Крапленая (СИ) - Элеонора Мандалян

- Андрэ! Я ужасно по тебе соскучилась, - не выдержала Катя и почувствовала, как запылало ее лицо.

- Да не может такого быть! Это не в твоем стиле.

Он продолжал язвить, а у нее почему-то вдруг перехватило дыхание и слова, как кость, застревали поперек горла.

- Извини, - хрипло выдавила она и дала отбой.

Он не перезвонил. Кате не удалось уснуть до самого утра. Она снова и снова перебирала в памяти всю свою жизнь, с детства и до последнего дня. И поняла вдруг, что самыми ценными в ее жизни были те десять дней, проведенные с Андрэ. Ничто больше – ни злая радость осуществленной мести, ни силой и обманом добытое богатство – не наполняли и не грели ее душу так, как ласки и внимание этого чело-века, нежданно ставшего таким нужным ей и желанным. Человека, предложившего ей всего себя. Но Кате казалось, что личное подождет, что главное для нее сведение счетов. Увы, Андрэ не вещь, которую можно до поры до времени засунуть в ящик. Он не пожелал оставаться там, не пожелал ждать. И правильно сделал. Поделом ей, самоуверенной, шизофреничной дуре. Ее удел выть на луну в полном одиночестве, ненавидеть всё и всех, и в первую очередь самою себя.

«Ну что ж, - мрачно усмехнулась ее бессменный оппонент. - Пусть это будут те Десять дней, которые потрясли мир – твой мир, дорогая. По крайней мере будет что вспомнить на старости лет.»

«А пошла бы ты...» - рассердилась Катя и, укрывшись с головой одеялом, повернулась к стене, чтобы не видеть восходящего солнца.

Она уже успела с утра разбить свою любимую чашку, поругаться с куда-то запропастившейся сковородкой и обозвать тупицей кухонный нож, когда зазвонил телефон. У Кати не было никакого желания не то что с кем-то разговаривать, но и разжимать рот.

- Слушаю, - мрачно буркнула она.

- Bonjour, mademoiselle Grillon. Как поживаете? - Голос Андрэ, говорившего к тому же по-французски, звучал непривычно официально. И, чтобы не дать ей возможность разразиться очередными колкостями или того хуже швырнуть трубку, он поспешил добавить: - Я звоню из офиса. Рядом со мной мсье Шарль Доре, президент нашей фирмы. Его очень заинтересовал ваш дом в историческом центре Москвы. Это именно то, что мы ищем. И он готов заключить с вами долгосрочный договор на его эксплуатацию в качестве нашего филиала в России. Как вы на это смотрите, Кэтрин?

От неожиданности Катя растерялась и не знала что ответить.

- Ало, Кэтрин! Вы слышите меня?

- Да, Андрэ. Я думаю... я думаю, это стоило бы обсудить подробнее. И не по телефону.

- Entendu, mademoiselle! Entendu! – с вежливой жизнерадостностью посторон-него воскликнул он. И добавил уже по-русски: - Я сразу же, как приехал, рассказал боссу о твоем чудо-доме. Но мы вынуждены были ждать, пока ты освободишься.

- Очень мило с вашей стороны.

- Мы могли бы вылететь в начале следующей недели.

- Нет проблем.

- Отлично, Кэтрин. Тогда договорились. Я еще позвоню. Adieu!

Она продолжала держать трубку в руке, слушая монотонную музыку коротких гудков, и в то же время не слыша их. В голове козленком скакала лишь одна мысль: Он приезжает! Он снова будет здесь!

Следующие несколько дней прошли для Кати в бегах и заботах. Она наняла двух женщин из бюро «Добрых услуг» и заставила их вылизать квартиру на Смоленской и Купеческий дом – от чердака до подвалов. Она снова часами пропадала в салонах красоты и в дорогих магазинах, пополняя свой гардероб последними моделями самых престижных «Домов». А по вечерам выискивала на интернете заново отстроенные или реконструированные храмы, изучала туристические проспекты, репертуар московских театров и концертных залов, выставочные программы музеев и так далее.

Андрэ, вопреки своему обещанию, не спешил перезвонить. Продолжает наказывать или окончательно и бесповоротно охладел? – ломала голову Катя. Ее снова точил изнутри червячок, насколько бескорыстен по отношению к ней Андрэ, не руководят ли им меркантильные цели.

Чтобы хоть на время избавиться от мучивших ее мыслей, она решила поболтать с Мишей.

- Катя! – как всегда обрадовался тот. – Твои звонки для меня праздник. Кстати, у нас тут потрясающая новость. До Америки она вряд ли дошла, слишком мелка, но тебе будет не безынтересно.

- И что же там такое случилось? – равнодушно осведомилась Катя.

- Наш с тобой бывший босс угодил за решетку.

- Да что ты говоришь!

- И знаешь, кем он оказался на самом деле?

- Теряюсь в догадках.

- Станиславом Зайцевым – подпольным торговцем оружия.

- Потрясающе.

- Удивительно, что они его вычислили одновременно с нами.

- Уникальное совпадение.

Оба весело рассмеялись.

- Поделись, как тебе это удалось. Оттуда.

- А у меня не только ноги длинные, но и руки.

- Что-то ты, как всегда, не договариваешь.

- Договорю при встрече. Обещаю. Лучше расскажи, как ты об этом узнал.

- Как узнал. Журналисты – народ шустрый. Большие и маленькие сенсации ловят, как чайки корм, налету. Его уже дважды показали по телевидению. На него было страшно смотреть. Почернел осунулся. Перед телекамерами сидел, как извая-ние, стиснув зубы и сжав кулаки.

- Спасибо, Мишуль. Ты мне будто бальзам на душу пролил. А что наш горячо любимый «Контакт»?

- Сегодня утром я как раз наведался туда. Из любопытства. Стоит опечатан-ный. Работников распустили.

«Ну вот и все, - мрачно усмехнулась Катя, закончив разговор. - Многолетний мезальянс Ломова-Зайцева с «бесполым биороботом» нашел свое логическое завершение. Я его не только обобрала, но и уничтожила. Милая мама! Я отомстила за тебя, как смогла, хотя далеко не уверена, что тебе бы это понравилось»

Свете Катя звонила ежедневно. Та полностью оправилась от ранения и пребывала в радостной эйфорие. Они строили с Валерой планы совместной жизни, и он ее вроде бы даже уговорил пойти учиться.

- Ты спрашиваешь, как я живу? – сказала она, смеясь. – Можно я отвечу тебе стихами Рождественского? А ты воспринимай их в женском варианте:

Не пью, люблю свою жену.

Свою! Я это акцентирую.

И так по-ангельски живу,

Чуть Щипачева не цитирую.

От этой жизни я зачах.

На женщин всех глаза закрыл я.

Неловкость чувствую в плечах.

Ого! Растут, наверно, крылья!

Тут я, кажется, что-то подзабыла, - замешкалась Рыжая. – Но концовка такая:

Растут, зануды! Дело скверно.

Теперь придется в пиджаке

Проделать прорези наверно.

Вот и у меня последние дни что-то под лопатками чесаться начало. Как ты думаешь, может уже время проделать прорези? Учти, в случае чего, мой гардероб, как виновнице, придется обновлять тебе.