Чужие миры - Анастасия Пак

– О нет, – подчеркнуто вежливо ответил маг. – Это именно то, на что я рассчитывал.

– Тогда мы приступим, не будем терять времени. Этот мир губителен для нас. – Существо мягко взвилось в воздух и вылетело в окно.

Короткого неслышного приказа хватило, чтобы невидимки рассеялись по городу, приглядываясь к жертвам. Ремесленник, с трудом оторвав взгляд от дворцовой кухарки, поморщился, ощутив резкий укол, словно от укуса. Женщина, покачивая бедрами, пошла дальше, а он провел рукой по внезапно вспотевшему лбу, не зная, что острые клыки проникают все глубже, впрыскивая под кожу яд.

Ремесленник не заметил, как начал потихоньку сетовать на жизнь. Ни жены, ни детей, недавно в лавке дела пошли в гору, думал уже обзавестись семьей, присмотрел хорошую добрую женщину и тут как снег на голову эти летучие твари. Сгорела лавка, лопнули мечты о счастье, а кто виноват? Конечно же, князь. Бедных людей защитить не смог. Теперь сунет пару золотых и катись на все четыре стороны. Что за жизнь – ни кола ни двора. Зато странник молодец, хоть и магией разогнал драконов. Да и кто сказал, что колдовство – это плохо. Да в Роуне без него все равно не прожить. Так пусть уж князем будет тот, кто владеет Силой или хотя бы способен вовремя призвать магию себе на помощь.

Увидев знакомое лицо, ремесленник тронул скорняка за рукав и поделился нехитрыми соображениями. Тот взглянул на него и бешено сжал кулаки.

– Ты чего на князя возводишь?! – с тихой яростью осведомился он. – Совсем совесть потерял?! Поглядите на бедняка. Если б не знал тебя и вправду бы подумал, что ни гроша за душой! Лавки по всему Власку, а от той, что сгорела, доход все равно шел мизерный. Наш князь – не колдун и не птица, чтобы по воздуху летать, как он тебе драконов убивать должен был?! А чужак, он чужак и есть. И Сила его нам враждебна.

Натолкнувшись на непонимающий взгляд, он в сердцах плюнул и пошел прочь. Но переметнувшаяся мысль уже прочно засела в голове.

Княжеский пир тек хмельным медом и редкими винами, но не слышалось за столами веселых песен, перечисления побед и поражений. Не в честь дружинникам было поднимать кубки за пришлого колдуна, затмившего славой самого Родомира. Зная, что со всех концов княжества на службу созываются воины, они перебрасывались отрывистыми фразами. Многие уже прибыли, пройдя через жесткий отбор Святобора, и заслужили свое место за этими столами. Пока в основном наемники, мрачные, с непроницаемыми лицами, а от таких веселья не прибавится, скорее, наоборот. Да и князь улыбается недобро. Видно, донесли уже с утра о волнениях в народе, осуждении, которое даже не пытаются скрывать.

– Хорош праздник, – угрюмо бросил Хват, рассматривая новые лица.

Воины все прибывали, кланялись Родомиру. Некоторым он едва заметно улыбался в ответ, других окидывал холодным пронизывающим взглядом, третьих попросту игнорировал. Это был его личный отсев и пробиться сквозь него удавалось лишь единицам.

Пара-тройка наемников вообще внушала опасения – вели себя слишком нахально и вызывающе непочтительно. Хмурые воины мерили их усталыми взглядами и отворачивались, раз и навсегда вычеркивая из своего круга. Здесь не сидели одиночками, что и понятно – нормального человека, если пришел один, позовут сами, а иного просто не заметят.

– Будто на поминках сидим, – тихо пожаловался Хват и тронул Владия за рукав, незаметно обращая его внимание на Видгара. – Как тебе всеобщий благодетель? Слишком довольный, или мне это только кажется? Но радоваться ему и в самом деле есть чему – любимчик народа, как же. Убийца драконов собственной персоной, – с отвращением прибавил он. – Не было беды…

– Справимся, – вяло откликнулся Регвой, – колдуна скоро выпроводим, не век же ему здесь куковать, а там, глядишь, и народ поутихнет. А кому сильно поговорить захочется – язык выдернуть и пусть болтает, если сможет.

– Раньше такое бывало? – внезапно спросил Титамир. – Поначалу мне казалось, что князя здесь уважают, но теперь…

– Родомира – да, – коротко ответил Дарий, – а другим мы не служили. Виданное ли дело: рассуждать, князь таков – не таков. Какой есть – тому и радоваться надо. Эх, кусок в горло не лезет, – он с сожалением посмотрел на расставленные блюда. – Жаль, такое добро пропадет… А давайте после пира наведаемся в одно заведение? Еда там нехитрая, зато окружение что надо, никаких Зволов или Видгаров. Да и дело есть.

Воин искоса посмотрел на Главного, от всей фигуры которого так и веяло напряжением:

– Здесь-то, как на ладони сидишь, подсознательно гадаешь – воткнут или нет нож в спину.

Прямо перед носом вдруг мелькнула волосатая рука и схватив его чашу с вином, опрокинула в широкую пасть. Дарий онемел от подобной наглости, а сосед уже подтягивал к себе блюдо с куропатками, ехидно ухмыляясь в лицо воину.

– Чего вытаращился? – небрежно поинтересовался он. – Сам же сказал, что кусок в горло не лезет, оно и понятно, при таком-то князе.

Наемник по имени Грот пренебрежительно хмыкнул и увел у Дария еще одно блюдо.

– Да ты никак, на драку нарываешься? – лениво протянул дружинник.

Ярость, выплеснувшаяся в кровь, вернула ледяную сдержанность. И только те, кто давно знал его, поняли, что грань, отделяющая дружелюбного Дария от безжалостного убийцы, пройдена.

– Что ж, все очень просто. Оскорбляя нашего князя, ты тем самым вызываешь на поединок меня. Не знаю, как ты проник сюда, но Святобор никогда бы не позволил какому-то грязному выродку, именующему себя воином, сидеть с нами за одним столом.

Произнес он это вроде бы тихо, но шум, и без того приглушенный, замер совсем, позволив каждому в зале в точности расслышать его слова. И уловить нескрываемый вызов.

Наемник переменился в лице.

– Выродок, да? – он зло сузил глаза. – Может, я и наемник, но славу свою заслужил в бою. И говорю всегда то, что думаю, честно, глядя прямо в глаза. Или тут все уши решили позаткнуть в угоду Родомиру? Но это не по мне, как и многим другим во Власке. А потому… – Гром, не договорив, замахнулся здоровенным кулаком.

Титамир молниеносно перехватил занесенную руку и сильно сжал пальцы, сдавливая кисть. Гром пренебрежительно хмыкнул и рванул его на себя, надеясь перемахнуть Титамира через стол на пол прямо к собакам, но вместо этого неожиданно полетел сам, едва не пробороздив носом строганые половицы. Все взгляды устремились к ним. Князь, прервав и без того малоприятный разговор, ощутимо напрягся. Один только Видгар чувствовал себя превосходно, хотя и умело скрывал это под маской сожаления.

Грот поднялся, вытирая кровь с разбитого лица. Его глаза, темные, полные ярости, нашли Титамира и неприятная усмешка перекосила рот наемника. Выдернув из-за спины сверкающую отточенную секиру, он обрушил ее на крепкий дубовый стол. Разрубив столешницу, широкое лезвие с силой рванулось назад, так, что во все стороны полетели щепы, задев несколько воинов.