Записки нетрезвого человека - Александр Моисеевич Володин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Друзья мои, остались только вы…»
Стихотворение — Ст-19. С. 257.
С. 156
«Он был ниспослан нам откуда-то свыше…»
Эссе о Булате Окуджаве, судя по дате в ЗНЧ («19 июня 1997 года»), связано со смертью поэта — 12 июня 1997 года. Но оно полностью опубликовано в журнале «Шансон» (1995. № 1. С. 3–7); частично прозвучало на встрече А. Володина с читателями в институте «Энергосетьпроект» (Ленинград), 30 ноября 1982 года (расшифровка выступления под названием «Два голоса» опубликована в ПТЖ. 2014. № 76); без первого абзаца опубликовано в книге Володина «Попытка покаяния» (СПб., 1999).
Володина и Окуджаву роднили и творческая, и человеческая природа. Володин влюбился в Окуджаву с первых же песен, записанных на магнитофон и услышанных в доме режиссера Владимира Венгерова, «первооткрывателя» Окуджавы в нашем городе.
Оказалось, что его зовут Булат, а фамилия Окуджава. Я взмолился, чтобы он пришел в Дом кино, а я соберу хоть немного людей, киношников, чтобы послушали это необыкновенное.
Дом кино находился тогда на Невском, д. 72, рядом с кинотеатром «Знание». Это выступление было первым публичным выступлением Окуджавы: «В <19>60-м году, в самом начале года (в январе. — Сост.) мне вдруг пришлось впервые публично выступить. Это было в Ленинграде, в Доме кино в маленьком зале» (цит. по: Руховец Л. Он переделать мир хотел, чтоб был счастливым каждый… URL: http://www.bokudjava.ru/stata_7.html).
С. 157
И вот перед Дворцом искусств — толпа.
Дворец искусств — ВТО — СТД.
Приведем описание концерта 14 ноября 1961 года:
— Мне с колоссальным трудом удалось получить два пригласительных билета. Этот билет я храню вот уже 40 лет. Когда мы с женой подошли к Дворцу, я увидел огромную толпу плотной стеной забаррикадировавшую вход. Толпа запрудила проезжую часть Невского проспекта, примыкающую к Дворцу, так что конная милиция вынуждена была направлять транспорт, следующий от Московского вокзала в сторону Адмиралтейства, на противоположную сторону движения. Наши попытки пробраться к входу были тщетны. Не помогали даже билеты — нам отвечали в духе Ильфа и Петрова: «У всех билеты»… далеко не все при этом шутили. <…> Внезапно я увидел, что неподалеку от нас пытается пробиться артист Евгений Лебедев. В 1961 году будущий народный артист СССР был еще мало известен. <…> Лебедев медленно, но верно двигался по направлению к заветному входу, громко произнося одну фразу: «Я член президиума Театрального общества, пропустите!» <…> Я пристроился к Лебедеву… Попав в конце концов в зал, мы увидели огромное количество людей, сидевших и стоявших в проходах. Концерт открыл один из его организаторов, рассказавший немного об Окуджаве. Это было очень кстати, так как я уверен, большинство из присутствующих мало что о нем знали. В первом отделении Окуджава не пел, он читал свои стихи… <…> Во втором отделении Окуджава пел. Имея весьма скромные вокальные данные и обходясь, по его собственному признанию, всего несколькими гитарными аккордами, он неповторимо прекрасно читал свои стихи, исполнял свои песни. Концерт прошел с огромным успехом.
Через две недели в ленинградской комсомольско-молодежной газете «Смена» появилась статья «О цене шумного успеха», в которой в грубых тонах был раскритикован концерт и исполнитель. Еще через неделю статья была перепечатана «Комсомольской правдой». Я хорошо помню то чувство возмущения, которое вызвала у меня эта статья, тем более, что я знал ее автора, Игоря Лисочкина. <…>
Прошло 15 лет с того памятного концерта. Осенью 1976 года, проходя по Невскому мимо Дворца работников искусств, я увидел объявление о выступлении Беллы Ахмадулиной и Булата Окуджавы. <…> Окуджава выступал во втором отделении, после Ахмадулиной. Выйдя на сцену, он спросил: «А Лисочкина в зале нет?» <…>
После заданного вопроса Окуджава продолжил: «15 лет назад я выступал в этом же зале. После чего в газете „Смена“ по заданию появилась статья о моем выступлении. Автор статьи — Лисочкин. В статье было сказано: „На сцену вышел кудрявый брюнет (Окуджава провел рукой по своей лысеющей голове) и что-то начал мурлыкать под гитару. Но наша молодежь за ним не пойдет, она пойдет за Твардовским и Исаковским“». Выдержав паузу, Окуджава добавил: «Вот к чему свелась вся сущность поэзии». <…>
Фраза о том, что статья появилась по заданию, прозвучала довольно смело. Публичное заявление об ангажированности советской прессы в 1976 году — вещь неслыханная (Руховец Л. Там же).
Володину посвящены два стихотворения Б. Окуджавы «Что-то знает Шура Лифшиц…» и «Ленинград»:
Что-то знает Шура Лифшиц:
понапрасну слез не льет.
В петербургский смог зарывшись,
зерна истины клюет.
Так устроившись удобно
среди каменных громад,
впитывает он подробно
этих зерен аромат.
Он вонзает ноги прочно
в почвы лета и зимы,
потому что знает точно
То, о чем тоскуем мы.
Жар души не иссякает.
Расслабляться не пора…
Слышно: времечко стекает
с кончика его пера.
Л е н и н г р а д
Год от года пышней позолота,
многослойнее тонны румян,
но погибелью тянет с болота
и надежды съедает туман.
Он совсем для житья не пригоден:
нету в нем для души ничего…
Саша Кушнер и Шура Володин —
вот и все из полка моего.
(7 октября 1984)
С. 157
«Кто приехал?» — «Аджубей приехал!»
Аджубей Алексей Иванович (1924–1993) — журналист, с 1949 года главный редактор газеты «Комсомольская правда», главный редактор газеты «Известия» (издание Президиума Верховного Совета СССР) (1959–1964). Начинал учебу в Школе-студии МХАТа, на одном курсе с О. Н. Ефремовым, но вскоре сменил вуз и профессию. Деятельный руководитель, он был известен в основном как
