Партия на троих - Антон Корчевский

войска Шестого Легиона и королевскую морскую пехоту. Теперь республиканцы отходили в сторону столицы Ооласа, стараясь отступать достаточно медленно, чтобы не началось в бегство, но в то же время достаточно поспешно, чтобы не попасть в окружение.

Аэроразведка, следившая за морем со стратосферных дирижаблей, докладывала, что корабли Его Высочества на полных парах идут прямиком к Шат Наару. Кроме разномастных боевых судов, в состав флота входило огромное количество десантных кораблей, танкеров, сухогрузов и плавучих госпиталей. Судя по всему, заварушка предстояла нешуточная. На подготовку столицы к обороне оставалось от силы два дня. Стратегическую часть планирования операции по защите города взял на себя Раас. Раэлен даже не пытался возражать, понимая, что не может сравниться с генералом в управлении большими соединениями. Вместо этого Мршаа взвалил на себя обязанности войскового инспектора, и теперь мотался из конца в конец, от батареи к батарее, от казармы к казарме, проверяя готовность техники и людей, раздавая затрещины и запугивая нерасторопных гильотиной.

Сейчас он примчался на ставшем уже практически личным махолете к железнодорожному вокзалу. После посадки на крыше один из пилотов моментально заснул: это был уже второй экипаж, летавший с Раэленом, но и он не выдерживал темпа своего начальника.

Мршаа в двубортном пальто, развевающемся от нагоняемого крыльями машины потока воздуха, выскочил из открытой двери летательного аппарата. За ним следом спустились три гвардейца с автоматами через плечо, неотступно следовавших за командиром для пущей убедительности. Вместо доспехов Легиона на них были кирасы старого образца — после случая в Зелёной лощине Мршаа не доверял новой технике. Закинув в рот ещё одну упаковку жевательной травы, он махнул им рукой, приказав идти следом.

Сюда Раэлена привели неожиданно возникшие проблемы транспортной логистики. Сейчас из армейских частей и складов в город свозили боеприпасы: по шоссе и по железной дороге. Некоторое время назад прибыли вагоны со снарядами для «Низвергающего», и, одновременно, состав с полком пехоты. Однако из-за наплыва беженцев произошел затор, и поезд не мог продвинуться дальше, чтобы начать разгрузку. Начальник станции в течение полутора часов кормил Раэлена обещаниями разобраться во всём лично, пока тот звонил на вокзал — сначала с гражданского аэродрома, приспособленного под военные нужды, потом с Третьей береговой батареи. В конце концов, разозлившись из-за бесконечных проволочек и оправданий, Мршаа вскочил в махолет и самолично примчался на место, чтобы разобраться во всем как можно быстрей.

Гвардейцы со своим командиром быстро спустились на перрон, но дальше пришлось буквально продираться сквозь толпу, расталкивая людей и прикрикивая на них. Вокзал был переполнен. Угроза грядущей осады оказалась очевидна многим горожанам, к тому же они хорошо помнили события предыдущей войны, когда даже во время победоносной для Директории компании королевские военно-воздушные силы регулярно бомбили Шат Наар. Оставляя свои дома и имущество, люди даже без объявления эвакуации спешили покинуть столицу.

Здание вокзала, перроны, даже пустевшие железнодорожные пути были наводнены беженцами. Они плотно, покрикивая друг на друга, причитая и ругаясь, набивались в пассажирские поезда, создавая неописуемую давку у вагонов. Некоторые, из числа отчаянных, забирались даже на крыши, рассчитывая на поездку снаружи, а не внутри состава. Таких быстро сгоняли вниз, на платформу, прохаживающиеся по вагонам охранники с дубинками и солдаты — когда уговорами, когда угрозами, а порой и грубой силой. Делали это они отнюдь не из жестокости, но по суровой необходимости: железнодорожным составам предстояло пройти в горах ряд тоннелей, своды некоторых были столь низки, что не оставляли людям возможности ехать сверху.

Те, кому не повезло занять места в переполненных вагонах, сбившись в группы, старались разместиться поближе к железнодорожным путям, дожидаясь следующего состава. Они сидели на чемоданах, сумках, каких-то бесформенных баулах и тюках, наполненных домашним скарбом. На многих было надето по несколько комплектов верхней одежды: никто не знал, как долго продлится война, сколько времени придется провести в эвакуации и в каких условиях. Между тем, близилось наступление холодов. Вот и старались унести с собой как можно больше теплых вещей.

Весь вокзал был наполнен плачем. Ревели груднички и дети постарше, не понимавшие, почему им пришлось покинуть уютные дома, всхлипывали женщины, проклинавшие политиков, вновь затеявших резню из-за каких-то малопонятных им мотивов. Мужчины хмуро и безрадостно, полушепотом переговаривались между собой, пытаясь предугадать, что же ожидает их страну в будущем и придумать, как же им самим жить дальше. Их разговоры периодически заглушались карканьем репродукторов, извещавших об отправлении поездов по тому или иному направлению. В воздухе висел терпкий коктейль запахов, созданный испарениями машинного масла и технических жидкостей подвижного состава, потом множества тел и снедью, в основном сырокопченой колбасой да откупоренными консервами. А ещё — смрад коллективного страха тысяч людей, собравшихся на главном железнодорожном вокзале столицы.

Впереди в толпе происходила какая-то возня, сопровождавшаяся криками заметно более громкими, чем на остальном вокзале. Решив разобраться, что к чему, Раэлен растолкал людей и стал пробиваться в сторону, откуда шел гомон. Здесь ворчащую толпу растолкали охранники вокзала и пехотинцы в песочных мундирах. На образовавшемся пятачке в словесную перепалку вступили два человека — маленького роста, круглый, как воздушный шарик, гражданский, в котором Мршаа узнал начальника вокзала, и стоявший спиной военный со знаками отличия, соответствовавшим званию полковника.

— …Вы уже второй день это говорите!

— Что я могу сделать? Вы видите, что твориться? Это настоящий коллапс! Я и так кручусь как заводной. Поэтому уберите своих людей, не мешайте работать! Я же сказал — как только, так сразу.

— У меня, по-твоему, много времени на то, чтобы ждать? Людям надо ознакомиться с позициями, пристреляться!

— Ну так идите, не создавайте толкучку на вокзале!

— Ты что, совсем дурак? Куда я пойду без оружия и боеприпасов? Если ты не начнёшь разгрузку, я сам поведу своих людей, и мы быстро решим все вопросы.

— Не положено! Не позволю!

— Вы просто некомпетентны, или вам приплачивает Ривелл? — вмешался в разговор Мршаа.

Начальник вокзала сперва побагровел, но увидев, что к нему приближаются гвардейцы с уже ставшими знакомыми для жителей Ооласа фиолетовыми вставками на форме, изменился в лице, побледнел и словно уменьшился в росте. Нижняя челюсть начала слегка подрагивать, а заломанные руки довершили картину охватившего этого человека страха.

— С-сударь… П-послушайте… —