Остров русалок - Лиза Си

— Я была девушкой, которая когда-то хотела замуж. Я ни в чем не виновата, меня убили, но я пришла к прощению.

— Я был мужем, отцом и братом. Я ни в чем не виноват, меня убили, но я пришел к прощению.

И дальше шаманка пропела все те слова, что я давно хотела сказать потерянным близким:

— Сын мой, прости, что не смогла тебя защитить. Невестка моя, прости, что ты столько страдала. Муж мой, даже когда я хотела умереть, во мне рос твой ребенок. Никого из вас мы не смогли похоронить должным образом, но я хотя бы знаю, что вы вместе.

Наконец Ким пришла в себя и обратилась к духам моих родных напрямую:

— Вы не голодные призраки, потому что не пропали в море, но вы умерли ужасной смертью вдали от дома своих предков. — Возвращаясь к той, ради которой мы сегодня собрались, она воззвала: — Ван Сон, пусть тебя утешит присутствие земляков из Хадо. — Потом шаманка обратилась к нам: — Пусть наши слезы текут рекой, а я попрошу морского бога-дракона помочь духу Ван Сон отправиться в загробный мир и обитать там в мире и покое.

Церемония продолжилась подношениями, музыкой, слезами и пением. Мы обычно не задавали вопросов шаманке или тем, кто посылал через нее весточки, но я не могла не гадать, почему именно сегодня пришли близкие, которых я потеряла. Душа у меня затрепетала при их появлении, я была полна благодарности, но в то же время заново ощутила горечь чувств, которые испытывала теперь к Ми Чжа. Когда я оглянулась посмотреть на нее, она уже исчезла. Зачем же она приходила?

* * *

Хэнё в любом случае должна кормить семью, у нее нет выбора, так что на следующий день мы с До Сэн вернулись в бульток. У Мин Ли были уроки, и она с нами не пошла, что было только к лучшему. Ку Чжа заняла свое место, сестра села рядом с ней. Ку Сун выглядела так, словно месяц не спала. Эта стадия оплакивания погибших была мне хорошо знакома, но меня поразил вид Ку Чжа. После трагедии морщины, которые солнце оставило на ее коже, стали еще глубже, и теперь наша предводительница выглядела старше моей свекрови. Руки у нее тряслись, а голос, когда она заговорила, дрожал.

— Однажды, — много лет назад, у нас произошел несчастный случай, и он сильно отразился на главе нашего кооператива. Сун Силь следовало уйти с поста. Она не ушла и через несколько месяцев погибла в море. — Те, кто еще помнил мою матушку, печально кивнули. — Как глава кооператива я признаю свою ответственность за гибель Ван Сон. Поэтому прошу вас выдвинуть вместо меня кого-то другого.

Сестра ее отреагировала так быстро, что трудно было не понять, насколько она осуждает Ку Чжа:

— Я предлагаю Ким Ён Сук по той же причине, по которой я когда-то ее не выдвинула, — сказала она. — Лучше всех понимает потери тот, кому приходилось кого-то терять. Из всех нас на долю Ён Сук выпало больше всего потерь. Это сделало ее осторожной. Она будет присматривать за всеми.

Больше никого не выдвинули, и меня выбрали единогласно. Если другая хэнё хотела занять место главы, мне об этом не сказали.

Я торжественно огласила свои первые указания:

— Сегодня мы войдем в море с осторожностью. Давайте весь остаток этого цикла погружений будем придерживаться благоразумия. Наши души измучены, и мы не знаем, чего от нас хотят боги и богини. Мы сделаем дополнительные подношения. Пусть начинающие ныряльщицы держатся у берега, а младшие и старшие ныряльщицы за ними присматривают. В следующий раз, когда мы отправимся на более глубоководные участки, пусть все будут целы и невредимы.

Мой план означал, что какое-то время мы будем зарабатывать меньше, но никто не стал спорить.

— И еще насчет распределения по парам, — продолжила я. — Хочу спросить у Ку Сун, не хочет ли она нырять со мной.

Ку Чжа уставилась на собственные руки, сложенные на коленях, боясь посмотреть на сестру.

Но Ку Сун дала неожиданный ответ:

— Мы с сестрой с самого детства ныряли вместе. С ней мне будет безопаснее, чем с любой другой хэнё.

Несколько женщин изумленно охнули. У меня самой в душе поднялась волна горечи и упреков, но я лишь сказала:

— Тебе решать. — А под конец произнесла слова, которые когда-то слышала от матушки: — Каждая женщина, уходящая в море, несет на спине собственный гроб. В подводном мире мы тянем за собой груз тяжелой жизни. — И добавила от себя: — Прошу вас, будьте осторожнее — сегодня и всегда.

* * *

Я быстро освоилась с новыми обязанностями. Все, чему меня учили мать и свекровь, естественным образом шло в дело, и мне нравилось думать, что с первого дня меня уважали за взвешенные решения. Я глава кооператива! Интересно, что подумала Ми Чжа, когда услышала эти новости. Может, и вовсе ничего не подумала, потому что у нее как раз начались свои проблемы.

По деревне пошли слухи про последний день Ван Сон. «Ее тогда тошнило», — многозначительно сказала мне жена мясника. Женщина, которая молола просо, заметила: «Кого из нас не тошнило в первые месяцы беременности?» «Она слишком много общалась с сыном Ми Чжа», — шепнула мне ткачиха, когда я пришла купить муслин на платье для Чжун Ли. Слухи распускала не я, хотя, стыдно признаться, иногда хотелось. Никакая месть не стерла бы боль, которую причинила мне Ми Чжа, но так мне стало бы хоть немного полегче. В Хадо до сих пор хватало людей, с самого начала не доверявших Ми Чжа — дочке коллаборациониста и жене человека, который работал на американцев и жил сейчас на материке. А теперь против Ми Чжа говорило еще одно обстоятельство: возможно, из-за ее сына забеременела Ван Сон. «Может, девочка боялась рассказать матери», — сказала жена мясника. «Может, Ё Чхан отказался жениться», — рассуждала женщина, которая молола просо. Все строили теории, и версии были самые разные: одни считали, что Ван Сон нервничала и поэтому была невнимательна, а другие решили, что она стыдилась беременности и специально позволила течению себя унести.

Мои дочери, на удивление, ни как не реагировали на сплетни. Чжун Ли, возможно, была слишком юной и стеснялась говорить со мной о таких вещах, да и я не очень-то хотела обсуждать с ней секс, но у Мин Ли я в конце концов