Разоблаченная Изида. Том II - Елена Блаватская

«Разрушение всего его (Христова) труда и лишение его того возраста, который и необходим и более почетен, чем какой-либо другой; под этим я подразумеваю более пожилой возраст, в течение которого так же, как учитель, он превосходил всех других».

А затем, не будучи в состоянии подтвердить сказанное определенными датами, он обращается к преданию и заявляет, что Христос проповедовал свое учение БОЛЕЕ ДЕСЯТИ ЛЕТ! (книга II, гл. 22, с. 4, 5). В другом месте он делает Иисуса пятидесятилетним.

Но мы должны возобновить наш труд по выявлению различных источников христианства, а также тех источников, откуда Иисус извлек свои идеи о Боге и человечестве.

Койноби жили в Египте, где Иисус провел раннее детство. Их обычно смешивают с терапевтами, являющимися ответвлением этого широко распространившегося общества. Таково мнение Годфри Хиггинса и Де Реболда. После падения главных святилищ, которое началось уже в дни Платона, много различных сект, таких как гимнософы и маги — из которых Клеарх весьма ошибочно выводит первых — пифагорейцы, суфии и риши Кашмира учредили нечто вроде международного всеобщего франкмасонства среди своих эзотерических обществ.

«Этими риши были ессеи, кармелиты или назариты храма» [52], — говорит Хиггинс. А отец Реболд говорит: «Та оккультная наука, которую знали древние жрецы под названием возрождающего огня… наука, которая более 3000 лет находилась во владении индусского и египетского жреческого сословия, в знание которой Моисей был посвящен в Гелиополе, где он получил образование, а Иисус — среди ессейских жрецов Египта или Иудеи; и посредством которой оба эти великих реформатора, в особенности последний, совершали многие чудеса, упоминаемые в Священном Писании.[393]

Платон утверждает, что мистическая магианская религия, известная под именем махагистия, является наиболее неиспорченной формой поклонения божественному. Позднее один из Зороастров и Дарий Гистасп добавили к ней мистерии халдейских святилищ. Последний дополнил ее и усовершенствовал еще больше с помощью знаний, приобретенных им от ученых аскетов Индии, чьи обряды были тождественны с обрядами посвященных магов.[394] Аммиан в своей истории о персидской экспедиции Юлиана рассказывает, что однажды Гистасп, смело проникая в неизвестные области Верхней Индии, набрел на некую лесистую глушь, укромные уголки которой были «заняты возвышенными мудрецами, брахманами (или шаманами). Будучи обучен ими науке о движениях мира и небесных тел, а также чистым религиозным обрядам… он внес их в вероисповедание магов. Последние, соединив эти доктрины со своей собственной своеобразной наукой предсказания будущего, передали все это через своих потомков последующим векам» [XXIII, 6]. Именно от этих потомков суфии, состоящие, главным образом, из персов и сирийцев, получили свои глубокие познания по астрологии, медицине и древнему эзотерическому учению.

«Доктрина суфиев», — говорит Кинг, — «заключала в себе величественную идею единой всемирной религии, которой можно было тайно придерживаться, прикрываясь снаружи любым вероисповеданием; и в сущности, они придерживались таких же взглядов на религиозные системы, как и древние философы» [410, с. 185].

Таинственные друзы Ливанской горы являются потомками всех этих. Иногда можно встретить, хотя и редко, единичных коптов, серьезных исследователей, которые разбросаны то здесь, то там по песчаным уединенным местам Египта, Аравии, Палестины и по непроницаемым лесам Абиссинии. Много различных национальностей, к которым принадлежат ученики этой таинственной школы, и много ответвлений от этого первоначального ствола. Секретность, соблюдаемая этими отделениями, так же как и единой и верховной великой ложей, всегда была пропорциональна активности религиозных преследований; а теперь, перед лицом нарастающего материализма само их существование становится тайной.[395]

Но отсюда не следует делать вывода, что такое таинственное братство есть только выдумка, и даже не имя, хотя оно остается неизвестным до сего дня. Не имеет значения, называются ли его филиалы египетскими, индусскими или персидскими именами. Лиц, принадлежащих к одному из этих филиалов, встречали заслуживающие доверия и небезызвестные люди, кроме пишущей эти строки, которая преподносит читателям несколько касающихся их фактов с особого разрешения того, кто имеет право его давать. В недавнем и очень ценном труде о тайных обществах, К. Р. X. Маккензи «Королевская масонская энциклопедия», мы находим, что ученый автор, сам будучи членом Canongate Kilwinning Lodge, No. 2 (Шотландия) и масоном, которого трудно обмануть, сообщает в статье «Герметические братья Египта» следующее:

«Оккультное братство, просуществовавшее со времен очень отдаленной древности имеющее свою иерархию, должностных лиц, тайные знаки и пароли, и своеобразный метод наставления по науке, религии и философии… Если мы можем верить тем, кто в настоящее время признается в своей принадлежности к этому братству, то философский камень, эликсир жизни, искусство стать невидимым и власть непосредственного сообщения с надземной жизнью являются частью того наследия, которым они обладают. Автор знаком лишь с тремя лицами, которые подтверждали действительное существование этого общества религиозных философов, и которые намекали, что сами являются действительными членами. Не было причины сомневаться в честности этих лиц — по-видимому, незнающих друг друга, людей среднего достатка, безупречной жизни, простых манер и почти аскетов по своим привычкам. Все они казались людьми лет сорока или сорока пяти по возрасту и, по-видимому, обладающими обширной эрудицией… о их знании языков не приходится сомневаться… Они никогда не оставались подолгу в одной стране, но незаметно исчезали».[396]

Другой из таких под-братств является секта питров в Индии. Известное теперь по имени, так как Жаколио обратил на него внимание публики, оно, пожалуй, еще больше засекречено, чем то, которое Маккензи называет «Герметическими братьями». То, что Жаколио о нем узнал, было взято из отрывочных рукописей, доставленных ему брахманами, которые, надо полагать, имели свои причины, чтобы так поступить. «Агручада Парикшай» дает некоторые подробности об этом обществе, каким оно было в старину, и когда объясняет мистические обряды и магические заклинания, то совсем ничего не объясняет, так что все эти мистические Л'ом, Л'Рхум, Ш'хрум и Шо-рим Рамайа-Намаха остаются для введенного в заблуждение писателя такой же загадкой, как всегда. Хотя, надо отдать ему должное, — он полностью признает этот факт и не пускается в бесполезные рассуждения.

Кто бы ни пожелал убедиться, что и ныне существует религия, которая веками ставила в тупик наглое любопытство миссионеров и настойчивые поиски науки, — пусть попытается вторгнуться в уединение сирийских друзов, если он может. Он найдет, что они в количестве 80 000 воинов рассеяны от равнины к востоку от Дамаска до западного побережья. Они не ищут прозелитов, избегают известности и дружески относятся, поскольку это возможно, и к христианам и к магометанам, уважают религию любой другой секты или народа, но никогда не откроют своих собственных секретов. Напрасно миссионеры называют их нечестивцами, идолопоклонниками, разбойниками и ворами. Ни угроза, ни взятка, ни какие-либо другие соображения не заставят друза обратиться к догматическому христианству. Мы слыхали о двух обращениях на протяжении пятидесяти лет, и в обоих случаях обращенные кончили свою карьеру в заключении за пьянство и кражу. Они оказались «настоящими друзами»,[397] сказал один из их вождей при обсуждении этого предмета. Никогда не было случая, чтобы посвященный друз стал христианином. Что же касается непосвященных, то им даже не позволяют взглянуть на священные писания, и никто из них не имеет ни малейшего представления о том, где они хранятся. В Сирии имеются миссионеры, которые хвастают, что в их распоряжении имеются несколько копий. Те тома, которые якобы являются правильными изложениями этих тайных книг (например, перевод, сделанный Petis de la Croix в 1701 г. с трудов, преподнесенных французскому королю Наср-Аллахом), являются ничем иным как компиляцией «секретов», более или менее известных каждому обитателю южных хребтов Ливана и Анти-Ливана. Это был труд одного дервиша-отступника, который был изгнан из секты Ханафи за нехорошее поведение — растрату денег сирот и вдов. «Expose de la Religion des Druzes» в двух томах, написанное Сильвестром де Сакю (1828 г.), является другим трудом, представляющим сплетение гипотез. Один экземпляр этого труда можно было найти в 1870 году на подоконнике одного из главных Holowey или места религиозных собраний. На настойчивые вопросы одного английского путешественника по поводу их обрядов, Окхал[398] почтенный старец, одинаково хорошо говорящий как по-английски, так и по-французски, открыл том де Сакю и, предлагая его своему собеседнику, сказал с благосклонной улыбкой: