Огни возмездия - Эван Уинтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зачем было посылать ее? – спросил Тау у Келлана.
– Овану – одна из самых богатых семей полуострова, – прошептал Келлан. – Одили дает нам понять силу и масштаб своих союзников. А также оказывает честь советнику Овану, выбрав ее своим эмиссаром.
– Они в самом деле позволят ей с нами увидеться, Нья? – спросила Циора. – Как ты думаешь?
– Если Эси придет сюда, то Абаси будет с нею, – ответила Нья.
– Нам все равно. У нас будет шанс увидеть ее и убедиться, что она цела.
– Циора… – Нья опустила титул, – это может быть не то, чего тебе хотелось бы.
– Она наша сестра. Он использует ее против нас.
– Я всем сердцем желаю, чтобы это было правдой, моя королева.
– Это правда, – сказала Циора.
Склонив голову, Нья сменила тему.
– Встреча с Теневым Советом будет на закате, и мне следует быть в лагере к тому времени. Я не пошлю Танди. Я сама хочу быть там. Теневой Совет знает, что наша армия у стен города. Они знают, что у нас мало времени, и они найдут способ прийти на встречу.
Хадит взглянул на солнце. Оно уже клонилось к горизонту.
– Одили может заставить нас ждать, – сказал он.
Но им не стоило волноваться. Спустя несколько мгновений после того, как посланница скрылась за городскими воротами, она вернулась вновь – вместе с королевскими стражниками, которые бежали рядом с четырьмя всадниками.
Двумя из них были Одаренные в капюшонах, а на третьей лошади скакала женщина в платье бледно-голубого цвета и со скрытым вуалью лицом. Это была легендарная сестра Циоры, и при других обстоятельствах она бы захватила внимание Тау, но сейчас рядом с нею скакал Абаси Одили, и он сосредоточился на человеке, которого поклялся убить.
Они приближались, и время преломилось еще более явно, чем когда Тау перемещался между мирами. И хотя его разум лихорадочно работал, ни лошади, ни бегущие королевские стражники, казалось, не шевелились. Однако они подъехали в мгновение ока, и Тау столкнулся лицом к лицу с единственным демоном, который когда-либо имел для него значение.
Тау чувствовал себя так, словно с ним случился припадок. Он горел, дрожал и стискивал поводья Ярости с такой силой, что слышал, как скрипит кожа. Абаси Одили, убийца, предатель и трус, спокойно сидел на белом коне по другую сторону реки, и до него было не более двадцати четырех шагов.
Негодяй был облачен в чемпионскую броню и вооружен мечом Стражи, который висел у него на бедре, а его черно-красные кожаные доспехи с бронзовыми пластинами гармонировали с черной накидкой у него за спиной. Он выглядел убедительно в роли чемпиона, исполняя ее так, как Тау не мог и надеяться когда-либо сыграть.
– Представляю вам королеву Эси Омехиа, правительницу…
– Заткнись, Ямикани, и дай сестрам поговорить, – перебила ее Нья.
– Не делай глупостей, Тау, – прошептал Хадит, подойдя к другу.
– Он на другой стороне реки, – ответил Тау, не сводя пристального взгляда с Одили.
– Реки, которая слишком глубока, чтобы перебраться через нее на лошади, – сказал Хадит. – И которая отделяет нас от дюжины Индлову и двух Одаренных.
– У меня есть глаза, генерал.
Келлан стоял достаточно близко, чтобы слышать их разговор, и шагнул вперед, чтобы оказаться перед Яростью.
– Эси, мы тебе поможем, – сказала Циора.
В ответ сестра королевы подняла обеими руками вуаль, и прозрачная ткань упала ей на плечи. Тау перевел взгляд на нее и испытал глубокое потрясение.
Сияющая кожа Эси напоминала темный бархат межзвездного пространства ночного неба. Изгиб ее губ, скулы и овал лица были прекрасны. Нос казался идеальным для нежных поцелуев. У глаз был сахарно-карий оттенок пчелиных сот. Смотреть на нее было все равно что на Циору, но поскольку она не была его королевой, сдержанность Тау ослабла, и прежде, чем он успел этому воспрепятствовать, его пронзила мысль: она была очаровательна.
– Слезы Богини, – пробормотал Тау.
– Сестра, тебе самой требуется помощь, – сказала королева Эси. – Прекрати это безумие, пока не стало слишком поздно.
– Тебе не стоит лгать ради него, – сказала Циора сестре. – Он не посмеет причинить тебе вред. Иначе сами Придворные ополчились бы против него.
Тау взглянул на Келлана, который стоял по стойке «смирно» прямо перед носом Ярости, и прошептал:
– Я знаю, они сестры-близнецы, но разве они всегда… всегда были настолько похожи?
Келлан, не оборачиваясь, кивнул.
– Абаси – мой чемпион, сестра, – сказала королева Эси. – Он исполняет мою волю.
– Он предал нас и наши права.
– Прекрати. Просто прекрати. Ты один человек, а не множество. Ты не говоришь от имени Вельмож, Меньших или Богини. Ты говоришь от своего имени и только за себя. Ты говоришь не от имени Правящего Совета и Совета Стражи. Циора, взгляни на себя, ты стоишь не на той стороне Аманзи. Ты стоишь там, где нет ни столицы, ни дворца, ни полномочий. Ты предательница, Циора. Именно ты. И всегда была ты.
– Что он с тобой сделал, милая сестрица, если ты говоришь такие вещи?
Эси не обратила внимания на эту реплику.
– Сдай мне свою армию, и я тебя помилую.
– Сдать? Помилуешь? Мы сдадимся только на милость Богини, и никак иначе. Сестра, мы возьмем Пальм, и мы молим тебя не испытывать нас.
– Я напрасно трачу на тебя время, так ведь? – спросила королева Эси. – Ты так захвачена историями, которые тебе скормили, что не видишь истины. Циора, ты не особенная. Ты не великая. Богиня не обращается к тебе и не говорит твоими устами, и если ты нападешь на Пальм, твоя армия будет раздавлена, и воины погибнут. – Она натянула поводья своей лошади, разворачиваясь. – Чемпион, я сказала все, что могла. Она не станет слушать.
– Прошу вас, моя королева, – сказал Одили, своим вкрадчивым голосом вернув Тау в день, когда был убит его отец. – Множество жизней висит на волоске. Могу я попытаться?
Казалось, она вздохнула, но Тау с такого расстояния не мог быть уверен.
– Циора… Королева Циора, – сказал Абаси Одили, – вы хотите сжечь Пальм дотла? Ведь получить то, чего вы желаете, можно лишь разрушив его. Неужели вы этого не понимаете?
Циора перевела взгляд на Одили, и хотя Тау было сложно не согласиться с замечанием Эси о Богине, в словах его королевы зазвучала настоящая сила:
– Советник, ты думаешь, мы ограничимся одним городом? – ответила она. – Мы сожжем дотла весь мир, если того пожелает Богиня!
Одили вгляделся в ее лицо и опустил глаза.
– Да, я вижу, что вы действительно можете это сделать, – сказал он, повернул лошадь
