Ближе к истине. О «Принципах трансформации ума» Атиши - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Когда французские революционеры освобождали узников из Бастилии – главной французской тюрьмы, они были удивлены: заключенные не были готовы выйти на свободу. Это была самая большая тюрьма Франции, в ней содержались лишь те, кто был приговорен к пожизненному заключению. Там были люди, просидевшие в неволе тридцать лет, сорок лет, даже пятьдесят.

Теперь просто представьте себе человека, который попал в эту тюрьму, когда ему было лишь двадцать лет, и прожил в ней пятьдесят лет. Он полностью забыл о внешнем мире, как тот выглядит. Пятьдесят лет жизни в темной камере с тяжелыми цепями… На этих цепях не было замка, поскольку не было необходимости их размыкать. Они накладывались на всю жизнь; эти цепи были долговечными, тяжелыми. В течение пятидесяти лет узник спал с руками и ногами, закованными в эти цепи; он полностью привык к такой жизни. Пища доставляется в определенное время, ему не нужно о ней беспокоиться. Еды немного, и все же это лучше, чем ничего. Он ни за что не отвечает, ему не нужно ни о чем заботиться, все делают за него.

Возможно, что постепенно, постепенно заключенный стал думать, что он не узник, а король, каждая потребность которого удовлетворяется. Обо всем заботятся другие люди. Возможно, постепенно, постепенно он убедил себя в том, что стражники стоят на посту не для того, чтобы помешать ему выйти наружу, а служат у него телохранителями. И это естественно. Если вы пятьдесят лет живете в тюрьме, приходится придумывать такие рационалистические объяснения, создавать такие галлюцинации, такие прекрасные теории. Всем нам случалось это делать.

Потом однажды пришли революционеры и заставили заключенных выйти на свободу. Заключенные сопротивлялись – они были не готовы. И это нужно понять. Даже после того, как их освободили против их воли, к ночи половина из них вернулась назад, чтобы хотя бы поспать в своих камерах. Где еще им было спать?

Произошла также еще одна важная – очень важная – вещь. Они потребовали вернуть им цепи, поскольку без них они не могли уснуть. Пятьдесят лет спать с этим тяжелым грузом цепей – их звук, наверное, стал для заключенных музыкой. Ночью вы переворачиваетесь, а цепи издают эти звуки… Теперь без цепей они, должно быть, чувствовали такую легкость, что спать было невозможно.

Такова ситуация со всеми человеческими существами. Нас воспитали таким образом, что мы лишь думаем, что мы свободны; однако это не так. Пока существуют нации, ни один человек не свободен по-настоящему. Пока человечеством продолжают управлять политики, мир будет оставаться в рабстве. Они продолжают убеждать вас в том, что вы свободны. Это не так. Вы окружены тысячей и одной стеной – возможно, эти стены совсем прозрачные, вы можете через них видеть, и это дает вам ощущение свободы, но вы не свободны. Пока у вас в голове существуют религии: христианство, индуизм, мусульманство, джайнизм, буддизм, – вы не свободны. Ум не может быть свободным.

Свобода – это свобода от ума.

Только не-ум знает вкус свободы.

Однако быть не-умом очень рискованно; вам придется потерять все, к чему вы привыкли, все, к чему вы так сильно привязались. У вас в уме содержится все, чем вы обладаете: ваши философии, религии, концепции, теории – все это содержится у вас в уме. Если вы отбросите ум – а именно в этом, в отбрасывании ума, и заключается медитация, – то вы почувствуете себя так, как будто вас ограбили, как будто вас вдруг заставили обнажиться, как будто вы неожиданно стали внутри пустыми. Вам будет не хватать прежней полноты, несмотря на то, что это был всего лишь мусор. Ведь люди считают, что иметь что-то всегда лучше, чем не иметь ничего, каким бы ни было это «что-то».

Даже быть несчастным лучше, чем быть ничем, даже страдать от боли лучше, чем быть ничем. Люди так сильно боятся быть ничем. А ничто – это свобода, ничто означает, что нет ничего – ни тела, ни ума.

И когда появляется первый проблеск – лишь веяние не-ума, легкий ветерок свыше – он приводит в замешательство. Он одновременно очаровывает и смущает – зовет вас подняться из своей могилы и вместе с тем пугает.

Но теперь, когда зов услышан, необходимо отнестись к нему с уважением. Теперь, когда у тебя появился крохотный проблеск знания того, что ты сам являешься творцом собственных страданий, тебе будет очень трудно продолжать их создавать. Легко жить в страданиях, когда знаешь, что они создаются другими людьми, – что ты можешь поделать? Ты беспомощен. Именно поэтому мы продолжаем перекладывать ответственность на других.

Есть люди, которые думают, что они страдают из-за своей прошлой кармы, кармы прошлой жизни. Все эти представления так глупы: суньте руку в огонь сейчас, а в следующей жизни вы получите ожог. Жизнь происходит прямо сейчас. Это и есть жизнь – безотлагательность. Жизнь никогда ничего не откладывает на потом. Вы делаете нечто прекрасное, и в самом этом действии обретаете награду; вы не должны будете ждать этой награды многие жизни. Вы делаете что-то уродливое, и в самом этом действии содержится наказание; наказание неотделимо от действия.

Это одно из моих главных положений – вы должны понять, что я против самой идеи кармы. Это стратегия ума – переложить ответственность на прошлое. А как только ответственность на что-то переложена – будь то x, y, z, неважно, что это такое – вы можете расслабиться в своих страданиях и оставаться несчастными. Что вы можете поделать? Вы начинаете чувствовать себя жертвой. Прошлое уже не изменить; что сделано, то сделано; вы не можете это отменить, придется это принять.

Именно из-за этого глупого представления о карме Восток так много страдал. Люди бедны, но говорят, что ничего не могут сделать. Они голодают, умирают с голода, но продолжают считать, что ничего не могут с этим поделать. В прошлом они сделали что-то плохое, за это они должны страдать. Это величайшее изобретение священников, позволяющее делать так, чтобы люди страдали, но были удовлетворены, оставались глубоко несчастными, но никак не нарушали существующее положение вещей.

Из всех идей, когда-либо придуманных для противодействия революции, идея кармы – лучшая. Именно поэтому за всю десятитысячелетнюю историю Индии в ней никогда не было революции. Пока индийский ум полностью не изменится, никакой революции не будет. Похоже, революция – это нечто абсолютно неиндийское. Индийское сознание настолько обременено идеей кармы, прошлым, что в этой стране невозможно подготовить восстание.

Это странно. Одно из древнейших государств в мире, а революций никогда не происходило. По этой земле ступали такие люди, как Будда, Атиша, Кабир, но не было ни одной революции. Да, революционеры были – Будда был революционером – но страна осталась безучастной.

На самом деле, буддизм исчез из нашей страны по той простой причине, что он был слишком революционным. Он не соответствовал конформистскому уму страны, не соответствовал идее приятия всего, что есть; представлению о том, что ничего нельзя сделать, нет никакой надежды.

Люди продолжают перекладывать ответственность на прошлое, на судьбу, кисмет, или на Бога. А когда все это становится устаревшим, то тогда – на социальную структуру или экономическую систему общества, на капитализм, коммунизм или фашизм – но им все время нужно оправдание, чтобы сами они могли оставаться свободными, свободными от пробуждающегося понимания того, что «я сам, и никто другой, ответственен за свои страдания».

Даже если люди отбрасывают Бога, общество, карму и прочее, они начинают находить новые способы. Фрейдисты скажут, что вы страдаете из-за подсознания. Фрейд утверждает, что для человечества нет надежды, человек всегда будет оставаться несчастным. И все, что мы можем сделать, это удерживать его в рамках нормального страдания; это все, что может быть сделано. По мнению Фрейда, самое лучшее, что можно сделать, – это удерживать людей в определенных границах страдания, это все. Они обречены быть несчастными, для человечества нет надежды стать счастливым. Почему? – Из-за подсознания.

Подсознательные инстинкты конфликтуют с обществом. И Фрейд утверждает, что если вы позволите подсознательным инстинктам полностью проявиться, то общество, культура, цивилизация исчезнут, и вы снова окажетесь в мире джунглей и будете страдать. Или, если вы позволите обществу управлять вами, подавлять ваши подсознательные инстинкты, то между вашим подсознанием и общественными нормами будет постоянный конфликт. И из-за этого конфликта вы будете оставаться несчастными.

Кажется, что выхода нет.

По-настоящему религиозен тот, кто перестает находить оправдания для своих страданий. Требуется мужество, чтобы признать, что «я ответственен», что «это мой выбор, я выбрал для себя такую жизнь», «я свободен, и всегда был свободен выбирать все, что хочу. Я могу выбрать страдание, а могу выбрать блаженство».

Человеческая душа состоит из свободы.