой воли. Но неожиданно приходит ко мне одна старушка, которую я давно знал. Она была богобоязненная, глубоко верующая женщина, проведшая свою жизнь по-христиански и в страхе Божием кончившая свое земное странствование. Приходит она ко мне и настойчиво требует от меня, чтобы я молился о болящем не иначе, как о его выздоровлении. Помню, тогда я почти испугался: как я могу — думал я — иметь такое дерзновение? Однако эта старушка твердо верила в силу моей молитвы и стояла на своем. Тогда я исповедал пред Господом свое ничтожество и свою греховность, увидел волю Божию во всем этом деле и стал просить для болящего исцеления. И Господь послал ему милость Свою — он выздоровел. Я же благодарил Господа за эту милость. В другой раз по моей молитве исцеление повторилось. Я тогда в этих двух случаях прямо уже усмотрел волю Божию, новое себе послушание от Бога — молиться за тех, кто будет этого просить». Отец Иоанн действительно никогда и никому не отказывал в молитве.

В жизни отца Иоанна уже во время его всероссийского почитания сохранились те же черты, что и в юности. Он был необыкновенно трудолюбивым, спал очень мало и весьма строго постился. Старался каждый день служить Божественную литургию. Это была поистине великая, царственная служба. В Андреевский собор стекались тысячи народа. Ради такого количества людей, каждый из которых хотел исповедоваться именно у отца Иоанна, Господь позволил своему избраннику несколько изменить образ исповеди. Перед службой отец Иоанн выходил на солею и читал приготовительные молитвы, которые народом слушались очень внимательно. Переспрашивали, повторяли за отцом Иоанном слова. Затем отец Иоанн поднимал епитрахиль в воздух, как бы накрывая всех присутствующих в храме одновременно. Тогда каждый называл свои прегрешения. Так чудесно совершалась общая исповедь. После каждый желающий мог приступить ко Святому Причащению. Во время исповеди многие стояли на коленях, многие плакали и даже рыдали.

Внезапная стремительная слава не могла не вызвать возмущения недоброжелателей. Отца Иоанна обвиняли в шарлатанстве. Укоряли даже в том, что он носит шелковую одежду. Но это была едва ли не единственная ряса, из лилового крепа, сшитая отцу Иоанну в подарок.