Улица Ангела - Джон Пристли

— Да, да, вы правы, Голспи. Я это признаю. Вам незачем так усердно вдалбливать мне это и постоянно твердить одно и то же.

— Вдалбливать! — повторил Голспи со смехом. — Вы говорите так, как будто я задел вас за живое. Вдалбливать тут нечего, всякому видно, что вы заключили немало выгодных новых сделок. Ну, Смит, суть вот в чем: я не могу ожидать, пока вся эта масса заказов будет выполнена. Я желаю получить мои комиссионные уже теперь. Они оформлены, товар, как вы знаете, хороший, и ваши клиенты — люди надежные. Так что я хочу сейчас получить свое. Я не такой мастер считать, как вы, Смит, но, по-моему, мне на сегодняшний день причитается вот сколько. — Он протянул ему клочок бумаги. — Это, разумеется, приблизительная цифра.

Цифра, возможно, была приблизительная, но мистеру Смиту прежде всего бросилось в глаза, что она весьма внушительная.

— Порядочный куш, что? Больше, чем вы думали? По этому вы можете судить, какие большие дела делает ваша фирма в последнее время.

— Это верно, мистер Голспи, — сказал Смит, снова взглянув на итог.

— Да, правда. — Лицо мистера Дэрсингема прояснилось. — Дела хороши. Конечно, это… как его… феноменально, что они так накинулись на ваш товар.

— Меня это ничуть не удивляет, — бросил мистер Голспи, скосив глаза на свою сигару.

— Вы, вероятно, хотите, чтобы я проверил ваш подсчет? — спросил Смит, глядя то на одного, то на другого.

Мистер Голспи зевнул.

— Вот именно. Когда вы можете это сделать, Смит? К завтрашнему дню? Хорошо. А вы, Дэрсингем, подумаете, как поскорее провести этот платеж, да? Знаю, знаю, как обстоит дело, вы мне говорили, — но если вы сможете уплатить, скажем, в три приема, с тем чтобы первый чек я получил на этой неделе, а остальные два — попозже, но возможно скорее, это меня удовлетворит. Вы уже сами все обдумайте. Я зайду сегодня к концу дня.

Мистер Дэрсингем и его бухгалтер молчали оба, пока за Голспи не захлопнулась наружная дверь и не затихли шаги на площадке. Теперь комната казалась гораздо просторнее. И сам мистер Дэрсингем как будто выпрямился, стал выше ростом.

— Садитесь, Смит, — промолвил он и закурил новую папиросу.

Они смотрели друг на друга сквозь клубы дыма.

Мистер Дэрсингем отрывисто засмеялся.

— Наш приятель Голспи сегодня показал когти. О Боже! Откровенно говоря, Смит (но это должно остаться между нами, вы сами понимаете), он мне действует на нервы. Это человек совершенно не нашего круга. Конечно, он создал для нас новое дело, но он постоянно тычет мне это в нос. Не будь мы до его приезда в таком чертовски скверном положении, я бы… право, я, кажется, послал бы его с его товаром куда-нибудь подальше. Но ради Бога, Смит, никому об этом ни слова! Хочется немного отвести душу. Он с каждым днем становится невыносимее. Это типичный хвастун и нахал. Постоянно твердит, что надо… как это у них называется… «оседлать клиентов». Конечно, коммерция есть коммерция. Но я хочу иметь дело только с джентльменами. Мой друг майор Трейп (мы с ним вместе учились в Уорреле) встретил этого Голспи у меня в доме, — вскоре после его приезда я пригласил его на обед в первый и последний раз. Так вот Трейп за какие-нибудь полчаса раскусил его и несколько раз говорил мне потом, что он не стал бы работать с таким господином и брать его в компаньоны, хотя бы он принес в кармане сделки на полмиллиона фунтов. К тому же он наглеет с каждым днем. Уф!

— Что поделаешь, мистер Дэрсингем, работать приходится со всякими людьми, — сказал мистер Смит, пораженный этой вспышкой.

— Да, видимо, так, — с горечью отозвался мистер Дэрсингем. Он с минуту молчал, и лицо его постепенно прояснялось. — Во всяком случае, одно несомненно — дела наши блестящи. Комиссионные Голспи меня поразили — не думаю, чтобы его цифра была сильно преувеличена, хотя он и говорит, что подсчитывал начерно. Он получает немалый доход, правда?

— Что ж, может быть, ваши новые условия и разумны, — заметил мистер Смит с сомнением в голосе.

— Если вы хотите сказать, что они для нас чертовски невыгодны, я с вами согласен, Смит. Обратите внимание, сколько мы должны ему, а он хочет всю эту сумму получить в течение ближайших двух-трех недель. Говорит, что у него много старых долгов. А так ли это, Бог его знает. Вот о чем я и хотел потолковать с вами. Надо хорошенько это дело обдумать. Не знаю, на какие поступления вы рассчитываете в ближайшие две недели, но думаю, что нам придется просить ссуду в банке. Это, конечно, не страшно, потому что я могу объяснить Таунли положение дел…

Мистер Смит кивнул головой.

— Что ж, сэр, вам виднее, — сказал он все так же неуверенно.

— В чем дело, Смит? — В тоне мистера Дэрсингема уже слышалось нетерпение.

— Видите ли… — с расстановкой начал мистер Смит. — Я, право, не знаю… Просто не знаю, разумно ли это…

— Ах, да будет вам твердить одно и то же! — воскликнул Дэрсингем сердито. — Конечно, разумно. Я не простофиля какой-нибудь. Его требование нам невыгодно, и я бы не платил ему сейчас, если бы мог, но подозрительного тут нет ничего. Многие комиссионеры и агенты работают на таких условиях и получают деньги, как только заказ оформлен.

— Не спорю, мистер Дэрсингем. Но вы имеете в виду обыкновенных коммивояжеров, не так ли, сэр? Людей, получающих очень скромный процент за комиссию, а не такие суммы.

— Вовсе нет. Я имею в виду других, тех, что работают… гм… в крупном масштабе, — довольно туманно пояснил мистер Дэрсингем.

— А если мистер Голспи от нас уйдет, тогда что? Я, знаете ли, не могу отделаться от этой мысли.

— Зачем ему уходить? Клянусь честью, он делает неплохие дела. Он сейчас извлекает из моего представительства больше выгоды, чем я сам. Нет, я знаю, чего вы опасаетесь, Смит, знаю, что вы сейчас скажете. Вы думаете, что Голспи ничто не помешает перейти к какой-нибудь другой фирме, конкурирующей с нами, если ему это будет выгодно. И еще другое: он может перепродать кому-нибудь все представительство по продаже балтийского товара и улизнуть.

— Вот именно, сэр. Мне оба эти подозрения приходили в голову.

— Я об этом подумал, Смит. Не тревожьтесь. Это неплохо, что вы так осторожны, наоборот, это делает вам честь. Знаю, вы человек преданный и надежный. Но вы не думайте, что я вчера родился. Не стану вас уверять, что я — делец по натуре, этакая хитрая старая акула, каких много в Сити. Нет, это не мое призвание, Смит, и если бы средства позволяли, я завтра же ушел бы от дел и поселился в каком-нибудь уютном местечке за городом. Но и у меня есть опыт, и я не дурак, знаете ли. О нет! — воскликнул он самодовольно, обращаясь к мистеру Смиту, а быть может, и к внемлющим богам. — Я уже давно об этом думал, и сегодня утром, когда он пришел и потребовал, чтобы мы сразу с ним рассчитались (да еще сумма-то какая! Впрочем, он ее честно заработал, что правда, то правда), я высказал ему свои соображения.

— Вот это очень хорошо, мистер Дэрсингем, — воскликнул мистер Смит с большим облегчением.

— Да, и он согласился пойти нам навстречу. Я обещал уплатить ему как можно скорее, а он подпишет обязательство никому не передавать представительства и в случае отъезда закрепить представительство за нами. Это очень честно с его стороны, ничего не скажешь. В конце концов мы от такого нового соглашения только выиграем, не так ли? Мы выплатим немного раньше то, что ему следует, но зато закрепляем за собой новый товар. Я сегодня же схожу к своему нотариусу, чтобы написать такую бумагу, и мы оформим все, как полагается. И если даже Голспи уедет, в наших руках останется новое дело, и, откровенно говоря, чем раньше Голспи уберется, тем лучше. Еще одно я вам скажу, Смит. После того как он подпишет обязательство, ему придется бросить свои противные замашки, этот насмешливый тон и все такое. Больше я со всем этим мириться не намерен. Да и мириться не будет надобности, клянусь святым Георгием! — В голосе мистера Дэрсингема звучали торжествующие нотки, он усиленно изображал ловкого дельца. — Я только сейчас сообразил это. Теперь он может отправляться на все четыре стороны. Ему придется переменить тон! Понимаете?

— Понимаю, мистер Дэрсингем, — сказал мистер Смит медленно. — Странно только, что он этого не принял во внимание.

— О, ему нужно, чтобы деньги были у него в кармане, и больше ничего. Ну, и затем он, наверное, воображает, что мне нравятся его милые шутки, нравится выслушивать ежедневно, что без него фирма не могла бы существовать. Эти горластые хвастуны никогда не интересуются тем, что думают другие.

— Конечно, вряд ли мистер Голспи об этом особенно беспокоится, — сказал мистер Смит в раздумье. — Но я не совсем разделяю ваше мнение о нем… Впрочем, вы должны лучше его знать, мистер Дэрсингем. Но… право…

— Вы меня извините, Смит, — возразил мистер Дэрсингем, улыбаясь, — но иногда вы рассуждаете, как какая-нибудь старая прачка, и боюсь, что сейчас именно такой случай. Нет, нет, не обижайтесь, я знаю, вы славный малый, и, скажу откровенно, не хотел бы я без вас управлять нашим делом. Так вот, проверьте его расчет как можно скорее и выясните, на какие поступления мы можем рассчитывать в ближайшие две недели, сколько денег у нас в кассе и все прочее, а тогда мы все и решим.