Миллениум - Николай Симонов

— Он на самом деле генеральный директор военного завода? — успел вставить я свою реплику в её монолог.

— Да.

После чего все личные документы: удостоверения и пропуска, — последовала ко мне на стол:

— Смотрите, здесь всё.

Я, как последний идиот, с умным видом рассматриваю документы с гербами, печатями и подписями заместителей министров обороны, государственной безопасности и так далее. В общем, я убедился, что и вправду беседовал с настоящим генеральным директором и членкором.

— Хорошо, — говорю ей, — расскажите, пожалуйста, он на самом деле употребляет горячительные напитки?

— Да, понимаете, у него работа такая, что к нему приезжает много делегаций из разных ведомств, и ему с ними приходится выпивать. Это наш обычный способ решать производственные дела, — отвечает она.

— Надеюсь, вы понимаете, что психиатрические заболевания не спрашивают ни социального статуса, ни занимаемой должности, ни ученого звания? — напоминаю ей о том, что от психиатрической больницы никто не застрахован — также как от сумы и от тюрьмы.

— Да, понимаю. Он сильно переживает, что получит строгое взыскание по партийной линии. Как вы думаете его можно отпустить? — просит она.

Пришлось мне позвать директора-членкора к себе в кабинет, в присутствии жены прочитать ему лекцию о вреде алкоголя и отпустить".

Посмеявшись от души, и поблагодарив коллегу за веселый и живой рассказ, Цибиков пожаловался на электрика, который, по его словам, второй день не может в его рабочем кабинете починить телефон, и попросил разрешения сделать один важный звонок. Профессор не возражал.

Доктор Мельников оказался на месте и сообщил ему о причинах вызова Павлова обратно в институт имени Сербского. Оказывается, к ним в отделение совершенно внезапно нагрянула проверка по линии Всемирной психиатрической ассоциации и заинтересовалась историей болезни пациентов палаты N113, включая Павлова и Орлова.

— Хватит с них и Орлова, — раздраженно заметил доктор Цибиков.

— Увы, Орлов позавчера умер в тюремной больнице в Лефортово от острой сердечной недостаточности, — с сожалением констатировал доктор Мельников.

— Павлов — случай особый. Мы впервые наблюдаем эффект энергоинформационного обмена долговременной памятью однояйцовых близнецов. Это может стать научной сенсацией! — напомнил он своему коллеге очевидное.

— Я все понимаю, и попробую Павлова кем-нибудь подменить, — пообещал доктор Мельников.

VII

На ночь Урсула вколола Деметрису внутримышечно двойную дозу препарата лечебного сна "Тысяча и одна ночь". К нему пришел благодатный отдых забвения, а чуть после наступил глубокий, животворящий сон. На следующий день он почувствовал себя настолько хорошо, что попросил Урсулу показать ей место, куда она спрятала батискаф "Фантом", и также изъявил желание побывать на его борту.

Урсула обнаружила "Фантом" несколько лет назад, смогла завести двигатель, отбуксировала в соседнюю бухту, и спрятала в просторном гроте в его надводной части. Подводная часть грота уходила вглубь более чем на 15 метров и заканчивалась мощным источником пресной воды. Это скрытное место Деметрису было хорошо знакомо, и он похвалил Урсулу за предусмотрительность.

За тысячелетия, прошедшие с того дня, когда Эмм Ми Фиш сбросила "Фантом" в полынью тогда еще пресноводного Байкала, его намагниченный корпус даже не оброс ракушками. Все бортовые электронные системы и гибридный двигатель на водородных и силикатных топливных элементах работали исправно. Урсуле даже удалось оживить основной бортовой компьютер, установив на нем новую операционную систему и пакеты приложений.

Напомним, что батискаф "Фантом" представлял собой мини-подлодку с прочным титановольфрамовым корпусом. Его максимальная скорость в подводном положении составляла 16 узлов. В надводном положении батискаф передвигался в два раза быстрее. Использовать "Фантом" в качестве универсального плавсредства Павлову и Вене Саймон не пришлось, — они покинули его на аварийном спасательном модуле в условиях нештатной ситуации. Однако сожалеть об упущенных возможностях было уже слишком поздно.

На осмотр "Фантома" Урсула пригласила Петровича. Ей было интересно узнать его мнение о совместимости электроники батискафа с электроникой машины времени. Протестировав основной и резервный компьютер, Петрович пришел к выводу, что их суммарная мощность позволяет "крутить" на них любую программу, написанную на Brainfork и Malbolge — основных языках программирования потустороннего сообщества. Это сразу же натолкнуло его на мысль о том, что "менять шило на мыло нет никакого смысла".

Короче говоря, Петрович предложил Урсуле собрать машину времени на платформе батискафа "Фантом" и его электроники. Изобретенный им в 1961 году трансформатор времени свободно помещался в обычном дорожном чемодане. Петрович не хотел, чтобы его хозяева считали его друзей угонщиками и устроили им в отместку какую-нибудь пакость. Себя же он, очевидно, полагал свободным от своих прежних обязательств и надеялся прожить остаток дней с людьми, которые отнеслись к нему с сочувствием и пониманием.

Вечером во время ужина, который проходил на летней веранде, Петрович поинтересовался у Павлова "насчет прогулки в ХХ век". Урсула, расспросив Петровича, и, узнав, чем это путешествие для ее отца может закончиться, заявила решительный протест. Павлов в качестве аргумента в пользу решения навестить своего двойника привел свой преклонный возраст и состояние здоровья. Урсула в ответ возразила, что, дескать, он ее совсем не любит и не жалеет, и, кроме того, упрекнула его за то, что он потерял надежду увидеть своего старшего сына Медвежонка и внучку Аврору живыми. Павлову стало стыдно, и он сказал, что, он, пожалуй, подождет, пока она и Петрович соберут новую мобильную систему для путешествий во времени. Обрадованный Петрович заявил, что с таким помощником, как Урсула, он управится с работой за два-три дня.

По просьбе Петровича Деметрис показал на электронной карте место на востоке Канадского арктического архипелага, где, предположительно, яхта "Асоль" застряла в паковых (многолетних) льдах. Слово за слово, и Павлов начал рассказ о своем кругосветном путешествии, которое он совершил по благословлению Мельхисдека — Верховного жреца главного святилища храма Аполлона на полуострове Давос. Путешествие продолжалось 12 лет и изобиловало опасными приключениями. Из двух кораблей: яхты "Асоль" и шхуны "Аврора", вышедших 60 лет тому назад в День летнего солнцестояния из Байкальского моря в Великий восточный (Тихий) океан, в Тхэбай вернулась только "Аврора", да и то с половиной первоначального состава экипажа из 15 человек.