Земля русская - Иван Афанасьевич Васильев

старого: земля-то обжитая! Во-вторых, материальными возможностями: ставим то, что подвернется. А в-третьих, оказывается, так и быть должно. Оказывается, что строить село целиком на манер поселка, то есть поселить всех крестьян в квартиры, преждевременно, что «усадебный» тип еще не отжил свое, более того, он имеет будущее, и, пожалуй, преимущественное.

Во взглядах на застройку села начался поворот. Хозяйственники приходят к единому мнению: иметь и то и другое. Те, кто строил только квартиры, уже планируют усадьбы, а те, кто гнался за усадьбами, просят хотя бы немного квартир. Главная причина «поворота» — экономическая: рано сельскому жителю отказываться от подсобного хозяйства. Не так скоро, как следовало бы, но все-таки причина была увидена, и мы спешим поправить дело.

А вот следствие — сложение нового психологического типа селянина — пока что, на мой взгляд, если и замечено, то в достаточной степени не осмыслено. А ведь они, причина и следствие, взаимодействуют: наступает время, когда устранить причину можно только через следствие, ибо оно само становится причиной. Скажем, хозяйственник (председатель или директор), желая поощрить расширение личного подсобного хозяйства, принимает экономические меры: выдает корма, предоставляет пастбище, пастуха, строит вместо квартир усадьбы. Достаточно ли этих мер? Нет. У селянина, пожившего в многоэтажном доме, уже сложились новые представления, привычки, он не хочет заводить скотину. Вот эти-то новые привычки, будучи следствием экономических условий, становятся причиной, парализующей экономические меры хозяйственника. Простейшая, как видим, диалектика.

Встает вопрос: начиная тот или иной «экономический поворот», достаточно ли точно прогнозируем мы «психологический тип», четко ли представляем себе, каким станет в результате этого человек? Это ведь не только программный вопрос, а и сугубо практический. Общая наша задача, генеральный курс — воспитание человека коммунистического общества. Конкретные качества названы в моральном кодексе строителя коммунизма. Формирование их происходит в повседневной практике строительства нового общества. И причастны к этому все, буквально каждый, один больше, другой меньше, но неучаствующих тут нет. Поэтому и важно делать свое дело с ясным представлением результата.

Ну вот, скажем, председатель колхоза, решая главную задачу — постоянное увеличение производства сельской продукции — и избирая к этому пути, приходит к выводу: надо строить поселок, собирать людей покучнее. Как практик, он выбирает из возможного наилучшее (в смысле большей выгоды для хозяйства и больших удобств для работника), но кто ему скажет: изберешь этот вариант — твой работник утратит то-то и обретет то-то, а если другой… Может ли председатель ожидать, что к проекту нового села, которое он собирается строить, будет приложен не только экономический расчет, но и  п с и х о л о г и ч е с к и й  п р о г н о з? Или это фантастика: никто таких прогнозов не выдает. Так ли?

Прогнозы основываются на практике. Практику мы постоянно изучаем, анализируем удачи, неудачи, выделяем положительное для данного времени, заостряем внимание на отрицательном. Выводы, большие и малые, глубокие и поверхностные, докладываем на собраниях и совещаниях, публикуем в печати. Наконец, не спит и наука — социология, выдает довольно обстоятельные исследования. Да и сами практики, пожалуй, как никто другой, с пристрастием следят, кто и как делает, у кого что получается. В них осознанно или подспудно, но постоянно присутствует интерес: а что происходит с человеком, в какую сторону он меняется. Так что анализировать-то мы анализируем, ибо без этого и дела не сделаешь, — а вот насчет прогнозов, да еще психологических, пожалуй, не густо. Во всяком случае, начиная перестройку деревни, будущее мы представляли в самых общих чертах: идем на сближение с городом. Но это опять-таки касалось условий жизни, а какую они родят «психологию», всяк рядил по-своему. Предвидения не было.

Предвидение — задача ученого и инструмент практика. В том, чтобы к проекту нового села был приложен психологический прогноз, ничего фантастического нет. Это возможно и необходимо.

Ну хорошо, согласились: возможно. А так ли уж необходимо? У прогресса свои законы, как говорится, чему быть — того не миновать. Он продиктовал концентрацию населения, и хочешь не хочешь, собирай народ в кучу. И каким станет в этой куче человек, тоже прогрессом определено. В общем-то оно, конечно, так. Ну, а вот конкретный пример: дети, будущие работники. Отличительная черта сельского семейного воспитания — ранний труд ребенка в огороде, на дворе, в поле. Переехала семья в благоустроенную квартиру — ребенок до пятнадцати лет ни топора в руках не держал, ни огурца с грядки не сорвал. Изъяли его из той среды, которая и трудовые навыки давала, и незримыми соками душу наполняла. Теперь формирует его другая среда, он ждет не дождется, когда покинет деревню, ибо ничто его к ней не привязало, ничего он тут не умеет делать. А предвидь председатель такой оборот, наверно, предпринял бы что-нибудь противодействующее, точнее, возмещающее утраченное, например, построил бы для ребят что-то вроде учебной мастерской, нашел бы дело ребячьим бригадам, то есть создавал бы условия для трудового участия. Мне скажут: таких примеров по стране немало. По стране — да, а у нас пока не густо, да и то взялись за это дело лишь в последние годы, когда нужда, что называется, с ножом к горлу подступила. В том-то и беда, что без прогноза спохватываемся мы слишком поздно, когда психологический тип уже сложился, когда следствие стало причиной.

Или вот другой пример, более широкого плана: решили продавать в личное пользование автомобили. Знали ли мы, что сделает с человеком автомобиль? Предполагали ли, что в условиях общенародной собственности породит он тип беззастенчивого обирателя даров природы, равнодушного вытаптывателя полей и лугов, дремучего эгоиста? В ответ на мое выступление по этому поводу пришли сотни очень тревожных писем, в одном из которых автор бросает справедливый упрек: а где были социологи и психологи, разве нельзя было предвидеть и принять предотвращающие меры? А теперь что ж, потребитель вошел во вкус, с ним уже надо бороться. Вот и выходит; прозеваем, потом боремся.

Метко сказано: прозеваем, потом боремся. Так, собственно, и с новой деревней получилось. Строили-строили и спохватились: что случилось с мужиком, почему охладевает к земле и скотине?

Нашли причину: квартира на пятом этаже. Затрубили отбой: строить усадьбу. Но следствие уже стало причиной, и с ней… бороться надо. Но с чем именно? С какими обретенными качествами, с какой психологией? Не зная  ч т о, не скажешь  к а к.

3. СЧЕТ НА ПАЛЬЦАХ

Лишь на седьмой день поездки обратил я внимание на одну деталь. Председатели и директора, когда я спрашивал, сколько вернулось в село парней после службы в армии, сколько сыграли свадеб, сколько жителей малых деревень переехало в центр, сколько из других краев приехало, начинали загибать пальцы на руках, считая по фамилиям. Вот, подумал я, какое великолепное знание: всех